Незримая нить

— Сексуальный маньяк.
Он сильнее сжал пальцами ее ягодицы.
— Кто бы это говорил.
Элинор попыталась отстраниться.
— Куда ты опять?
— В ванную.
— У меня есть еще сорок пять секунд.
Ощущение двигающейся внутри нее мужской плоти путало мысли, лишая Элинор всякой способности к сопротивлению.
— О Боже… — простонала она сквозь стиснутые зубы.
— О, Фрэнк, — подсказал он ей на ухо.
Резко опрокинув его на спину, Элинор закинула ногу, оказавшись на нем верхом, и начала двигаться сама, получая неизъяснимое удовольствие от хриплых звуков все учащающегося дыхания Фрэнка. Вверх-вниз… вверх-вниз… сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, ощущая горячие волны, прокатывающиеся по всему телу.
Вцепившись в бедра Элинор, он не столько мешал ее движениям, сколько способствовал им. Плоть скользила по плоти, стоны мешались с негромкими возгласами, пока с последним мощным толчком не пришло ощущение высшего блаженства вместе с возникшим перед глазами красноватым туманом.
Не желая нарушать состояния наступившей блаженной расслабленности, они долго лежали неподвижно. Наконец Фрэнк бережно уложил ее рядом с собой.
— Мне кажется, что тебе надо сказаться больной, — пробормотал он, осторожно поглаживая грудь Элинор.
Она согласно кивнула.
— Мне тоже так кажется.
Целых два дня Элинор пыталась выбраться из дому, и каждый раз Фрэнк находил способы удержать ее…
Опершись спиной на буфет, он прислушался к доносящемуся из ванной звуку текущей воды. Стоит ли рассчитывать на третий день? Может быть, влезть вместе с ней под душ, как он сделал это вчера, и намылить ее, а потом…
Допив апельсиновый сок, Фрэнк поставил стакан в раковину. Нет, Элинор была далеко не глупа и могла попасться на эту удочку только один раз. Придется придумать что-нибудь другое.
Он поймал себя на том, что улыбается. Сомнений нет, решение навестить Элинор Фергюссон было самым умным в его жизни. Будь Фрэнк сейчас дома, сидеть бы ему возле окна, наблюдая за бегунами трусцой со здоровыми ногами, и размышлять о том, как он дошел до жизни такой. Да, теперь он понял, вернее начал подозревать, что сама по себе травма не являлась единственной причиной возникших у него сомнений. Фрэнк словно взглянул на свою жизнь другими глазами. А все потому, что у него, не занятого более постоянными играми, тренировками и переездами, образовалось слишком много свободного времени.
Вот тут присутствие Элинор и оказало ему неоценимую услугу. Рядом с ней не возникало никакого желания раздумывать над тем, собирается ли он сидеть неизвестно сколько времени на скамейке запасных, глядя на игру команды. Или бояться, что никогда больше не обретет прежнюю форму. Фрэнк просто чувствовал себя с ней самим собой.
К несчастью, похоже было на то, что этому приходит конец. Жизнь брала свое: Элинор надо идти на работу. Что ж, нехотя признал Фрэнк, возможно, мне тоже пора вернуться на грешную землю. Передышка не могла быть длительной, это было ясно с самого начала. Однако ему не хотелось такого завершения их встречи, неважно, нужно ей на работу или нет. В конце концов, должна же она когда-нибудь вернуться. И вот тогда…
Подойдя к телефону, Фрэнк набрал номер своего спортивного агента.
— Господи, парень, где ты пропадал?! Я тебя обыскался, но ты как сквозь землю провалился!
Фрэнк почесал бровь. Может быть, звонок Мирославу Барковичу был вовсе не такой хорошей идеей, как ему сначала показалось. Лучше бы он потратил это время на то, чтобы попытаться затащить Элинор в постель.
— Фрэнк?
— Я тебя слышу.
— Где ты сейчас находишься?
Фрэнк ухмыльнулся. Кому-нибудь другому этот вопрос показался бы совершенно невинным, но он знал Мирослава как облупленного.
— Тебе так уж надо это знать?
