Корица на лепестках жасмина (СИ)

- Я хочу вас, - омега плавно поднёс свои ладони к лицу альфы, легко проведя подушечками пальцев по его слегка красноватым щекам, боясь приблизиться.
- Послушай, малыш, это всё, конечно, прекрасно, - миллиардер накрыл своей рукой изящную кисть парня, слегка сжав её, будто готовый вот-вот отстранить ласковые ладони, - но я не собираюсь трахать течного омегу, у которого одно лишь в голове. Особенно, когда это ты, ничего не соображающий и смотрящий на меня вот этим вот диким взглядом, который так и просит вполне однозначных действий.
- Это не течка, - подросток заёрзал на мужчине, ощущая через ткань обтягивающих ягодицы брюк небольшой бугорок, и скорее инстинктивно провёл юрким язычком по сухим губам.
- Не издевайся, думаешь, я не чую этот аромат белого жасмина, который буквально везде? – после некоторого замешательства поинтересовался альфа, сам не замечая, как его руки мимолётно прошлись по ягодицам парня, переместившись на тонкую талию, ненавязчиво поглаживая. – Я ведь спрашивал тебя об одеколоне, так ты, получается, солгал?
- Я не лгал вам, мистер Старк, - парень прикоснулся лбом ко лбу Тони, буквально в паре сантиметров от его узких и таких манящих губ. - Получается, я для вас пахну жасмином? – Питер улыбнулся, встречаясь взглядом с, как многие говорили, глазами цвета шоколада, но омега считал, что их оттенок напоминает коньяк, потому что они так же опьяняли.
Подросток неуверенно коснулся плотно сомкнутых губ альфы, осторожно водя пальцами по шее и задевая выступающий на ней бугорок, в итоге остановив руки на ровной линии плеч. Поцелуй не выражал в себе страсти, скорее - неуверенность. Это было похоже больше на то, как совсем ещё маленький сын благодарит свою мать за очередную прочитанную главу любимой сказки, заменяя тысячи слов одним лишь действием. Омега совсем по-ребячески зажмурился, в полном отсутствии понимания того, что ему нужно делать дальше. Рука миллиардера медленно зарылась в чужие тщательно уложенные волосы, перед этим слегка надавив на затылок, и, собрав часть волос в кулак, резко дёрнула парня в сторону лобового стекла. Питер с характерным вздохом прогнулся в спине, смущённо отстраняясь от мужчины.
- Пятница, возвращаемся в штаб, - хрипло скомандовал альфа, и Паркеру показалось, что более сексуального голоса он никогда в своей жизни не слышал, даже в вошедшем в привычку порно.
- Да, сэр, - беспристрастно ответил ИИ, и паучок почему-то почувствовал себя немного неловко, осознавая, что за ними всё время наблюдали, пусть и не совсем живой объект.
- А что насчёт тебя, - заинтересованный взгляд переместился на омегу, - неужели наш паучок даже ни разу не целовался? – Паркер тут же вспыхнул, отвернувшись к тонированному окну, усиленно делая вид, что проносящиеся за окном огни машин его интересуют намного больше, чем насмешливо наблюдающий за ним миллиардер.
Альфа, взяв парня за гладкий подбородок, заставил карамельные глаза взглянуть в его собственные, пылающие неприкрытым желанием. Омега не успел понять, в какой именно момент оказался плотно прижат к мускулистому телу, и когда чужой язык требовательно прошёлся по его прикрытым губам. Мужчина шарил руками по подтянутому телу, выискивая наиболее чувствительные места, и когда его ладони крепко сжали упругие половинки, плотно обтянутые дорогой тканью, он незамедлительно воспользовался предоставленной ему возможностью. Питер, от неожиданного напора, приоткрыл податливый рот, и Старк мгновенно проник во влажное нутро парня, начиная терзать его язык. Паучок был готов умереть от нахлынувших на него смешанных чувств, которые никак нельзя передать простыми словами. Он неумело, но со свойственным ему напором старался отвечать, прикрывая от неловкости глаза, двигая бёдрами в такт ритма сплетающихся в диком танце языков. Парень прижимался к желанному телу максимально близко, ощущая через ткань лёгкой рубашки жар чужой кожи, распаляющий ещё больше. Омега всегда, чуть ли не каждый раз перед сном представлял свой первый поцелуй с Тони. Он невольно увлёкся различного рода романами и простыми любовными историями, в которых в самых ярких красках описывалось каждое трепетное действие любовников, и мечтал о таком же. Но реальность была в тысячу раз лучше, потому что его рот сейчас заполнял горячий умелый язык альфы, а не собственные пальцы Паркера, которые он, жмурясь, облизывал и покусывал при очередном накатившем на него оргазме.
