Любовь и ненависть (ЛП)

— Есть ли такая вероятность, что твой дом прослушивается?
— Коул проверил его на днях. Никаких подслушивающих устройств или скрытых камер.
— Я не знаю, как она сжульничала, но уверена, что она это сделала.
— Тогда почему Нора Мэтц не заявила о нечестной игре?
— Силлин не пахнет. Если Сандра смешала его со своим лосьоном для тела…
— Кассандра, — когда я нахмурилась, он добавил. — Ты только что назвала её Сандрой.
Точно.
— Она называла себя Сандрой, когда выдавала себя за сутенёршу эскортного агентства «Красный Ручей».
Я прикусила нижнюю губу. Три маленькие буквы скрыли от меня её личность. Я не могла понять, выбрала ли она это прозвище из-за недостатка фантазии или в надежде, что я пойму, кто она такая.
— Так какая твоя теория?
Я потеребила обтрёпанный край своих обрезанных джинсов.
— Она втёрла его в кожу, и когда Джулиан укусил её, это сделало его слабее.
— Но Силлин не вызывает тошноту.
Он был прав, но, может быть, если его смешать с лосьоном…
— К тому же, разве он не проник бы в её кровоток?
— Рано или поздно, да, — я вздохнула. — Мне бы хотелось проверить свою теорию. У тебя здесь есть Силлин?
— Нет.
— Где ты его спрятал?
— В безопасном месте.
— А именно?
— В безопасном месте, — повторил он, как будто я не услышала его в первый раз.
Я скрестила руки.
— И ты не планируешь мне о нём рассказывать?
— Так будет лучше.
— Потому что ты мне не доверяешь?
— Я доверяю тебе.
— Тогда почему ты не хочешь мне рассказать?
— Потому что ручейные убили Эвереста из-за этого лекарства.
— Они убили его, потому что он не выполнил свою часть сделки и не передал его им.
— У ручейных больше денег, чем они когда-либо смогут использовать. Особенно если учесть недвижимость Эйдана. Я могу ненавидеть этого человека, но он умный бизнесмен и построил настоящую империю, — Лиам разжал пальцы и положил ладони на обтянутые джинсами колени. — Они убили твоего кузена не из-за того, что потеряли деньги.
Меня обдало холодом. Значит им, в самом деле, был нужен Силлин…
— И после этого ты хотел с ней сражаться?
— Я был готов сражаться с ней, потому что знаю, как действует это лекарство.
— А я не знаю?
Он издал рычащий звук, и я распрямила плечи.
— Я принимала его неделями, Лиам. Когда я переехала в Лос-Анджелес, мама заставляла меня глотать его каждый день, чтобы усыпить моего оборотня.
— Тогда ты должна знать, что как только таблетки вынимаются из упаковки и подвергаются воздействию воздуха и тепла, их эффект ослабевает. Вот почему мы держали таблетки в холодильнике с навесным замком.
Я приподняла одну бровь.
— Так что если — и это одно большое «если» — Силлин был в крови Морган или на её коже, его эффект уменьшился бы к тому времени, как я начал бы драться с ней.
Я обдумала эту информацию и сохранила её у себя в голове.
Он склонил голову набок.
— Знаешь, что меня во всём этом сбивает с толку больше всего? Ты всё время заявляешь, что женщины и мужчины равны, и, тем не менее, когда Альфа-самка побеждает самца, ты убеждена, что она сжульничала? Почему?
Я расслабила руки, но поскольку они всё ещё были сложены у меня на груди, они не упали на диван.
— Джулиана стошнило.
— И всё же его секундант — которая абсолютно точно не испытывает любви к Альфе ручейных — не заявила о нечестной игре? Либо Нора Мэтц тупа как бревно, либо ты чертовски умна.
Я понаблюдала за выражением его лица, внимательно изучив его, чтобы понять, к какому выводу он пришёл.
— Не смотри на меня так.
— Как? — спросила я.
— Словно ты не знаешь, о чём я думаю.
— Я не знаю, о чём ты думаешь.
Его измождённое лицо смягчилось.
— Ты всегда знаешь, о чём я думаю.
