Стану твоим первым (СИ)

Правда, все же приходится лечь обратно и мысленно выматерить Киреева с дружками.
- Прости, - лопочет Олеся, виновато смотрит. - И прости, что не поверила тебе.
- Это неважно. Главное, что больше он тебе не навредит. - В глазах у неё такое искреннее удивление. - Что?
- Ничего, просто…
- А можно в часы приема отношения выяснять? - недовольно ворчит ещё один сосед. - Проходной двор какой-то. Поспать не дают!
- Простите, - тут же реагирует Олеся. - Ты поправляйся. Я… я ещё зайду.
Вроде дергается ко мне, но в итоге передумывает и просто уходит. А мне хочется втащить соседу, что из-за него любимая девушка ушла.
Любимая…
Перекатываю в мыслях новое для меня слово и улыбаюсь словно дурак.
Значит, все не зря!
  
52. Олеся
 
В коридоре нахожу Антона. Он собирается снова зайти в палату, но я удерживаю его:
- Там соседи ругаться начали. Лучше завтра.
- Попрощаюсь только.
Спустя пару минут он выходит, и мы вместе покидаем больницу. Меня все ещё потряхивает после поцелуя с Ромой. Не знаю, как это объяснить, но когда увидела его там, посмотрела в глаза, внутри будто рычаг какой-то сдвинулся. Поверила ему от и до. Может, слишком наивно, но мне так хочется, чтобы это все было по-настоящему.
- Садись, подвезу, - командует Антон.
- Да я сама на метро.
- Садись. Я Ромычу слово дал, что доставлю в целости и сохранности, - усмехается он. - Так что давай, не вынуждай применять силу.
- А ты можешь?
- Убеждать? Конечно!
Я вижу, что он шутит и не могу удержаться от улыбки. Все же так добираться до общежития куда удобнее.
- Если тебе интересно, посещения завтра после трёх, - как бы между делом говорит друг Карельского.
- Ты поедешь?
- Вряд ли. Скорее всего, вечером загляну.
Больше мы не разговариваем. Мне есть о чем подумать. Но когда прощаюсь и уже ухожу, Антон вдруг останавливает меня:
- Не вздумай лезть к Кирееву, - очень серьезно говорит он. - Он, похоже, на многое способен. Да и Малиновская в подружках тоже вызывает опасения.
Отвожу взгляд и молчу. Не хочу признаваться, что по этому поводу у меня уже появились кое-какие мысли.
- Олеся! Хочешь, чтобы Ромыч долечился нормально? Или вынудишь рвануть за тобой, наплевав на то, что ему ещё восстанавливаться и восстанавливаться?!
- А он рванет?
Антон фыркает демонстративно.
- А ты ещё не поняла? Не провоцируй его. Не надо. Если тебе не плевать на него, побереги.
- Хорошо…
Я, конечно, не собираюсь идти к Андрею. Теперь, зная правду, я сомневаюсь, что до его совести можно достучаться. Да и не работают с такими, как он, подобные методы. Нет, здесь придётся действовать иначе.
А дома меня ждёт ещё один сюрприз - Таня собирает чемодан.
- Привет, - говорю, растерянно глядя на ее сборы. - Ты куда-то уезжаешь?
- Ой, привет, Олесь. Прости, не заметила.
Она вроде и улыбается, но так вымученно, что не по себе становится.
- Да вот, предложили хорошую должность. Правда в другом городе.
- Подожди, а как же учеба? Ты же…
- Да все нормально будет. Я пока академ взяла. А там видно будет.
Соседка продолжает методично складывать вещи, а я просто в шоке. Она словно робот механически выполняет действия, но в ней чувствуется такой надрыв!
- Это из-за того, что случилось? - тихо спрашиваю.
Таня замирает, смотрит перед собой и долго молчит.
- Все в прошлом, Олесь. Не было ничего, - отстраненно отвечает она. Так ,будто много раз отрепетировала эту фразу. И так мне больно за неё в этот момент!
Больше вопросов я не задаю, просто обнимаю подругу и молчу.
- Спасибо, - тихо шепчет почти вечность спустя. - Извини, мне надо на поезд успеть.
- Помочь?
- Да, давай.
Вася возвращается, когда Селиванова уже уезжает на такси. Так что я сама пересказываю ей новость, а затем передаю записку от Тани.
- Обалдеть, - выдаёт Миронова. - Что ни день то новости. Ты, кстати, чего так рано вернулась?
- А я … Я у Карельского была. В больнице.
- Ничего себе. А с этим-то что?
- Антон, его друг, привёз мне запись. Настоящую запись. А ещё рассказал, что Рома попал в больницу после того, как поехал к Андрею.
 