 
Омега не помнил, как Старк, крепко держа его на руках и не переставая одаривать всё новыми более жаркими поцелуями, вообще добрался до входной двери. Кажется, уже внутри он разбил что-то под механический голос Пятницы, громко выругавшись, в попытках как можно быстрее добраться до своей просторной спальни.
Питер сидел на краю казавшейся ему огромной двуспальной кровати в одних лишь боксерах, заворожённо наблюдая за тщетными попытками мужчины избавить себя от назойливого предмета гардероба. Альфа был слегка румян, с растрёпанными самим паучком волосами, беспорядочно торчащими в разные стороны. Сейчас он казался каким-то родным и домашним, без колебаний открывающим подростку другую свою сторону, не менее идеальную в глазах последнего.
- Можно мне, мистер Старк? – омега привстал, невесомо касаясь тыльной стороны руки мужчины, которая остановилась на самой верхней пуговице всё ещё застёгнутой приталенной рубашки. А Тони просто не смел сопротивляться поддавшемуся напору подростку: ещё ни один омега, которому посчастливилось провести ночь с миллиардером, не проявлял подобной инициативы, предпочитая отдавать её всю без остатка сильному полу. Ситуация была не особо привычна для них обоих: Старк был немного взволнован, а подросток наоборот – излишне активен, но мужчину это лишь больше распаляло.
У Питера шла кругом голова, аромат корицы был неимоверно сладок у самого основания шеи альфы, где красовалась синеватая подрагивающая венка, в которую так и хотелось впиться белоснежными зубами. Омега дрожащими тонкими пальцами принялся медленно освобождать мужчину от одежды, прильнув к манящей шее и потираясь об неё кончиком покрасневшего носа. Миллиардер же, в свою очередь, свободно водил подушечками пальцев по обнажённой спине, делая акцент на линии позвоночника и чувствительном копчике, заворожённо вслушиваясь в едва различимые стоны партнёра. Тони любил мягкость омежьего тела, когда руки словно утопали в шёлковой ткани, заставляя на мгновение забыться. Когда, наконец-то, с рубашкой было покончено, и дорогая ткань опустилась на автоматически подогреваемый пол, Паркер медленно добрался до поблёскивающей пряжки ремня, попутно обведя каждый подрагивающий кубик пресса. Было неимоверно приятно касаться чужой кожи, ощущать на своей макушке прерывистое дыхание и видеть, как в брюках альфы становится с каждой секундой всё теснее. Он поднял жадный требовательный взгляд на Старка, в глубине души так и не находя в себе решимости зайти дальше, боясь своей же неопытности. Но омега почувствовал лишь привкус чужих солоноватых губ и лёгкий толчок в грудь, благодаря которому он оказался на шикарной простыне из египетского хлопка.
И вот, когда они оба полностью освободились от мешающей одежды, Питер оказался прижат спиной к мягкой поверхности разгорячённым телом, к которому безумно хотелось прикасаться, очерчивать рельефные мышцы, царапать светлую кожу до красноватых полос, изнемогая от желания. Нежный запах белого жасмина смешался с терпким ароматом пачули, создавая неповторимую композицию жаждущих друг друга тел. Альфа принялся покрывать шею подростка кровавыми отметинами, перекрывая чужие, оскверняющие это милое тело метки. Он прокусывал тонкую кожу до тех пор, пока из свежих ран не выступили алые капли, невзирая на громкие вскрики и сильные пальцы, которые были готовы вот-вот вывихнуть ему оба плеча. Мужчина на мгновение отстранился, довольно рыкнув. Картина заплаканного и неожиданно возбуждённого от томной боли омеги разливала приятное тепло внизу живота, от чего хотелось снова и снова мучить его сладкую на вкус кожу, окрашивая всеми оттенками красного. Тони, неспешно проведя рукой по плоскому животу вверх до бархатных губ подростка, пропустил два пальца в его жаркий рот. Питер тут же принялся обводить их юрким слегка шершавым языком, вцепившись мёртвой хваткой в руку альфы, царапая грубую кожу. По правде говоря, миллиардер мог наслаждаться его чувственными ртом часами, но было бы слишком расточительно столь долго вскрывать обёртку, так и не попробовав вкуса самой карамельной конфеты.