Темные сестры

Я потерла виски и прикрыла глаза.
– Не очень. Как будто похмелье.
– Вот.
Герберт протянул стакан, на дне которого оставался сильно разбавленный растаявшим льдом виски.
– И зачем мне это? – Я даже поискала глазами бутылку, но нет – выпить он не предлагал.
– Ты решила, что я тебе что-то подмешал. Но нет, Кортни, последнее, что мне придет в голову, это давать тебе алхимию, зная, что управление стражи пристально на вас смотрит. Однако я проверил стакан, из которого ты пила. Похоже, кто-то действительно добавил туда кордер.
– Что? – Я обомлела.
Да, ощущения очень похожи, но… я не поверила в эту сумасшедшую догадку, думала, напилась, алкоголь на голодный желудок и переживания ударил в голову, сказалось напряжение последних дней.
– Я пила из бокала Кайлы. Она же не может…
Она алхимик, пусть и теоретик. Кайла лучше нас с Гербертом знает, как из цветков кордера сделать зелье с нужными свойствами.
Нет, Кортни, нет, только не подозревай собственных сестер!
– Я устроил Кайле допрос, она понятия не имеет о зелье. Думаю, не врет.
– Зачем кому-то подсыпать в бокал Кайлы зелье? Это какой-то бред, оно ведь почти не наносит вреда!
– Согласен, – кивнул Герберт. – Может, кто-то знал, что ты выпьешь из ее стакана?
– Исключено. Это было спонтанное решение. Надо найти бутылку.
Я направилась к двери, но Герберт удержал меня за локоть.
– А поговорить ты не хочешь? – спросил он.
– Мне кажется, нам не о чем разговаривать.
Герберт хрипло рассмеялся и притянул меня к себе. Аромат, исходивший от него, напомнил о сцене на столе в кабинете. Я почти переступила грань. И полностью разрушила все, что удалось построить за годы вдали от него.
– Хватит, – отрезала я.
Но голос выдавал меня с головой.
– Ты ведь знаешь, что я уже не отступлюсь. Я много думал о тебе, о нас. Все эти годы я думал, что, если ты действительно забыла, если живешь дальше и наши чувства остались в прошлом, я тебя отпущу.
Он коснулся губами моего виска. С нежностью и осторожностью, от которых защемило сердце.
Я бы хотела сказать, что никто давно так ко мне не прикасался, но правда в том, что так ко мне прикасался только он. Единственный человек, рядом с которым я узнала, что такое тепло.
Герберт выпустил меня так неожиданно, что я поежилась от резкого контраста холодного воздуха и горячих рук.
– Итак, что дальше, леди Кордеро? – хмыкнул он.
Кайла и Ким все так же сидели в гостиной, пили кофе и тихо о чем-то беседовали. Диналия уже ушла спать, ее изрядно напугал хаос перед домом. К счастью, там все почти разошлись – никто не рискнул связываться со стражей.
– Значит, так, – громко объявила я, выйдя на середину комнаты. – Сегодня вечером переворачиваем весь дом вверх дном. Выбросить все емкости с жидкостями, открытые и закрытые, все продукты, включая конфеты, сыпучие, специи и так далее. Выбросить все без исключения крема, духи, всю косметику.
– Что? – Кайла истерично хохотнула. – Ты в своем уме?
– Это ты, Кайла, не в своем уме. Ты впустила в дом женщину, которую гнал взашей отец. Ты оставила ее на ночь, из-за тебя Эмили Фаннинг растрепала всему Хейзенвиллю о наших семейных тайнах. Тебе в бокал она подсыпала зелье из цветов кордера, и неизвестно, чего еще в доме касалась эта женщина. Вы с Ким, очевидно, не способны задуматься о собственной безопасности. Нам угрожают, шлют анонимные письма, а вы запросто впускаете в дом постороннюю, поверив ей на слово. Кто-нибудь вообще знает, как выглядит Эмили Фаннинг?
Ответом стала тишина. Ким опустила глаза, Кайла отвернулась. Сначала она искала поддержки у Герберта, но тому, похоже, важнее было договориться со мной, чем с сестрами.
– Она показала вам документы? Доказала, что она та, за кого себя выдает?
Красноречивей, чем молчание, ответ было сложно придумать.
– Тогда вперед. Все сыпучие, жидкие, кремообразные вещества. Даже ингредиенты для зелий. Нет, не так – особенно ингредиенты для зелий. Герберт, насколько я поняла, ты имеешь право заключать сделки на перепланировку или какой-либо ремонт дома от нашего имени?
– Да, миледи, – усмехнулся он.
– Смени все замки. Поставь защелки на окна. Распорядись, чтобы поставили дополнительную магическую защиту на окна – мне надоело, что в мой дом кидаются камнями и палками. Инициируй дело, я хочу, чтобы кто-то из этой толпы получил реальный срок, чтобы остальным было неповадно.
– Кортни, ты…
Под моим взглядом недовольная, но притихшая Кайла окончательно умолкла. До нее только сейчас начала доходить серьезность положения.
Мне было проще всех, конечно. Я не жила в Кордеро-холле, я пять лет считала домом небольшую комнату в колледже Даркфелла. Я без сожаления расставалась со всем, что могло быть отравлено. Алхимия – это не шутка, я на собственном примере убедилась, что игры с такими вещами могут плохо кончиться. А если бы его случайно выпила Ким?
В огромную коробку, найденную в подвале, я выбрасывала бутылки с элитным алкоголем, все настойки и зелья. Внутри кипела злость. На сестер, пустивших Фаннинг в дом, на женщину, сделавшую нам столько зла. На себя за слабость в кабинете и на Герберта, который об этой слабости напоминал.
– Кортни? – Нина робко постучала. – Для вас письмо.
– Что? – Я замерла с бутылкой в руке. – От кого?
– Не подписано. Курьер принес три конверта: для вас, Кайлы и Кимберли.
Опять. Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула. Я больше не собираюсь терпеть выверты Эмили Фаннинг. Герберт ее найдет и заставит рассказать, наконец, чего она хочет от моей семьи. А потом я решу, что она получит. И вряд ли мы найдем компромисс.
– Хорошо, – улыбнулась я Нине, – можешь идти.
И только когда шаги экономки стихли, немного дрожащими руками я распечатала конверт.
Внутри оказался рисунок и свернутая в несколько раз записка. Рисунок представлял собой хорошо известный каждому жителю Хейзенвилля пейзаж – маяк на окраине города. Когда-то давно, когда еще не была так развита магия, маяки служили ориентиром для подлетавших к Хейзенвиллю дирижаблей. Позже, когда появились магические методы навигации, от маяков отказались, и многие из них так и остались ветхим напоминанием о былой романтике.
«Минус одна сестричка Кордеро. Кайла не скоро сможет выйти на улицу. Сможете с Кимми поймать меня?» – гласила записка.
В ярости я смяла пергамент и вышла в коридор, где встретилась с бледной Кайлой.
– Ким, иди сюда! – позвала я младшую и забрала у старшей письмо.
– «Как жаль, что Стелла не может обеспечить мамочке наследство. Плохим девочкам пора спать. Хорошие идут на охоту».