Колыбель для ласточки

Александра тяжело выдохнула и вернулась к списку.
— Готово, — Бриз тронул за плечо.
— Быстро.
— Так три фотографии — это уже какая практика!
Во взгляде Александры читалось сомнение. Бриз был таким наивным. И по-детски трогательным.
— Ну?
— Поспешил. Китайцы делят лицо на три основные зоны. Первая — это «Небеса», вторая — «Человек», третья — «Земля». Что за что отвечает, помнишь?
— «Человек» — верхняя часть, «Небеса» — средняя, «Земля» — нижняя.
— Я и говорю. Поторопился. С «Землёй» всё верно, а с остальным… «Небеса» — верхняя, «Человек» — средняя. Поэтому и с характеристиками ты ошибся. Волевые качества, иными словами качества «Человека» располагаются в средней части, а не в верхней, так что широкий лоб свидетельствует не об уравновешенности и силе воли, а скорее об отменном воображении и хорошей памяти. Кстати, с предыдущими фотографиями ты допустил точно такие же ошибки.
— Пуля, но ведь это всё ерунда! Физиогномика — лженаука!
— Неприятно осознавать ошибки, понимаю. Но ты не слишком-то внимателен.
— Я и в правильность китайских теорий не слишком-то верю, — пробурчал Резников.
— Верь-не верь, но человека можно прочесть. И уж точно понять: лжёт он или говорит правду. Нужно развивать наблюдательность и расширять кругозор.
— Ты точно училка.
Она улыбнулась:
— Передохнём. Торт будешь?
— Не хочу.
— Читаю ложь, — погрозила ему пальцем. — Тебе просто лень идти в магазин.
Иван вздохнул:
— Кондитерская закроется через десять минут. Ты хочешь, чтобы я гнал на машине?
— Нет. Поэтому и предлагаю магазин. Там тоже бывают хорошие торты.
— А, может, вместе сходим? — надежда озарила лицо.
— Зачем? Я пока заварю чай.
Иван скис. Они ни разу с Пулей не ходили вместе в магазин.
— Ладно. Скоро буду. Но тогда я захвачу и человеческий обед. И ты его съешь. Хватит травиться одними бутербродами и сладким. Я видел, что творится в холодильнике.
— Уговорил.
    
Глава 4
Ника с трепетом рассматривала подарок. Он был великолепен: цветы, чай и, конечно, зелёный цвет. Ника долго «пытала» мужа, стараясь выведать, где тот нашёл такое чудо, но Максим не сдавался. Наконец ваза-чайник из сплетений сочно-зелёных палочек, напоминающих бамбук, заняла центральное место на праздничном столе.
— Я думала поставить сюда мясо с овощами, но похоже здесь более достойный кандидат. — Она вдохнула аромат розово-жёлтых карликовых роз, наклоняясь к «чайнику», и чмокнула мужа в щёку. Затем выдвинула крохотный ящичек — подставку «чайника» и достала пакетик с заваркой.
— Там на одну кружку, — виновато заметил Максим, — но…
— Но мы разделим его на двоих. Я не пью крепкий, ты же знаешь. А потом я промою пакетик и насыплю туда другой заварки. Спасибо, Максик. Всё прекрасно. Но перед тем, как сесть за стол, я вручу свой подарок.
— Заинтриговала. Носки? Набор для бритья? Шарф?
— Я тебе никогда такой ерунды не дарила! — дала шутливый подзатыльник. Пришлось встать на цыпочки: Макс был на полторы головы выше.
Муж рассмеялся. Ника скрылась в комнате. Её подарок был скромнее и точно дешевле. Это был фотоальбом всего на тридцать страниц. Каждая страничка отображала отношения, начавшиеся со вражды в первом классе. Фотографии были украшены самодельными узорами в технике квиллинг.
— Не нравится, да? — Ника поникла.
— Ты что, Никуся! Это такая память! Ларке уже хвасталась? Она вроде тоже квиллингом занималась. Наверняка, оценит.
— Ларка забросила его ещё на первом курсе, так что вряд ли.
— Пусть так. Зато её точно порадует твоя внимательность. Этот неудачный снимок в бассейне делала ведь она? — указал на море брызг и кричащую в воде Нику.
Кивнула.
— Это единственное фото хоть как-то получившееся на том отдыхе.
— И сделано после Ларкиных уговоров, — напомнил Макс.
— Верно. У меня не было настроения, и фотографироваться я не хотела. А теперь жалею. Точно! Позвоню Ларке. Поблагодарю.
— А она ещё не звонила?
— Нет. Наверняка, вся в делах, как обычно. Или… Подожди! Она собиралась в какой-то дом отдыха! Сейчас узнаем, как она там, — улыбнулась.
Ника набрала телефон, долго слушала гудки, оставила просьбу перезвонить на автоответчик.
 
* * *
Лара нежилась в ванной. В ушах очередной курс успешной женщины, хотя вроде её таковой уже считали, а вокруг пена с ароматом дыни. Она не являлась фанаткой запахов в отличии от подруги Ники, но после трудового дня с радостью купалась в душистой пене. День выдался сложным, богатым на склоки и споры. В частной компании, где она была совладельцем, дела шли не в гору, а под неё. Конкуренты, словно, вышли из зимней спячки и начали атаку. У скандалистов, похоже, началось весеннее обострение: все были чем-то недовольны, хотели большего, а она улыбалась и молчала. Нике правду не говорила — стыдилась собственных неудач. Знала, что подруга поймёт её, пожалеет. Но как раз жалости Лара и боялась больше всего.
Женщина с высоким голосом закончила убеждать свою аудиторию, а Лара закончила принимать ванну. Она бы лежала и дольше, но жизнь была расписана по часам: подходило как раз время йоги. Заворачиваясь в полотенце, Лара вспомнила о Нике, об особенной дате и схватилась за телефон.
— Ларка! — с чувством выдохнула Ника. — Я уже себе всю голову сломала! Ты где была? Почему не отвечала? Я на автоответчик целую речь накатала, а ответа не получила!
— Ник, не драматизируй. Я лежала в ванне. Но если бы знала, что мир без меня сходит с ума, то, безусловно, сократила бы процедуру.
— Не знаю, что с миром, а я сходила… — уже спокойнее произнесла Ника.
— Прости. С праздником! Желаю вашей маленькой, но дружной семье несметных богатств! Что тебе Макс подарил, колись?
И подруги начали привычную болтовню: Ника делилась искренней радостью, Лара искренне радовалась за подругу, понемногу забывая о своих рабочих неурядицах.
— Ладно, Ник, меня йога ждёт, увидимся, — после десятиминутного разговора напомнила Лара. — Мне правда пора. Все ваши подарки оценю, когда вернусь.
— Так ты всё-таки уезжаешь?
— Да, я же тебе говорила. В дом отдыха, вернусь через два дня.
— Что это за отдых такой на два дня? — к трубке прильнул Максим. — Когда ты брала полноценный отпуск, Лар?
— Так, ребята, только этого не надо. Мне нужен успех, а без постоянного труда его не добиться.