— Не только мне, но и еще десятку людей. Послушай, парень, ты выбрал не самое подходящее время для путешествия. Владелец команды требует, чтобы ему представили отчет о состоянии твоего здоровья, и врач команды сообщил ему, что ты не явился на осмотр. А этот контракт на рекламу экипировки!.. Ты же знаешь, что съемки начинаются через месяц, но только в том случае, если ты не попадешь в команду инвалидов. Ты что, уехал к родителям? Так ведь? — Не получив ответа, он тяжело вздохнул. — По крайней мере, ты следишь за своим коленом? Делаешь упражнения, которые рекомендовал физиотерапевт?
 
— Слежу, слежу.
Поймав себя на том, что машинально поглаживает пресловутое колено, Фрэнк поморщился. По правде говоря, он совсем забыл об этих упражнениях, что, принимая во внимание его познания в медицине, было вдвойне непростительно.
В ванной раздался шум заработавшего фена для волос, и это значительно снижало шансы уговорить Элинор остаться сегодня дома. Что ж, может быть, немного отдохнуть после всех этих упражнений в постели будет даже неплохо.
— Послушай, Мирослав, мне пора бежать.
— В переносном смысле, не так ли? Док сказал, что ты не должен бегать до тех пор, пока…
— Конечно, в переносном, — хмыкнул Фрэнк.
— Так, значит, если ты понадобишься, я звоню твоим родителям?
Волнение Мирослава было вполне понятно: никогда раньше Фрэнк не исчезал без всякого предупреждения. А если учесть все случившееся с ним за последние два месяца, то беспокойство агента и всех остальных заинтересованных лиц выглядело вполне естественным. Необходимо было их успокоить.
— Нет, я сам тебе позвоню.
— Так, значит, ты не у родителей?
— Поговорим позже, Мирослав.
— Постой, Фрэнк…
Но он уже повесил трубку. Матери и врачу можно будет позвонить позднее.
Звук работающего фена стих. Фрэнк грустно улыбнулся. Ах, Элинор, Элинор… Появившись здесь три дня назад, он не совсем ясно представлял себе, чего именно ему следует ожидать, однако действительность превзошла все его надежды. Оказывается, он уже успел забыть, насколько неподражаема Элинор. И не только внешне — в постели, в душе, в любом другом месте она была подобна густой, расплавленной лаве, без труда входя в любой образ, который только приходил ему на ум.
Лично Фрэнк предпочитал «тигрицу». Когда Элинор брала инициативу на себя, руководя его действиями, приказывая касаться ее то тут, то там, двигаться и действовать нужным ей образом, он совершенно терял голову. В такие моменты колено совершенно переставало беспокоить его… не то что сейчас.
Открыв дверцу холодильника, Фрэнк изучил его содержимое. Вчера днем, когда Элинор задремала, он сходил в ближайший супермаркет и запасся самым необходимым, поэтому сейчас, решив остановиться на яйцах и ветчине, начал готовить себе завтрак.
Когда Элинор вошла в кухню, Фрэнк не столько увидел ее, сколько почувствовал по запаху. И, вдохнув насыщенный резкими духами воздух, не оборачиваясь, сказал:
— Доброе утро.
— Привет, бездельник, — шутливо ответила она. — А где же кофе?
— Я его не пью, — заявил Фрэнк. — Да и ты тоже… последние два дня. — Обернувшись, он увидел, как Элинор загружает кофеварку. — Выпей лучше соку.
— И соку тоже.
Включив кофеварку, Элинор взяла пакет и, вскрыв, отпила на ходу прямо из него.
Многозначительно подняв бровь, Фрэнк хмыкнул.
— Что это с тобой творится?
Пожав плечами, она поставила пакет в холодильник.
— Зачем пачкать стакан? Свою порцию витаминов я получила и к тому же сэкономила воду.
Осторожно взяв Элинор за плечи, он притянул ее к себе и вытер остатки сока с губ.
— Грязнуля.
Она показала ему язык, и Фрэнк поцеловал ее.
— Ты пахнешь апельсином.
— Отпусти, я опаздываю.
Хмыкнув, он шутливым жестом взлохматил ей волосы.
— Каковы мои шансы на то, чтобы уговорить тебя вновь остаться дома?
Элинор сделала вид, будто всерьез раздумывает над его словами.
— Даже не знаю, что сказать. Скорее всего где-то между минимальными и никакими.
— Стоит ли напоминать тебе о том, что ты говорила мне вчера? — Поцеловав Элинор в висок, Фрэнк слегка куснул мочку ее уха. — И позавчера тоже.