Джованна I. Пути провидения

Когда Роберт женился на принцессе из дома Арагона, благочестивой и добродетельной королеве Санче, он представил жене Филиппу, которая стала близкой и для неё. Когда же воспитанник сицилийки, герцог Калабрии, взял в жёны Екатерину Австрийскую, она была назначена первой леди в спальных покоях, а затем, после смерти Екатерины, стала незаменимой помощницей для Марии Валуа, второй жены Карла. Филиппа сопровождала Марию и во Флоренцию, будучи в той же высокой должности.
Привязанность к этой женщине со стороны стольких королевских особ была обусловлена многими факторами, в том числе её «волшебными снадобьями» – она прекрасно разбиралась в косметике и великолепно готовила.
* * *
К сожалению, здоровье Марии Валуа всё ухудшалось: едва родив дочь, которая появилась на свет через несколько месяцев после смерти Карла и была названа в её честь, и пережив своего мужа всего на три года, герцогиня рассталась с земной жизнью, перейдя в жизнь вечную в 1332 году.

Смерть родителей стала первым из несчастий Джованны. Увы, пути Господни неисповедимы… Отмечу лишь, что эпикурейцы отрицали провидение, как и само существование души. По правде сказать, я бы на их месте тоже отрицал.
Герцогиня Мария перед смертью разделила шестьдесят тысяч ливров и свои владения в Неаполе между девочками, но почти все наряды и украшения оставила старшей. После её смерти Санча, королева Майорки и вторая жена короля Роберта, взяла опекунство над Марией и Джованной.

Великодушная Санча обожала детей и вместе с Робертом с радостью возилась с ними, играла, рассказывала поучительные и забавные сказки. Маленькие ангелочки стали утехой всего двора, поэтому оба ребёнка, несмотря на то, что были сиротами, росли в необыкновенной любви и ласке. Принцессы любили сидеть в ночных рубашках на смятой постели Санчи, до подбородка натягивая на себя тёплые покрывала и хихикая над её смешными историями. Роберт в эти минуты заглядывал в спальню, с напускным гневом цыкая на них, а Санча прикрывала сестричек одеялом, будто их и нет в комнате. Джованна и Мария лежали, притаившись, как мышата, и зажмурившись, уверенные, что никто не знает об их присутствии. Роберт подбегал к постели, откидывал одеяло и начинал щекотать их, осыпая поцелуями, отчего девочки визжали от восторга.
– Когда я вижу наших сладчайших детей, мне кажется, я понимаю, как должны выглядеть ангелы. Правда, Санча? – спрашивал король жену. Но иногда по его вздохам и взглядам можно было догадаться, что к его ласкам примешивается и горькое сожаление от того, что ни Карла, ни Марии нет рядом. Можно было лишь уповать на то, что они наблюдают за дочерьми с небес. Так что дети уравновешивали печаль и горе отца.
– Ах, Роберт, государь мой, как же я их люблю! Бог подарил нам малышек за наши страдания. Посмотри же на них, какие они чудесные! – говорила Санча и, смеясь, целовала обеих. – Ты же моё чудо, да? Нет, ты моё чудо!
И королева вновь заливалась счастливым смехом, по очереди тиская каждую, и искренне считала эти минуты лучшими в своей жизни.
Санча стала мудрой наставницей для Джованны, оказывая большое влияние на свою приёмную дочь. Она никогда не занималась ни политикой, ни государственными делами, но была очень набожной и доброй женщиной, воспитывающей в Джованне и Марии благочестие и нравственность. Умная и образованная, она часами занималась с детьми, приучая их к поэзии, истории, живописи. Её постоянные заботы, внимание, доброта и поистине родительская нежность вызывали у сестёр ответные чувства, так что они считали её своей матерью.
* * *
После смерти сына Роберт столкнулся с проблемой передачи трона, так как оба ребёнка Карла были девочками, хотя в Неаполитанском королевстве и не было прямого закона, запрещающего короновать женщин. К тому же дедушка Роберта, Карл I Анжуйский, получил специальное разрешение от папы, что позволяло его потомкам женского пола получать корону, при этом обязательным условием было замужество – чтобы именно муж руководил королевством. Кроме того, родословная Роберта была связана семейными узами с Капетинской династией Франции, а там закон запрещал возводить на трон женщин. Да и родственники короля не забывали высказывать свои претензии, особенно усилив натиск после смерти Карла. Среди претендентов на корону в Неаполе значились: король Венгрии Кароберт, принц Таранто Филипп I и Жан, герцог Дураццо. А потому правитель делал всё возможное, чтобы Джованна, которая уже была герцогиней Калабрии, стала полноправным наследником всех его титулов и владений.

С самого раннего возраста к Джованне и Марии были приставлены выбранные Робертом воспитатели, чьей обязанностью было не только дать сёстрам образование, но и подготовить их к управлению государством. В общем, дети обучались всему тому, что могло потребоваться им во взрослой жизни. Первым делом, уже в 1331 году, король созвал придворных, которые присягнули в верности его внучкам. Так что перед Робертом стояла задача правильно распорядиться судьбой Джованны и подобрать ей соответствующую партию для укрепления королевства. Предполагаемыми кандидатами были его племянники из рода Дураццо.

После смерти Марии Валуа добродетельная королева Санча открыла двери своего двора для молодых принцесс. Надо сказать, что ещё в далёком 1317 году на редкость благочестивая Санча задумала удалиться от мира в женский монастырь Святой Клары, но папа Иоанн XXII объяснил ей, что персона такого ранга, как она, не может отойти от мирской суеты, не дав трону наследника, и что уклонение от такой задачи есть не что иное, как происки дьявола.
Таким образом, двор Санчи был оплотом благочестия, тогда как дворец Роберта стал учебной академией. Король Роберт решил дать Джованне научное образование у себя во дворце, религиозное – во владениях Санчи, за житейские же навыки отвечала Филиппа, которую назначили гувернанткой. Естественно, присутствие безродной Филиппы в окружении принцессы подрывало репутацию августейших особ, но Роберт не обращал на это внимания, так как понимал, что важно не настоящее, которое он и сам прекрасно контролировал, а будущее, в котором Джованна останется без его поддержки.

На протяжении 45 лет Филиппа была доверенным человеком Роберта. Король назначил её на самую высокую дворцовую должность, которую только могла иметь женщина, а кроме того, дал всем её близким ответственные посты: её сын был епископом, брат – камергером, и даже её зятя, графа Трелизы, правитель сделал своим маршалом.
* * *
Со времени последних событий прошло несколько лет, и поскольку сие повествование не является учебником по развитию детей от грудного до сознательного возраста, опустим подробное описание этого периода.

Шёл 1333 год. Когда Джованне исполнилось пять, Роберт, по совету понтифика, прощупал почву и обсудил со своим племянником Каробертом Венгерским возможность обручения девочки с младшим из его сыновей – Андреем. Стороны понимали, что это устраняло споры обеих ветвей Анжу за владение Неаполем. Кароберт к тому времени уже определил наследником венгерской короны своего старшего сына Лайоша, а среднего, Иштвана, по праву своей супруги Елизаветы, сделал преемником польского трона.