- К Кирееву? Зачем?
- Не говорит. Но тот, оказывается, привёл друзей, и они избили Рому. И он в больнице… - осекаюсь, вспоминая синяки на лице парня, то, как он пытался скрыть, что ему больно. И голос будто пропадает.
- Вот дурак-то, - вздыхает Вася. - Ты прости, Олесь. Это я, кажется, виновата, что парень твой в замес попал.
- В каком смысле?
- Он приходил к тебе в день, когда ты уехала. Наверное, как раз с записью, хотел тебя найти, поговорить. Ну, а я поговорила с ним - чисто, чтоб понять намерения, - смущенно говорит подруга.
- И как?
- Он меня убедил. И я… В общем, я ему рассказала, что эта сволочь Киреев был в курсе, что у тебя уже была ситуация со спором.
- Чего?! - ошарашенно выдыхаю. - Ты зачем ему сказала!
- Прости, в тот момент мне показалось это правильно. Он же походу реально в тебя втрескался. Вон, даже поехал мстить этому козлу.
- Боже, Вася, что ты наделала…. Он же там лежит со сломанными рёбрами, весь в синяках и…
- Он мужик, - пожимает она плечами. - Сам сделал свой выбор.
- Да о чем ты! Какой выбор?
- Принять к сведению и жить дальше или пойти и втащить за свою девушку.
- Не думала, что ты настолько циничная.
- Привыкай, - усмехается она. - И надеюсь, ты не станешь повторять его подвиг.
Что ж, на этот счет у меня имелись свои мысли. И воплощать свою безумную идею я решила следующим утром. Просто потому что не могла остаться в стороне. Не после всего того, что я узнала про Рому. Нет. Теперь и я хотела защитить его.
  
53. Олеся
 
Стоя утром перед кабинетом Сергея Васильевича, нервничаю, как на экзамене. Сомнений в том что я поступаю правильно нет. А вот в том, окажется ли отчим Андрея достаточно порядочным - есть.
- Добрый день, можно?
Все же собираюсь с духом и открываю дверь после предварительного стука.
- Олеся? - удивленно отвечает Сергей Васильевич. - Конечно, проходи. У тебя что-то по учебе?
- Скорее, по личном увопросу.
- Даже так? Присаживайся. Слушаю тебя.
- Это касается Андрея.
Отчим Киреева удивленно приподнимает брови, и, когда я включаю запись, сначала выглядит весьма недоуменно, но затем меняется в лице.
- И? Ты решила показать мне нравственный облик моего сына?
- Не совсем. Дело в том, что Рома встречался с Андреем, а тот вместе с друзьям избил его, и в результате Карельский сейчас в больнице.
Киреев-старший молчит, сверлит меня нечитаемым взглядом.
- А мне ты это говоришь, чтобы что? Хочешь обнародовать эту запись? Привлечь Андрея?
- Конечно, я считаю, что подобное не должно оставаться безнаказанным, - сдержанно отвечаю. - Но моя цель в другом - после того, что случилось, я полагаю, что Андрей способен на разные поступки, и мне бы не хотелось, чтобы он смог как-то еще навредить Роме.
Сергей Васильевич усмехается, окидывает меня странным взглядом.
- Вся в мать, - выдает она странную фразу. - Что ж, я тебя понял. Проблем со стороны Андрея точно не будет. Однако… У Карельского они вполне могут случиться по учебе.
- Почему?
- Полагаю, ответ на этот вопрос может дать его отец.
Раздраженно фыркаю. Стоило догадаться. Видимо, Рома окончательно с ним разругался.
- И вы поддержите эти проблемы? - осторожно спрашиваю я.
- А ты просишь за этого парня?
Ощущение очень странное - я будто иду по зыбкой поверхности - один неверный шаг, и меня сожрут.
- Я прошу о справедливости.
Отчим Андрея снова усмехается.
- Я тебя услышал, Олеся. В память о дружбе твоей мамы и моей жены, я помогу. В рамках моих возможностей, конечно же.
- Спасибо вам!