Дисперсия (СИ)

Эрик
Знаете, как бывает — живешь, не обращая внимания на то, как жизнь протекает мимо, а потом вдруг в какой-то определенный миг осознаешь — что-то пошло не так, что-то ты упускаешь из виду, делаешь неправильно. Обычно в такие моменты люди совершают необычные поступки, переступают через себя, выходят из зоны комфорта. У меня все было наоборот. Я ничего не предпринимал.
Это произошло в обычный рабочий день, под конец недели, в пятницу. Моя смена подходила к концу, когда я, откинувшись на спинку кресла у рабочего стола, слушал музыку, погрузившись в свои мысли. Ни намека на покупателей. Хотя дядин магазин был удивительно популярен в нашем районе. На улице был ясный день, ни тучи на небе. К счастью, теплые лучи летнего солнца не имели доступа к моему лицу — в противном случае оно покрылось бы еще большим количеством веснушек. Я полностью, кажется, абстрагировался от того, что творилось вокруг, поэтому не заметил, как в магазин кто-то зашел. Краем уха я все же расслышал звон колокольчиков, которые мама зачем-то повесила над входом. Затем спустя пару мгновений чья-то тень нависла надо мной, и чужие руки шумно упали на стойку. Это окончательно развеяло мои мысли, а вместе с ними и хорошее настроение. Открыв глаза, я увидел перед собой Мэри. Ее и без того светло-голубые глаза выглядели так, словно подсвечивались изнутри, а зрачки казались такими маленькими, словно она приняла что-то крепкое. Мэри вообще всегда отличалась быстрой возбудимостью буквально от любой новости, поэтому я не придал этому особого значения. Вполне вероятно, какую-то из прочитанных ею книг решили экранизировать, а на роль главного героя выбрали ее любимого актера. Или, может, ее отец забронировал билеты на концерт где-то в фан-зоне. Это ничего не значило для такого неудачника, как я. Она считала меня пессимистом, а я скорее склонялся к тому, что являюсь разочарованным жизнью реалистом.
— Угадай, что я узнала!
Сначала я хотел ответить что-то колкое и саркастичное. Что-то из разряда «скончалась твоя любимая героиня» или «распалась твоя любимая пара в сериале». Это бы не сильно обидело Мэри, я знал, она была закаленной в подобных вещах девушкой. Но затем передумал. И просто молча, с легким раздражением, которое, безусловно, я уверен, читалось в моем взгляде, уставился на нее в ожидании ответа. Это ведь был риторический вопрос.
— Мой брат. Он здесь!
— Здесь? — я показательно оглянулся вокруг, а затем с каменным лицом посмотрел на девушку. — Нет, конечно, здесь никого нет. Ты хотела сказать: «В городе». Не за что. — Но заметил, как Мэри проигнорировала мои старания, и добавил, ощутив, как мелкая дрожь стала колотить мои руки: — Волнуешься?
— Конечно, а кто же не волнуется? — Мэри взглянула на меня и хитро ухмыльнулась. — Даже ты.
— Вовсе я не волнуюсь. Не мне же с ним видеться, к тому же… не волнуюсь, — я фыркнул, спрятав дрожащие руки в карманы худи. Это было ложью лишь отчасти. Вряд ли человек может с полной уверенностью сказать, что волнуется, когда даже не знает причину этому. Краем глаз я заметил, как за витриной, на улице, солнце плавно скатывалось на запад, превращая ясно-голубое небо в алое. И на фоне всего этого в оконном стекле виднелось мое едва заметное отражение. Унылое лицо, растрепанные волосы и сгорбленная фигура. Я резко выпрямился и с более серьезным видом уставился на Мэри. Она что-то все это время говорила, но я пропустил ее слова мимо ушей. Подруга это заметила, фыркнула и решила произнести последние важные новости еще раз, чтобы я услышал.
— У Вивьен вечеринка в честь ее дня рождения.
— Отлично, только я не помню никакую Вивьен. В любом случае, желаю ей долгой жизни и процветания.
— Мы идем туда вместе!
— Мы?
