Сексолог для девственницы

Я оторопело смотрела на неё. Эта женщина внушала мне с детства, что правду нужно говорить в любой ситуации. Невзирая на последствия.
– Ну ты могла сказать после? В один из тех сотен раз, что я тебя о нём спрашивала?
– Я не хотела, чтобы он стал для тебя дурным примером. И так наследственность у тебя не самая хорошая. Не хватало ещё, чтобы ты пошла по его стопам! Алкоголь, секс, дурные компании! Я старалась оградить тебя от всего этого. Была уверена, что при должной строгости и правильном воспитании дурные склонности, которые ты, возможно, унаследовала не дадут о себе знать!
Мама говорила громко и с жаром. Но до моего сознания доходили только обрывки смысла.
Так она всё это время думала, что я унаследовала "дурные гены"? Теперь её тотальный контроль и зацикленность на учёбе обретали новый смысл.
– Мам, ты просто… – я буквально задыхалась от отчаяния. – Ты просто ненормальная!
Её губы сузились в тонкую жёсткую линию.
– А ты нормальная? Смотришь порнографию, пока мать в соседней комнате! Это нормально по-твоему?
– Меня хотя бы интересует секс и противоположный пол! Не то, что тебя!
Рука мамы резко поднялась и хлёстко ударила меня по левой щеке. Я вспыхнула и машинально схватилась за саднящую кожу.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга. С такой ненавистью, с которой могут смотреть только родные друг другу люди. Потом я развернулась и побежала к себе в комнату. Схватила первый попавшийся рюкзак и начала скидывать в него вещи.
Мама последовала за мной.
– Ты куда собираешься? – прокричала она мне в спину.
– Пойду найду себе дурную компанию, – сказала я, смахивая непрошенные слёзы.
– Не смей уходить, Ксения! – мама следовала за мной по пятам, пока я бежала по коридору к входной двери.
– Найду себе какого-нибудь мужика как в том фильме! – с горечью прокричала я. По какой-то непонятной причине мне безумно хотелось, чтобы мама нашла подтверждение всем своим страхам. Хотелось сделать ещё хуже. Чтобы вырваться наконец-то! Чтобы отрезать путь к возвращению!
– И кстати, – открыв дверь я повернулась к ней. – Мне понравилось всё, что я там увидела! Буду теперь не только смотреть, но и делать также!
Мама издала приглушённый возглас и прикрыла рот рукой. Однако она не была бы собой, если бы тут же не взяла себя в руки.
– Ты такая же, как он, – полным разочарования голосом сказала она. – Такая же, как твой никчёмный отец. Видимо, наследственность сильнее воспитания
Не говоря больше ни слова, я вышла на лестничную клетку и, громко хлопнув дверью, побежала вниз по лестнице.
Моё лицо горело. Мне казалось, что я была раненным диким зверем, которого охотник гнал слишком долго. Так долго, что у него теперь не осталось никаких шансов на спасение. Душевные силы покидали меня, а безопасного укрытия нигде видно не было. Мне оставалось лишь продолжать бежать вперёд, не оглядываясь.
Боже! Боже! Что же я наделала?
Глава 16
Ксения
Я стою возле огромной шикарной машины, припаркованной около входа в клинику. Так и не решилась войти туда. Чёрт возьми! Я совершенно не представляю, что же мне теперь делать! Набираю номер Константина, но потом сбрасываю, так и не дождавшись гудков.
Чувствую себя судном, сорвавшимся с якоря посреди бушующего океана. Куда меня унесёт своевольный поток?
Раньше в моей жизни всё было со нелепого просто. Цели казались ясными, желания пристойными. И вот теперь… Я ушла из дома. Поругалась с мамой! Наговорила ей такого… О, Боже! Я вообще не подозревала, что внутри меня всё это время копилось столько противоречивых чувств! Складывала их куда-то на край сознания и не решалась разбирать. В результате за годы накопилось столько мусора… И Константин решил избавить меня от него в одночасье. Он просто поджог коктейль Молотова и бросил его в топку моих неразрешенных переживаний, накопленных обид и вопросов.
Было ли жестоко с его стороны вот так просто заставить меня разом обрубить всё? Быть может, он просто не хотел со мной долго возиться? И поэтому поставил ультиматум, не заботясь о последствиях?
