Гипотеза любви (ЛП)
Нет, нет, нет.
Она не должна наслаждаться этим. Случайный чувак, и всё такое.
Оливия вздохнула и оттолкнулась от него, судорожно ища глазами Анх. В голубоватом свете коридора биологической лаборатории, в 23:00 вечера, её подруги нигде не было видно. Странно. Оливия была уверена, что заметила её несколькими секундами ранее.
Чувак-поцелуйчик, с другой стороны, стоял прямо перед ней, губы были раздвинуты, грудь вздымалась, а в глазах мерцал странный огонек, и именно тогда её осенило, что она только что сделала. Кого она только что…
К черту её жизнь.
К черту. Её. Жизнь.
Потому что доктор Адам Карлсен был известным ослом.
Сам по себе этот факт не был примечательным, поскольку в академической среде любая должность выше уровня аспиранта (уровень Оливии, к сожалению) требовала определенной степени оценки, чтобы занимать её в течение длительного времени, а постоянный профессорско-преподавательский состав находился на самой вершине чертовой пирамиды. Доктор Карлсен, однако, был исключительным. По крайней мере, если верить слухам.
Именно из-за него сосед Оливии по комнате, Малькольм, был вынужден полностью отказаться от двух исследовательских проектов и, скорее всего, закончит учебу на год позже; именно из-за него Джереми стошнило от волнения перед квалификационными экзаменами; именно из-за него половина студентов кафедры была вынуждена отложить защиту своих диссертаций. Джо, который раньше был в группе Оливии и каждый четверг вечером водил её смотреть расфокусированные европейские фильмы с микроскопическими субтитрами, был научным ассистентом в лаборатории Карлсена, но через полгода решил бросить работу по "причинам". Возможно, это было к лучшему, поскольку у большинства оставшихся ассистентов Карлсена постоянно тряслись руки, и они часто выглядели так, будто не спали целый год.
Доктор Карлсен мог быть молодой академической рок-звездой и вундеркиндом биологии, но он также был злым и гиперкритичным, и было очевидно по тому, как он говорил, как он себя вел, что он считал себя единственным человеком, занимающимся достойной наукой на биологическом факультете Стэнфорда. Возможно, во всем мире. Он был печально известным капризным, несносным, ужасающим придурком.
И Оливия только что поцеловала его.
Она не была уверена, как долго длилось молчание, но именно он нарушил его. Он стоял перед Оливией, до смешного устрашающий, с темными глазами и еще более темными волосами, глядя вниз с высоты шести футов — должно быть, он был выше её на полфута3. Он нахмурился — выражение лица, которое она узнала, увидев его на семинаре кафедры, взгляд, который обычно предшествовал тому, что он поднимал руку, чтобы указать на какой-то предполагаемый фатальный недостаток в работе докладчика.
Адам Карлсен. Разрушитель научной карьеры, Оливия однажды подслушала слова своей наставницы.
Всё хорошо. Всё в порядке. В полном порядке. Она собиралась просто сделать вид, что ничего не произошло, вежливо кивнуть ему и на цыпочках уйти отсюда. Да, отличный план.
— Ты… Ты только что поцеловала меня? — он звучал озадаченным и, возможно, немного запыхавшимся. Его губы были полными, пухлыми и… Боже. Зацелованными. Оливии просто не могло сойти с рук отрицание того, что она только что сделала.
Тем не менее, попытаться стоило.
— Нет.
Удивительно, но, похоже, это сработало.
— А. Тогда ладно, — Карлсен кивнул и повернулся, выглядя смутно дезориентированным. Он сделал пару шагов по коридору, дошел до фонтана с водой — возможно, именно туда он направлялся в первую очередь.
Оливия уже начала верить в то, что, возможно, она действительно не на крючке, когда он остановился и обернулся со скептическим выражением лица.
— Ты уверена?
Вот черт.
— Я …, - она зарылась лицом в свои руки. — Всё не так, как кажется.
— Хорошо. Я… Хорошо, — медленно повторил он. Его голос был глубоким и низким и звучал так, словно он был на пути к тому, чтобы разозлиться. А может, он уже разозлился. — Что здесь происходит?
