Кремлевские звезды (СИ)

Но Штирлиц сегодня не прогуливается, а садится на лавочку и ставит рядом с собой «дипломат» с деньгами. Сегодня Штирлиц — это я. Большак возражал и считал, что должен идти именно он, но я посчитал, что подставлять его мы не можем. Всё-таки это слишком рискованно. Проходит несколько минут, и я нетерпеливо поглядываю на часы.
Уж полночь близится, а Германа всё нет…
Замечаю джентльмена в брюках и рубашке с короткими рукавами. Встретившись со мной взглядом, он кивает и, поменяв направление движения подходит ко мне.
— Милицейский уазик подъехал, — тихонько говорит он и садится рядом со мной. — Остановился за деревьями метрах в сорока.
Это Паша Круглов, заместитель Скачкова и уже два дня, как мой телохранитель.
— Работаем, — киваю я. — Парни на местах?
— Да, всё готово.
— Ну что же, дадим ему немного времени, чтобы осмотреться и подойти. Он же должен принять решение, что делать. Ожидал Платоныча, а пришёл я. Это не самая хорошая новость. Но меня закошмарить ему приятнее, он ведь хочет свести старые счёты.
— А вдруг не придёт? — спрашивает Круглов.
— Придёт, он знает, что я после ранения ещё не в форме, так что придёт, вот увидишь.
Мы ждём минуты три, а потом я киваю:
— Ну всё, значит договорились. Следующая партия будет через две недели.
Павел берёт дипломат и встаёт со скамейки. Не успевает он сделать и двух шагов, как прямо над нами раздаётся:
— Старший лейтенант Суходоев.
Они с Зариповым появляются, как из-под земли. Зарипов с ничего не выражающим энкавэдэшным лицом подходит ко мне, а Суходоев блокирует Круглова. Суходоев смотрит настороженно, ожидая от меня подвоха.
— Что у вас в дипломате? — уточняет он.
— Личные вещи, — испуганно отвечает Павел. — В чём дело, товарищи? Что происходит?
— Пройдёмте в машину, — кивает Суходоев.
— Зачем? — волнуется Круглов. — Да в чём дело-то⁈
— Брагин, зад от лавочки отрываем, — обращается Суходоев ко мне и кладёт руку на кобуру. — Проходим, не задерживаем.
Ну что тут поделаешь, приходится подчиниться представителю силовых структур…
  
3. Лихорадка субботнего вечера
 
Я встаю, и сокрушённо качаю головой.
— Брагин, — сурово заявляет Суходоев. — Даже не думай рыпаться. Я при исполнении, сразу пулю в затылок и дело к стороне.
Для наглядности он расстёгивает кобуру. Я молча киваю, показывая, что лезть на рожон не собираюсь. Мы проходим к уазику.
— Чё за херня! — тревожно восклицает старлей.
Какой-то дурачок поставил пазик так, что полностью заблокировал «бобик». Причём, автобус вроде небольшой, но объехать его никак не получится.
— Твою мать! — крутит головой Суходоев. — Ладно, быстро в машину!
Павла сажают на переднее сиденье, меня — в отсек для задержанных. Заперев меня в клетке, Суходоев становится более уверенным.
— Сейчас, — бросает он и уходит.
Мне с моего места его не видно, поэтому я просто жду, что будет дальше. Через минуту он возвращается и забирается на заднее сиденье.
— Козёл какой-то, — злится он. — Бросил автобус, а сам сдриснул куда-то. Ладно. Итак, «дипломат» сюда.
Круглов послушно передаёт свой чемодан.
— Что внутри? — снова интересуется Суходоев.
— Я не знаю.
— Он ваш?
— Нет, он на лавочке стоял, и я его хотел в милицию отнести.
— Отлично, а милиция сама за ним приехала.
— Суходоев, — вступаю я. — «Дипломат» мой. Ты его досматривать права не имеешь, ты меня знаешь, я тебе не советую противозаконные действия предпринимать.
— Брагин, заткнись, не в твоём положении что-то там вякать.
Он открывает чемодан и замирает.
— Ого, десять тысяч рублей? Зарипов, видал? Неплохой улов, да?
— Ага, — подтверждает тот, и мне кажется, это первые звуки, которые я от него слышу.
— Ну всё, Брагин приплыл ты, — продолжает старлей. — Так, гражданин, документы давайте ваши.
— У меня нет с собой, — качает головой Паша.
— Значит, сейчас поедем в отделение и будем устанавливать вашу личность.
— Не нужно в отделение, — вдруг заявляет Круглов.
— Павел, хорош! — возмущаюсь я. — Ты чего, он тебя на понт берёт, это же Суходоев!
 
