Дисперсия (СИ)

— Я не знаю, — раздражённо заметила Вивьен и толкнула друга в бок. Нейтан пожал плечами. Они оба не были уверены в том, что вообще делать с Гордоном в подобных ситуациях.
— У нас не принято говорить об этом с ним, — добавила девушка, когда Вильгельм встал, — но, может, тебе известно больше, чем нам. Поэтому иди уже и разбирайся в этой каше, которую вы двое заварили!
Вивьен была права. Гордон никуда не собирался. Он сидел в ванной и курил. Сигареты отвлекали его внимание от нанесения увечий самому себе. Да и, к тому же, они тоже оставляли своеобразные следы на его теле, только изнутри. Он прекрасно понимал, что за вред они наносят его здоровью. От такого не умирают, по крайней мере, не все. Ему это и не надо было. Просто отвлечься от негативных мыслей. Гордону не нравилось, что слова Вильгельма точь-в-точь повторяли то, что ему говорила Рене и то, в чем он был уверен всегда.
«Твои проблемы — ничто» и «кончай страдать ерундой, у тебя все в порядке». Эти мысли крутились в его голове, окружили его внутреннее сознание и как группа задир в школе били его эго, причиняя боль и страдание. Гордон и сам будто избивал себя, молча соглашаясь с ними. А теперь к этому коллективу присоединился еще и Вильгельм.
Гордон не запер дверь на ключ, только прикрыл. Он не думал, что Вилл сунется туда. Ему казалось, что этот парень достаточно сегодня натерпелся от него. Встретив его молчаливым взглядом сверху-вниз, он продолжил курить, не обращая внимания на реакцию парня.
— Послушай, мне не стоило этого говорить, — начал Вильгельм неуверенно, откашливаясь от дыма и резкого запаха, который как острый нож, ударил ему в нос.
— Может ты потом её докуришь? — добавил Вилл неуверенно, не получив никакой реакции на свои предыдущие слова.
Гордон не спешил с ответом. Он шумно выдохнул, выпустив изо рта очередной клубок дыма, который мягко ударился об лицо Вилла. Вильгельм, который задержал дыхание в ожидании того, когда Гордон закончит курить, именно в этот момент, слегка покраснев от нехватки кислорода, вздохнул и снова прокашлялся.
— Зачем ты это делаешь? — потушив окурок об холодную поверхность раковины, спросил Гордон, — пытаешься не потерять лицо правильного парня?
Вильгельм возмущенно фыркнул. Его раздражала подобная манера разговора и слова Гордона.
— Опять ты за своё?
— Опять?
— Да, ты всегда ставишь под сомнение мои поступки и их мотивы.
— А разве я не прав? Разве ты не делаешь это ради всеобщего одобрения?
— Нет, ты почти всегда не прав. У меня есть свое мнение!
— И ты его недавно выразил, правильно? Тогда зачем ты притащился сюда? Ведь в данной ситуации, получается, я виноват.
— В конфликте виноваты обе стороны.
Гордон закатил глаза, фыркнув. Конечно, подумал Вильгельм, как же без этого!
— Не перебивай. Ты виноват в том, что вывел меня из себя. Я — что поддался эмоциям. Я не должен был говорить о твоих проблемах как о чём-то неважном. Но и ты не должен был задевать мои чувства!
Гордон внимательно следил за Вильгельмом и каждым его движением, пока тот говорил все это. Вильгельм почти не двигался, но было заметно, что он слегка трясся от переизбытка эмоций. Вилл переживал. Он ненавидел, когда признавал свою неправоту. Но больше всего он ненавидел извиняться, потому что это было самым сложным. Его одновременно одолевали чувство вины и гордыня. Они словно сцепились в схватке, поэтому он всем телом трясся. Это было заметно по его рукам, которые парню некуда было девать, и он их будто бы ломал. И по его мимике. Но голос у Вильгельма, на удивление, был уверенный и твердый.
— Хорошо, — Гордон согласно кивнул и улыбнулся. Вильгельм впервые заметил, что эта улыбка отличалась от той, которая время от времени красовалась у Гордона на лице. Она была искренняя. — Извинения приняты, — и он снова убрал её, приняв безразличный вид, — только не читай мне нотаций. Теперь уйди и дай уже мне докурить сигарету.
— Ты её потушил.
— У меня ещё целая пачка.
