Атомный пирог

—Что — это?
—Ну…— Сэм придвинулся ближе и наклонился к моему лицу.
В этот момент в окно машины просунулся робоглаз, находящийся на конце гибкого гофрошланга. Он щёлкнул несколько фотографий. Затем лапочки на роботе замигали, раздалось шуршание бобины с голосовым сообщением и через пару секунд полицейский сказал:
—Всё пристойно. Хорошего вечера, господа! Спасибо, что не забываете о пагубности добрачного секса!
После этого робот отъехал. Меня его визит рассмешил, а у Сэма настроение сделать то, что-он-там-собирался, улетучилось.
—Ну так, что, отвезёшь?— вновь спросила я, одним взглядом поглядывая на экран, где главная героиня запела, а парни в трусах принялись танцевать, подбрасывая в воздух своих патрнёрш.
—До Вилко не смогу. Всё-таки спать уже хочется. Если хочешь, отвезу до остановки междугородних атомобусов.
—И на том спасибо!
Мы выехали из кинотеатра и направились во тьму — надеюсь, что действительно в сторону остановки.
Первые десять минут Сэм молчал.
—Что-то ты как будто приуныл,— сказала я.
—Не люблю я этих роботов,— отозвался мой водитель.— Ездят, фоткают людей… Мало того, что от фильма отвлекают, так еще и поди знай, куда они отправляют твои снимки?
—Брось! Никуда они ничего не отправляют. По факсу, что ли, им это делать? Да и какой смысл? Кому нужны наши физиономии?
—По факсу или радио. Неважно. Или они накапливают фотографии у себя внутри, а потом отвозят куда-нибудь. Понятия не имею, как они собираются использовать эти снимки, но нутром чую, что мне это на пользу не пойдёт… Кроме того, не удивлюсь, если эти роботы чем-то нас облучают. Каждый раз, когда на них наталкиваюсь, чувствую себя как-то не очень.
—Ну уж это ты совсем загнул!
—А что? На самом деле технологии зашли намного дальше, чем нам сообщают. Вот, например, сейчас, в кинотеатре тебе не хотелось попкорна?
—Я о нём не думала.
—Это потому что ты там мало побыла. А я когда в кино бываю, всегда ловлю себя на том, что хочу попкорна. Это потому что 25-м кадром там идёт реклама этого дела. Доказанный факт! Глаз этот кадр не фиксирует, а до подсознания информация доходит.
—И много раз они тебя заставили купить попкорн таким образом?
—Ни разу. Я из принципа его не покупаю. Силу воли тренирую.
—Значит, 25-й кадр не работает.
—Работает, ещё как! Просто ты давно в кинотеатре не была. В следующий раз обрати внимание.
—Тебя послушать, Сэм,— сказала я,— так в мире ступить некуда от заговоров, злодеев и всяких тайных воздействий.
—Но я же не виноват, что мир так устроен. К тому же, про то, что касается роботов-полицейских и 25-го кадра, не я один говорю. Об этом в газетах писали. Так что никакая это не тайна. Про тайну-то я еще и не начинал…
—Про какую еще тайну?— Спросила я.
—Ну, тайна она на то и тайна, чтобы быть тайной,— Сэм улыбнулся.
—Брось! Рассказывай.
—Быть может, я хочу оставить эту тайну при себе…
—Хорош темнить, Сэм. Я же вижу, что ты хочешь рассказать. Быстрее начинай, пока мне самой не расхотелось слушать!
—Ну ладно. Только пообещай, что не подумаешь обо мне плохо!
—Как я могу думать плохо о человеке, который сейчас меня выручает?— сказала я совершенно честно.
—Ну хорошо. Помнишь, я рассказывал тебе, как видел летающую тарелку?
—Это было вчера. Я еще не успела забыть.
—Ну так вот. Вчера же, вскоре после того, как вы ушли из «Реактора», я услышал на улице взрыв. Посетители обеспокоились, сбежались к окну, стали говорить, с какой стороны города идёт дым… Потом дым прекратился, все про всё забыли. А я после смены взял да и поехал в том направлении, где оно взорвалось. Дай, думаю, гляну, что случилось!
—Сэм! Мы тоже это видели и слышали! Даже не представляешь, как мы испугались тогда! Даже и вспоминать не хочу!
—Могу представить. В общем, я поехал к краю города, туда, где, как я понял, был тот взрыв. И вот что я увидел. За городом, на пустыре, была куча полиции и военных. Они оцепили какое-то место с выгоревшей травой. Я так понял, это было место катастрофы. Меня оттуда сразу же прогнали, да и за полицейскими машинами мало что разглядеть было можно… Но пару обломков я всё-таки видел…
—Обломков чего?
—Это главный вопрос. Ни на какое знакомое мне устройство это не походило. Вот только, знаешь что? То ли мне показалось, то ли один кусок корпуса имел очень необычную круглую форму…
Сэм многозначительно замолчал. Я несколько секунд обдумывала услышанное. Потом произнесла:
—Ты, что, хочешь сказать, это тарелка? Вроде тех, что ты видал?
—Это ты сказала, а не я,— ответил Сэм.
—Но вёл ты к этому.
—Как знать! Я просто рассказал то, что увидел.
Я подумала о том, что иногда стремление Сэма звучать важно и многозначительно просто бесит, но вслух этого говорить не стала, чтобы ему не пришло в голову высадить меня где-нибудь посреди тёмной автострады.
—А ты слышал, что по радио сказали? Мол, взрыва-то и не было, а слухи, что он был, распускают какие-то злоумышленники!
—Поэтому я и взял с тебя обещание не думать про меня плохо. Честно, я не злоумышленник.
—Я верю. Я же тоже его слышала. А по радио сказали: интересно, мол, кому это, мол, выгодно распускать, мол, слухи о взрыве!
—Вот и думай. Кому это выгодно: распускать слухи о том, что взрыва не было, и о том, что слухи о нём кто-то распускает?
—Ну и кому?
—Вот и думай.
—Кому? Я не знаю.
—Я тоже не знаю. Приехали. Вот атомстанция.
    
13.Я читаю газету
На станции я проторчала остаток ночи. Там не было ни души, и, судя по выведенному на круглый экран расписанию, первого атомобуса не стоило ждать раньше семи утра. От нечего делать я купила газету в газетном автомате и углубилась в чтение мировых новостей.
 
В ЛунССР арестованы два американских робота-соковыжимальщика. США заявили об ошибке радиоуправления. Москва обещает ответные меры.
Газета «Правда» сообщает, что новейшие советские ракеты с ядерными боеголовками могут достичь Вашингтона уже не за пятнадцать минут, а всего за четырнадцать с половиной.
Более ста конгрессменов вышли из состава палаты. Причины демарша не поясняются. По версии «Нью-Иорк Таймс», это разоблачённые коммунисты, которые покинули парламент в обмен на возможность избежать публичных обвинений.
Американский посол в США вызван для объяснений в связи с тем, что над Камчаткой был якобы зафиксирован дискообразный самолёт-разведчик. Вашингтон отрицает свою причастность к этому инциденту.