Объяснить это было просто невозможно. Любому нормальному человеку ситуация Оливии показалась бы странной, но Адам Карлсен, который, очевидно, считал сочувствие ошибкой, а не особенностью человечества, никогда не смог бы этого понять. Она опустила руки и глубоко вздохнула.
— Я… послушай, я не хочу показаться грубой, но это действительно не твоё дело.
Он уставился на неё на мгновение, а затем кивнул. — Да. Конечно. — Он должно быть, возвращается в свою обычную колею, потому что его тон потерял часть своего удивление и вернулся к нормальному — сухому. Лаконичным. — Я просто вернусь в свой кабинет и начну работать над своей жалобой по Разделу IX.
Оливия выдохнула с облегчением. — Да. Это было бы здорово, так как… Подожди. Твоя что?
Он наклонил голову. — Раздел IX — это федеральный закон, который защищает от сексуальных проступков в академической среде…
— Я знаю, что такое Раздел IX.
— Понятно. Значит, ты сознательно решила проигнорировать его.
— Я… Что? Нет. Нет, я не игнорировала!
Он пожал плечами. — Тогда я, должно быть, ошибаюсь. Должно быть, кто-то другой напал на меня.
— Нападение… Я не "нападала" на тебя.
— Ты поцеловала меня.
— Не совсем.
— Не заручившись предварительно моим согласием.
— Я спросила, могу ли я тебя поцеловать!
— А потом сделала это, не дожидаясь моего ответа.
— Что? Ты сказал "да".
— Простите?
Она нахмурилась. — Я спросила, могу ли я тебя поцеловать, и ты сказал "да".
— Неверно. Ты спросила, можешь ли ты меня поцеловать, и я фыркнул.
— Я почти уверена, что слышала, как ты сказал "да".
Он приподнял одну бровь, и на минуту Оливия позволила себе помечтать о том, чтобы утопит кого-нибудь. Доктора Карлсена. Себя. Оба варианта казались отличными.
— Послушай, мне очень жаль. Это была странная ситуация. Мы можем просто забыть, что это произошло?
Он долго изучал её, его угловатое лицо было серьезным и еще кое-что, что она не могла понять, потому что была слишком занята, снова и снова замечая, какой он чертовски высокий и широкий. Просто огромный. Оливия всегда была стройной, на грани излишней худобы, но девушки с ростом 176 см редко чувствовали себя миниатюрными. По крайней мере, до тех пор, пока они не оказывались рядом с Адамом Карлсеном. Она, конечно, знала, что он высокий, видела его на кафедре или во время прогулок по кампусу, ехала с ним в одном лифте, но они никогда не общались. Никогда не были так близки.
За исключением того, что было секунду назад, Оливия. Когда ты почти засунула свой язык в его…
— Что-то не так? — он звучал почти обеспокоенно.
— Что? Нет. Нет, ничего такого.
— Потому что, — продолжал он спокойно, — поцелуй с незнакомцем, в полночь, в научной лаборатории может быть признаком того, что это так.
— Нет.
Карлсен задумчиво кивнул. — Очень хорошо. Тогда ожидай сообщение на почту в ближайшие несколько дней. — Он начал проходить мимо неё, и она повернулась, чтобы крикнуть ему вслед. — Ты даже не спросил моего имени!
— Я уверен, что любой сможет это выяснить, так как ты должна была провести своим пропуском, чтобы попасть в лабораторную зону в нерабочее время. Хорошей ночи.
— Подожди! — она наклонилась вперед и остановила его, положив руку ему на запястье. Он немедленно остановился, хотя было очевидно, что ему не потребуется никаких усилий, чтобы освободиться, и уставился на то место, где её пальцы обхватили его кожу — прямо под наручными часами, которые, вероятно, стоили половину её годовой зарплаты выпускника. Или всю. Она тут же отпустила его и сделала шаг назад. — Прости, я не хотела…
— Поцелуй. Объясни.
Оливия прикусила нижнюю губу. Она действительно облажалась. Она должна сказать ему сейчас. — Анх Фам, — она оглянулась, чтобы убедиться, что Анх действительно ушла, — девушка, которая проходила мимо. Она аспирантка на кафедре биологии.