Джованна I. Пути провидения
Сторонником этого бракосочетания был и тогдашний папа Иоанн XXII: торговая жилка подсказывала ему, что женитьба младшего сына Кароберта на Джованне будет весьма выгодной для Святого престола и поспособствует укреплению мира в регионе. Кароберт понимал, что, женив Андрея на Джованне, он будет вынужден отказаться от своих претензий на Неаполь и Сицилию. С другой стороны, это давало ему возможность осознать, что в будущем его потомок сможет беспрепятственно получить право на эти королевства. Так что одна из семей кандидатов на руку внучки могущественного Роберта дала согласие на этот поспешный брак. Но какой бы нежностью и любовью ни окружал Джованну её дед, как бы ни пытался он оградить ребёнка от невзгод, он отчётливо понимал: судьба этой девочки не будет лёгкой.
С решения о брачном союзе пришёл конец безоблачному детству будущей королевы. Она уже не имела права наслаждаться беспечными забавами и пошла по пути, предписанному ей провидением, которое никогда не прочь зло подшутить над человеком. В наши дни, и то не всегда, родители не имеют права, да и не могут, подавлять сердечные наклонности своих детей или препятствовать им. В те же далёкие времена обычным делом в королевских семьях было то, что политические игры взрослых превращали ребёнка в претендента на престол, так что для кого-то дитя становилось лакомым кусочком, а для кого-то – смертельным врагом. Несчастный малыш, который ещё даже не понимал разницы между мужчиной и женщиной, становился объектом торговли – разменной картой в межгосударственных отношениях.
* * *
Отвлечёмся же на несколько минут от Джованны и заглянем в Венгерское королевство, чтобы познакомиться с его августейшим семейством, присутствие которого мы, как и герои нашего повествования, будем чувствовать постоянно.
Королева Елизавета, или Эльжбета Пястувна, была дочерью короля Польши Владислава I Локетека. 6 июля 1320 года она была выдана замуж за короля Венгрии Кароберта I, став его четвёртой женой. Правительница активно участвовала в судьбах своих детей, занимаясь интригами, не гнушаясь взятками и обманом. Эту женщину не любили подданные, поскольку великодушие определённо не входило в число её добродетелей, а из-за отсутствия четырёх пальцев на правой руке её окрестили «Беспалой».
Пальцев королева лишилась 17 апреля 1330 года в результате атаки венгерского рыцаря на неё, Кароберта и двух их сыновей, Лайоша и Андрея. Всё произошло из-за того, что брат Елизаветы, Казимир, которого небесные силы и вовсе не отметили печатью благочестия, гостил в Венгрии, где жестоко изнасиловал Клару, дочь могущественного венгерского военачальника Фелициана Заха, и её не менее знатную подругу. Сам Казимир немедленно уехал в Польшу, Зах же узнал от дочери, что именно Елизавета помогла завлечь девушек и оставить наедине с душегубом. Чтобы отомстить за поруганную честь, Зах ворвался во дворец в Вишеграде и набросился с мечом на королевскую семью, но успел лишь попасть по руке матери семейства, которой удалось заслониться от удара, – несчастного отца почти сразу убили стражники Кароберта.
Клара и все остальные родственники рыцаря, включая женщин и детей, были жестоко казнены, а имущество конфисковано. Чуть позже, в 1333 году, благочестивый Казимир, несмотря на дурную репутацию и скверные привычки, стал королём Польши.
* * *
После недолгого экскурса в Венгрию перенесёмся обратно в Неаполитанское королевство, благо путешествие на бумаге занимает гораздо меньше времени и не несёт столько опасностей, как такое же реальное странствие в описываемое нами время. Да и хорошее настроение автора будет весьма кстати, так как указываемому вначале повествования рыцарю де Бо придётся не раз прибегнуть к услугам весёлого нрава сочинителя этой книги, дабы несколько оживить бурлящий поток злодеяний, которые могут привести в содрогание любого. Что же касается моей персоны, то, на мой взгляд, небеса щедро наделили меня словоохотливостью, которая, впрочем, может считаться красноречием и не угрожает здравому смыслу.
К тому времени знатные бароны Неаполя, ведомые естественными природными порывами, нашли себе достойных пассий и обзавелись сыновьями, уже достаточно подросшими для того, чтобы претендовать на руку маленькой принцессы.
Брак с представителями дома Дураццо давал непосредственную и вполне реальную выгоду – владения в Неаполитанском королевстве, которые были намного обширнее тех, которыми обладал Роберт. Всё это было следствием перераспределения земель и королевств Карлом II, который передал Венгрию своему первенцу, Карлу Мартелу; «две Сицилии» с Провансом и Пьемонтом – второму сыну, Роберту; третий сын, Луиджи, как мы помним, избрал церковный путь; управление Таранто было поручено четвёртому сыну, а пятому, графу Гравины (впоследствии – Дураццо) в Морее, была дарована огромная порция оставшихся земель. То есть монарх был формальным главой принцев, владеющих лучшими и богатейшими территориями, а потому не менее влиятельных, чем он сам.
Принц Тарентский сделал наследницей своей короны Джованну, поскольку не имел сыновей и при этом игнорировал собственных дочерей, а также остальных родственников в лице Дураццо. Каждый из них предполагал, что выбор остановят на нём, особенно Роберт Тарентский и Дураццо, которые отличались молодостью и пользовались большим уважением: оба рассчитывали, что дядя предпочтёт отдать им руку своей внучки, будущей королевы. Дураццо, кстати, был неугомонным смутьяном, открыто претендующим на трон, а между семьями Таранто и Дураццо издавна длилось соперничество, доходившее до ненависти.
Юный возраст Андрея Венгерского, который был лишь немногим старше Джованны, а также непредсказуемость его характера в будущем, конечно, делали эту затею довольно рискованной, в случае же успеха брачного союза сама Венгрия могла стать объектом притязаний потомков потенциальных супругов.
Так что Роберт понимал, что в случае его смерти юная королева столкнётся с невероятными трудностями, связанными прежде всего с неприкрытыми и постоянными амбициями по захвату Неаполитанского королевства венгерскими родственниками, а также остальными принцами и королями Европы, тем более что никто бы не стал считаться с женщиной – права прекрасного пола никогда не учитывались. И дополнительное родство с венграми могло остановить эти попытки, как и агрессию со стороны других иностранных захватчиков, которые никогда не решились бы напасть на страну с такими могучими союзниками – Венгрией и Польшей.
* * *
В итоге Роберт и Кароберт окончательно договорились, так что делегация венгров во главе со своим королём прибыла в Неаполь с маленьким Андреем.
Роберт приложил максимум усилий, чтобы показать свою радость и гостеприимство. Король Венгрии и сопровождающие его бароны были восхищены приёмом и роскошью Неаполитанского королевства, а также изысканностью местной знати, которую Роберт пригласил на празднества в день приезда гостей.
Прибытие грамоты из Авиньона о разрешении на бракосочетание Джованны и Андрея от папы дало начало такому торжественному пиру, какого до тех пор не видели в Неаполе. Все приглашённые дворяне пытались показать своё великолепие. Среди них были также семейства Таранто и Дураццо, которые с презрением и ненавистью смотрели на новоиспечённого жениха – мальчика, стараниями своих родственников вырвавшего у них из рук столь желанную добычу. Дураццо был заносчив, честолюбив, алчен и неизменно стремился к власти, Джованна же была ключом к могуществу, а потому весь день его лицо пылало от злости – он ходил мрачный, как туча.