— Лучше всё-таки…
Вильгельм нервно улыбнулся, заметив, как косо на него смотрит Гордон, и, не закончив свою речь, по-быстрому вышел из ванной. Вивьен и Нейтан потянулись из-за гостиной подсмотреть, как там эти двое. Встретившись у дверного проёма с Виллом, они оба удовлетворённо выдохнули. Если он вышел оттуда живым и спокойным, значит Гордон так уж и быть — сжалился над несчастным.
 
— Все в порядке. Мир, дружба, жвачка, — довольно отрапортовал Вильгельм, но затем добавил настороженно: — А еще он курит. В ванной. — И мысленно уже стал ругать себя.
— Ему можно, — довольно ответил Нейтан. Всё-таки он не ошибся в своём решении пригласить Вильгельма на день рождения.
Комментарий к 14.02
,* — «шериф», «ренегат», и «бандиты» — роли в игре «Бэнг!».
«Шериф» должен вывести из игры всех «бандитов» и «ренегата», а последний хочет стать новым «шерифом», поэтому ему надо остаться единственным выжившим.
========== 08. 07 ==========
Эрик
С того дня, как я вернулся домой на машине ее брата, Мэри доставала меня целую неделю. Начиная с субботы и заканчивая следующей пятницей. Ей просто было любопытно, что произошло после. Ведь через день мне написал Гордон. Ничего особенного, надо сказать, в его письме не было.
— Я уже отвечал, что мы просто погуляли.
— Все? — Мэри изменилась в лице, потому что я порядочно разочаровал ее. Не знаю, чего она от меня ожидала. Она же наверное лет тысячу с родным братом не говорила. И как же я ей завидую. Потому что я со своим общаюсь каждую неделю. Даже когда это происходит по интернету. Все равно — много Вильгельма в жизни быть не может. Как и родителей. Бесконечность не предел!
— Все! — я попробовал спародировать ее, приложив для этого все усилия, но, кажется, перестарался. Она сразу нахмурилась. Ей это не понравилось.
— Нет, ты что-то от меня скрываешь! Почему он пригласил на прогулку тебя, а не меня?
— Потому что я проиграл игру, а он выиграл и загадал прогулку со мной.
— Он не мог чего-нибудь покруче выдумать?
— Покруче прогулки в тишине?
— Вы гуляли в тишине?
Я согласно кивнул. Вообще-то это была ложь. Но если я расскажу, что мы с ним сходили в кинотеатр, то подруга обидится. Назовет меня предателем. Потому что я знаю, как давно она хочет прогуляться с Гордоном и узнать, все ли с ним в порядке. И не смог никак ее пригласить. Мне пришлось выбрать меньшее из двух зол — либо соврать ей, либо ее брату. Больше я все-таки беспокоюсь о том, как отреагирует Гордон, если я ему совру. Потому что Мэри уже давно потеряла его доверие. А я — еще нет. Поэтому, по сути, мой выбор был очень даже рациональный и справедливый. Благодаря этому я даже мог подтвердить Мэри, что состояние Гордона (что бы там с ним ни было) стабильное.
— Он в порядке, если ты про это, — хотел добавить «ты же за него переживаешь», но решил промолчать, потому что заметил реакцию девушки. Кажется, она и правда успокоилась. Но потом резко схватила меня за руку и сжала кисть так сильно, как не сжимала с начальной школы, когда я ее дико раздражал. А я вроде как по парте не стучал, мы сидели смирно на качелях в парке неподалёку от ее дома. На улице была скука смертная. Я уже давно так просто не выходил с Мэри на прогулку даже в ближайший книжный магазин.
— Вы говорили, вы точно говорили, и меня ты даже ни разу не упомянул, правильно?
— Правильно, — а тут я врать не стал.
В общем, к концу нашей молчаливой игры в гляделки Мэри вынудила меня признаться во всем, что случилось. И как мы сходили в кино в унылой тишине, и как перекинулись парой слов. И как я спросил, где это он пропадал и почему, и что он на это ответил. И в конечном счете даже самое важное (для меня). Вот это и было моей ошибкой.
— То есть ты уедешь на свой день рождения в другой город?! Вы укатите в голубые дали, а мы даже не сможем подарить тебе подарки?
Когда Мэри говорила «мы», она имела в виду себя и Дрейка. Родители были не в счет. Они еще с того года, как мне исполнилось пятнадцать, задолжали мне подарок. Мать с отцом были очень заняты, потратили свои деньги на поступление Вильгельма в университет, и в итоге на меня не осталось ни цента. Я уже не ждал от них чего-то, на самом деле. Но с тех пор мы договорились не тратить деньги на подарки, я сам заработаю и куплю себе, что хочу. А они только поддержат какой-нибудь символичной суммой, если я вдруг не успею скопить деньги.