Волшебница Вихря
– А вот и нужная дверь. Вы не ошибётесь, она единственная красная. Ещё можно пользоваться жёлтой и голубой, но они все в разных концах замка.
– А псу наверх можно? – спросила я.
– Конечно. Он ведь где попало пачкать не будет? Ну и славно!
Эльта пошла вперёд по коридору, касаясь кончиками пальцев стен, и камни под её рукой начинали медленно светиться. Значит, точно замок строили великие умельцы!
– Почти в каждой комнате есть два-три живых камня. Вы скоро научитесь запоминать их, и не заблудитесь. Там мои братья живут, Влас, Илья и Эрх, – показала она налево. – Моя комната поблизости. А ваша здесь будет, по лестнице выше и направо. – Она дёрнула ручку тёмной двери, и мы оказались в небольшом уютном помещении.
Здесь было два окна, маленький балкончик, что заселили ярко-розовые вьюны, а внутри низкий шкаф с красивой резьбой, широкая лавка у окна, и две кровати на низких ножках. То есть гораздо больше того, к чему мы привыкли за три сиротских года. Хран тотчас вышел на балкон, да там и улёгся, вытягивая лапы. Понял, умный, что больше уже никуда не отправимся в ближайшее время.
– Там купальня с камнями, – показала девушка маленькую дверь слева. – Нравится?
– Прекрасное место! – искренне улыбнулась я. – Большое тебе спасибо!
Эльта похлопала по кроватям.
– Я велю принести тюфяки и подушки. Брат сказал, ваши родители погибли, и вы скитались долго… Всё, что необходимо, найдём.
– И мы в долгу не останемся, – тяжело опустился на лавку Элик. – Будем трудиться, как и остальные.
Брата явно беспокоили раны, да и мои повязки надо было поменять. На корабле я к ним даже не прикасалась – не при воинах же раздеваться!
– Мы обедаем в полдень. Как услышите звон колокола – приходите вниз. Столовая как раз возле мозаики с виноградниками.
Мы поблагодарили её ещё раз, и, наконец, остались одни.
– Ну, что я говорил? – широко улыбнулся брат. – У меня тоже предсказалка неплохо работает.
Мы рассмеялись, и я вышла на балкон полюбоваться. Окна комнаты смотрели во двор, на сад. Доверчиво прижимался к стене старый серебряный бук, и одна из ветвей касалась стены. Я погладила её и улыбнулась. Впервые мне было так уютно и хорошо вдали от дома.
Глава 3Мне удалось уговорить Элика отлежаться. Я пообещала, что непременно принесу ему и Храну поесть, а сама, приведя себя в порядок, отправилась вниз.
На мне было как всегда простое светлое платье с неяркой вышивкой, и поверх жилет из тонкой кожи. Я решила отложить смену повязок на вечер, очень уж хотелось есть. Но, как оказалось, в замке было легко заблудиться, и я довольно долго бродила по коридорам, балконам и переходам. Было в этом какое-то особое волшебство, и я радовалась, когда удавалось погладить нужный камень, который тотчас давал голубоватое мерцание, или обнаружить в нише цветы в ярких горшках, а ещё лавочки, фрески и кованые подставки с живыми камнями в виде разных животных.
А потом на очередном повороте я едва не столкнулась с Власом. Хорошо, что он поймал меня за плечи – я так замечталась, что не глядела, куда шагаю.
– Ой! Здравствуй! Прости. Я столовую ищу.
– Она внизу, – напомнил мужчина. – А ты по верхнему этажу бродишь.
– Верно, – улыбнулась я. Мне почему-то было смешно. – Спасибо тебе за комнату. Мы привыкли когда на улице, а когда и в лесу…
Он кивнул.
– Как брат?
– Отдыхает.
– А твои раны?
– Вроде ничего.
Мужчина опустил глаза на мою руку.
– Хорошо зажило.
– Это всё твоё чудесное зелье.
– Настойка варха. Я всегда ношу её на случай беды.
Он некоторое время внимательно разглядывал меня, и я впервые пожалела, что так скромно одета.
– После обеда посмотрю раны на спине, – вдруг сказал мужчина. – Идём-ка, а то до вечера тут ходить будешь, мастерица.
Он пропустил меня вперёд, и сам пошёл следом, порой едва касаясь моей спины, чтобы направить в нужную сторону. Я честно старалась запоминать ходы и двери, но сердце билось так, что все мысли прерывало.
Что-то странное происходило со мной. Страх был непривычен, терпок и горяч, словно вино, которое я однажды пробовала. Чувства пьянили, волновали и путали меня. Куда делась прежняя разумность? Я улыбалась, теребила косы и смотрела больше под ноги.
В столовой уже собрались некоторые воины, и я почувствовала пустоту, когда Влас отошёл. С ним было волнительно, без него – печально. Я не успела подумать о том, куда мне позволительно сесть: Эльта радостно приветствовала меня, и тотчас повела знакомить с остальными своими братьями.
– Это мой любимый младший братец Эрх. А это средний, Илья. Братишки, это дочь Грозового кузнеца с острова Гроз, Веда.
– Госпожа, – почтительно склонил голову Илья. Он был высок, как и Влас, и точно также широк в плечах. Они и вообще были похожи, разве что у Ильи глаза были ореховые.
– А, та самая мастерица ниток, что с мечом ловка! – отозвался Эрх. – Влас уж рассказал, как вы с братом против разбойников стояли. – Он подмигнул мне и широко улыбнулся: – Что, старейшина прогнал вас?
Я посмотрела в его весёлые, голубые с серебряными прожилками глаза. У Эльты были точно такие, да и лица у них оказались похожи. Двойняшки, не иначе.
– Мы бы сами ушли – рано или поздно. Эта деревня уже пятая по счёту, – сказала я.
– Так, наверное, вы им магию показывать не хотели, вот они и осерчали.
– Магией нельзя играться, – нахмурилась я. – Тем более такой, что поселяется в мечах. Грозовая сила – строгое колдовство, требующее высокого мастерства и упорства. Ни отец, ни брат никогда не стали бы создавать оружие для тех, кто хочет причинять муку без должного повода или бахвалиться перед другими. Поэтому мы и не открывали своих секретов кому ни попадя.
– Но старшему рассказали, – заметила Эльта.
– Власу? Да. Он здесь всему хозяин, к тому же видно сразу, что разумен.
– О, разумности нашему братцу не занимать! – хмыкнул Эрх, но Илья так посмотрел на него, что парень сразу посерьёзнел. – Вообще-то, правда ваша. Многие стремятся завладеть магией, даже толком не зная, как с ней обращаться. Но я всё-таки не отказался бы на мечи грозовые взглянуть… Потом как-нибудь, – добавил он, перехватив строгий взгляд Ильи.
– Пойдём к столу, – потянула меня Эльта. – Ты голодная?
– Да. Очень. На корабле нормально не поела ни разу.
Я старалась вести себя как можно сдержанней. Это с Эликом мы могли смяться, болтать и даже дурачиться. Здесь всё было строго, хотя и не до крайности. Когда первый голод ушёл, я стала прислушиваться к негромким разговорам, и обрадовалась, услышав беседу Власа и его сестры, благо что сидела от них недалеко.