Он опустил взгляд на свои длинные пальцы и потёр руками колени. Туда-сюда. Туда-сюда. Когда он снова поднял на меня взгляд, он сказал:
— Если бы ты была тупой, как бревно, я бы не согласился на тебя в качестве своего секунданта… Какой бы очаровательной ты ни была, — он тягостно вздохнул. — Я знаю, что это я предложил убить твоего отца, Несс, но я первый признался в том, насколько это было неправильно. Я искренне надеюсь, что когда-нибудь я стану наполовину таким человеком, каким был он.
 
Лиам не вставал с кресла, но мне показалось, что он стоял сейчас на коленях рядом со мной, раз за разом ударяя мне в сердце.
— Если ты думаешь, что я стóю того, чтобы за меня бороться, тогда я буду, чёрт возьми, бороться. Я буду сражаться вместе с тобой. Я стану достойным Альфой. Таким Альфой, от которого ты никогда, — его глаза впились в мои, — больше не захочешь убежать. Тем, кто никогда больше не позволит тебе убежать.
Между нами повисла тишина
— Я хочу, чтобы ты мной восхищалась, Несс. Может быть, я больше не получу от тебя ничего иного, но хотя бы я смогу заслужить это.
У меня на глаза навернулись слёзы.
«Это потому что он упомянул моего отца, — сказала я себе. — Это и было причиной моих слёз. Это была единственная причина».
Какая же наглая ложь. Если бы это была единственная причина, я бы смогла выдержать его взгляд, но я не смогла.
Я уставилась на ковёр из воловьей кожи, осторожно провела костяшками пальцев по щекам, а затем сделала глубокий вдох и подняла на него взгляд.
— Сколько ты собираешься мне заплатить?
Его пронзительный взгляд скользнул по моему лицу. Какое-то мгновение он не отвечал и не двигался. Затем он откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и покачал ей, словно был раздражён тем, что я заговорила об оплате.
— Сколько ты хочешь?
— Пять штук.
— В неделю?
Я моргнула и перевела на него свой взгляд.
— Нет. В общей сложности.
Он перестал качать ногой.
— Я дам тебе пять штук сегодня и ещё сумму на своё усмотрение, когда мы выиграем дуэль.
— Лиам, мне не нужны…
— Не хочу показаться наглым, но на данный момент у меня больше денег, чем я когда-либо смогу потратить. Если я выиграю, все эти нули только умножатся.
— Я рада за тебя и за стаю, но я иду на это не ради денег.
Его пристальный взгляд нервировал меня.
— Тогда почему?
— Я уже говорила.
— Скажи ещё раз.
Я провела рукой по волосам.
— Потому что я не хочу, чтобы ты умер.
— Почему ты не хочешь, чтобы я умер? Разве я этого не заслуживаю?
— Не переживай. Я и так тебя изрядно помучила у себя в голове за то, что ты назвал меня предательницей.
Он фыркнул, и каким бы безумием это ни было, но я улыбнулась.
Как же далеко мы зашли, он и я.
И сколько нам ещё предстояло пройти.
Я взяла свою тарелку с едой и поставила её на колени.
— Только давай проясним одну вещь. Для меня это не игра. Я хочу спасти твою жизнь, и причина, по которой я хочу спасти её, заключается в том, что тебе, похоже, плевать, что с ней случится.
Это его отрезвило.
Я откусила кусочек сыра.
— У меня осталось немного Силлина из Лос-Анджелеса. Я не охлаждала его, но он всё ещё в упаковке. Думаешь, он всё ещё эффективен?
Лиам взял свою тарелку и принялся за стейк.
— Если он из той же партии, что ты использовала на моём отце, тогда да, он всё ещё эффективен.
Меня охватило чувство вины. Хит не заслуживал жизни, и всё же я сожалела, что приложила руку к его смерти.
— Ты думаешь, Морган передаст тело Джулиана его семье?
— Если она отравила его, то нет.
Он открыл бутылку с водой и сделал глоток.
— Если только она не будет уверена, что Силлина больше нет в его крови.
— Сколько на это нужно времени?
— Зависит от дозы.
— Думаю, это не имеет особого значения, — сказала я, наконец. — Как только мы протестируем Силлин на себе, мы поймём, использовала она его или нет.
ГЛАВА 2