 
Я стою на ветру, размазывая слёзы по щекам. У меня на плечах один единственный рюкзачок, в котором теперь вся моя жизнь. Слова мамы, сказанные мне напоследок всё ещё больно жгут душу.
«Ты такая же, как твой отец! Видимо, наследственность сильнее воспитания!»
Чем я заслужила подобное? Впервые в жизни честно и открыто сказала ей о своих желаниях и тайных страхах… Это оказалось ошибкой. Большой ошибкой.
Наступает вечер, а я всё продолжаю стоять возле его машины и надеяться на… На что, прости Господи? Чем же он мне может помочь? Ведь мы, по сути, чужие люди. Он – мой психолог, случайный знакомый, не более. Но несмотря на доводы рассудка, я глупо надеюсь на что? Сочувствие? Помощь?
Когда я вижу его высокую, широкоплечую фигуру, меня всю чуть ли не трясёт от напряжения.
Он идёт, уткнувшись в свой смартфон. Брови сведены к переносице. Хмурый.
– Константин Евгеньевич, – говорю я, выходя ему навстречу из-за машины. Сердце бьётся в груди как дикая птица в клетке.
Он поднимает на меня удивлённый взгляд:
– Ксения, – начинает мужчина, бегло осматривая меня. – Ты что тут делаешь?
– Я… я…я вас жду, – лепечу я, загораживая ему проход.
– Зачем? – он смотрит на меня своими цепкими синими глазами. Кажется, будто в душу заглядывает.
– Я просто хотела сказать, что сделала, как вы сказали, поговорила с мамой.
– Понятно, – он вздыхает. – И ты решила удостоить меня чести и рассказать об этом лично?
Я непонимающе смотрю на него. Какая муха его укусила?
– Нет, – я кусаю щёки, чувствуя себя ужасно глупо. – Просто мне больше не с кем об этом поговорить.
– Хорошо, – он делает шаг к своей машине. – Запишись на приём.
Я лишь моргаю в ответ на его пренебрежительное отношение. Почему… почему он так себя ведёт? Глаза жжёт сильнее, а губы начинают подрагивать. Влага застилает собой взор. Взмах ресницами – и лавина невысказанной обиды обрушивается мне на щёки.
– Только не надо снова мной манипулировать, Ксюш, – он отодвигает меня в сторону и открывает водительскую дверь. – Это всё равно не поможет.
Его холод пробирается ко мне внутрь, сдавливая в тисках сердце. За что он так со мной? Ведь я сделала именно то, о чём он просил. Была честной…
– Вернись домой, запишись на приём, – он открывает дверь шире, всем своим видом показывая, что наш разговор окончен, – И на личный телефон больше не звони. Мне десять сообщений пришло. "Абонент пытался вам дозвониться" прямо во время приёма.
Я краснею от осознания глубины собственного позора. После всех моих нерешительных попыток ему дозвониться, Константин получал сообщения? О, Боже! Эта ситуация может быть ещё более провальной? Наверное может, если я прямо сейчас расплачусь. Поэтому держусь из последних сил.
Не говоря мне больше ни слова, он садится в машину и, взглянув на меня ещё один последний раз, отъезжает с парковки.
Комкаю чувства внутри себя, не давая им выход, пока шикарная машина не скрывается за поворотом. А потом обессиленно опускаюсь прямо на бордюр.
Я совершенно точно знаю, что не вернусь к маме. Не после всего, что мы друг другу сказали.
Смотрю перед собой. В голове сначала до странного пусто. А потом у меня рожается странный, пугающий сюжет. История, которая так и просится на бумагу. Главный её герой тот самый писатель, Кирилл, о котором я так лихо соврала моему доктору на первом приёме. Сюжет пока неясный, но эмоции я ощущаю чётко. Позор и опустошение.
Так вот оно как? Пойти на поводу у понравившегося мужчины и в итоге остаться ни с чем? Это больно, чертовски больно.
Глава 17
Константин
Час назад
Работа на сегодня уже окончена. Я заполнил карты некоторых пациентов, набросал в ежедневник планы завтрашних встреч. Секретарь Алина принесла мне кофе. Насладился терпким вкусом, обдумывая прошедший день. Мысли постоянно возвращались к утренней пациентке. Про себя я старался называть её именно так. «Пациенткой», а не по имени. «Ксения» звучало слишком лично, а мне вовсе не следовало даже в мыслях сокращать дистанцию между нами.