Я удивленно уставился на нее. Откуда Вивьен знать о моем существовании? И зачем ей приглашать какого-то незнакомого парня к себе на вечеринку в честь дня рождения? Очевидно, здесь не обошлось без Мэри. Но как это произошло? Шерлоком Холмсом меня нельзя было назвать, поэтому я спросил об этом Мэри напрямую, уже после того как мы вышли из магазина, и я запер за собой дверь. К счастью, моя смена уже закончилась. Мэри начала издалека, рассказав мне по пути домой (к моему великому несчастью, мы жили по соседству друг от друга), как она познакомилась с Вивьен… И еще много чего другого, что не сильно объясняло всю сложившуюся ситуацию, а скорее уводило ее в другую степь. Я окончательно запутался, поняв лишь одно — они были знакомы с Вивьен, дружили год, и Мэри наболтала ей что-то про меня. Теперь же она хотела притащить меня на вечеринку.
 
— Чтобы ты, наконец, вылез из своей пещеры Бэтмена и прекратил вести себя так, словно ты невидимка.
— Начинается!.. — я закатил глаза.
Мэри пилила меня с самого начала старшей школы. Это начиналось как невинные попытки вывести меня из дома на прогулку, ничто не предвещало беды. Но стоило мне однажды согласиться сходить с ней на какое-то мероприятие в центральном парке, как вся моя жизнь стала потихоньку превращаться в ад интроверта. Отказываться было бесполезно. Мэри умела уговаривать людей, особенно таких, как я — тех, кто не умел давать четкого ответа и всегда старался от него увильнуть. Отец нарек меня за подобное самым неприятным словом из всех, которые мне только удавалось услышать в свой адрес — ссыклом. Трусом, если говорить нормальным языком. Возможно, он был прав. Я бы не назвал это страхом, скорее, это было обычное нежелание взаимодействовать с людьми. Я просто не хотел возиться со всем этим — отвечать на вопросы, смотреть на расстроенное лицо и чувствовать вину, слушать обвинения в свой адрес. От такого портилось настроение. А оно у меня и так было практически всегда на нуле. Ниже опускаться не хотелось.
Мэри на прощание обняла меня, хотя я тысячу раз просил ее не делать этого, и, окинув меня каким-то неутешительным взглядом, бросила напоследок:
— И пожалуйста, постарайся выглядеть более… презентабельно, что ли?
Я старался, правда. Мой гардероб был полон одинаковой одежды, словно его хозяин вышел из тех мультиков, где персонажи носят одни и те же джинсы и один и тот же верх на протяжении целого сезона, а может, даже нескольких. В последнее время (примерно два или три года) мама устала водить меня по магазинам, и теперь это было, наконец-то, полностью на моей совести. Без ее едких комментариев по поводу выбранной мной одеждой не обходилось, но я не обращал внимания. Я шел в школу и обратно домой, иногда заглядывал в магазин за продуктами. Это было моим ежедневным маршрутом. Зачем мне какие-то крутые костюмы, в которых я выгляжу так же нелепо, как и без них.
Но среди горы толстовок мне удалось найти три рубашки, которые сохранились как новенькие. Может, они и в самом деле были новенькими, потому что я их не помнил, и они пахли иначе, чем остальная моя одежда. Это меня ничуть не смутило. Я выбрал ту, что была в красно-синюю клетку. Мне нравилось такое сочетание цветов. Рубашка оказалась по размеру чуть больше необходимого, но меня это ничуть не смутило. Я даже смог позволить себе надеть те самые узкие джинсы, которые ненавидел. К моему счастью, мои ноги в них не были похожи на две тонкие палочки. В принципе, я выглядел не так жалко, как пару лет назад.
— Боже мой! — громко произнесла мать, встретившись со мной около лестницы. — Свен! — она, кажется, забыла, за чем шла, и свернула в другую сторону, вниз. — Иди сюда, посмотри, во что вырядился наш сын!
Она обернулась в мою сторону и подмигнула. Я сразу же понял, откуда в моем гардеробе появились три загадочные рубашки.
— Я их тебе на новый учебный год купила, но ничего, что ты их начал носить раньше времени. Зато тебе так идет!
Начинается. Только этого не хватало. Я закатил глаза и фыркнул. Это было моей обычной реакцией, маму бы это вряд ли расстроило. А вот отец заподозрил что-то неладное. И, по сути, он был прав. Папа сразу догадался, что я не просто так вырядился, и угадал с вечеринкой. Это было не сложно, наверное.
— Постарайся не возвращаться через полчаса, посиди там хотя бы часок, — добавил он, когда я встал перед выходом.