— Не выступай, Брагин, — злорадно отвечает Суходоев. — Ты-то на этот раз вряд ли соскочишь. Итак, что это за деньги?
— Личные сбережения! — заявляю я. — Тебе-то что? Я закон не нарушал!
— Правда? Да на тебя один взгляд только бросишь, и сразу ясно, что клеймо ставить некуда.
— Пожалуйста, товарищ старший лейтенант, не надо в отделение. Можно иначе как-то решить?
— Решить? А чего решать-то? Я же знаю за что эти деньги, знаю, что вы самогон гоните, а это расплата за сырьё. Так?
Мы в ужасе замолкаем.
— Чё, языки в одно место засунули? Так, я вас спрашиваю? Брагин?
— Нет-нет, это какая-то ошибка, — сбавляю я обороты и иду на попятную. — Товарищ старший лейтенант, это недоразумение.
— Ошибка, — самодовольно повторяет он. — Ну, тогда давайте исправлять ошибку. Раз я знаю вашу тайну, причём не один, а вместе со своим товарищем, значит будем проводить следственные действия.
— Не надо действия, — говорит Круглов.
— Мы же ни в чём не виноваты, — добавляю я.
— Не виноваты, — ухмыляется Суходоев. — Короче. Денежные средства я изымаю. Полностью, все десять тысяч. Понятно? Орлы, бля. Средства изымаю, но, так и быть, только на первый раз. Понятно? А со следующего раза проявлю щедрость, будете мне с каждой передачи отдавать двадцать пять процентов. Ясно вам? Брагин, понял меня? И попробуй только на*бать, я твою контору сразу накрою. Я всех вас там по именам знаю, все даты передачи денег и товара понятно? Будете мне платить и всё останется между нами, шито-крыто, никто об этом не узнает.
— То есть ты чё, — возмущаюсь я. — Хочешь мои деньги присвоить?
— А ты, похоже не такой уж и сообразительный. Да, точняк, хочу твои грязные преступные деньги забрать себе. И ещё буду получать с тебя минимально две с половиной в месяц.
— Дурак ты, Суходоев, — отвечаю я. — Какие товары, какие проценты? Ты детективов начитался что ли? Это просто деньги за машину. Ничего незаконного.
— Чего⁉ Ты играть со мной решил⁈ Зарипов, иди въ*би ему, чтобы успокоился.
Зарипов тянет за ручку двери, открывая её, Павел в этот момент протягивает руку и жмёт на сигнал клаксона.
— Э! — успевает крикнуть Суходоев. — Ты чё делаешь, козёл!
Паша не отвечает, а ответ приходит с другой стороны. Дверь открывается и Скачков, не говоря ни слова, сразу прописывает Зарипову в тыкву.
Дверь со стороны Суходоева тоже открывается, но он, сообразив, что дело пахнет керосином, пытается рвануть к противоположному выходу, но получает по башке от Павла. Он прописывает быстрый элегантный удар в нос и хватает старлея за шкирку.
Игорь Зырянов, появившейся в открытой двери, хватает обмякшего Суходоева и вытаскивает его из машины. Через минуту открывается и моё узилище. Пока ребята перетаскивают в автобус стражей порядка, я вынимаю из кармана перчатки и забираю свой чемоданчик, потом закрываю все дверцы в уазике и бегу в пазик.
Там на полу связанные и огрёбшие тумаков, уже лежат наши неудачливые крышеватели.
— Брагин, теперь ты точно покойник, — надувает розовые пузыри Суходоев. — Нападение на сотрудников при исполнении в составе группы лиц.
— Дурак ты, Суходоев, я ведь тебе уже давал на сладкое, а ты вот снова. Может, тебе нравится?
Автобус трогается и мы отъезжаем с места стоянки.
— Э! Стоять! Куда вы нас везёте⁈ — возмущается старлей.
— Как куда? — удивляюсь я. — Вывезем за город, затащим в лес, перережем горло и закопаем.
— Тебе конец! — шипит он.
— Мне? — смеюсь я. — Думаю, ты не до конца понимаешь ситуацию. Сейчас попробую объяснить.
Я кладу чемоданчик на пол и открываю крышку.
— Замечаешь, что я в перчатках? — спрашиваю я. — Для чего это, как думаешь? Не знаешь? Я тебе скажу. Для того, чтобы не оставить свои отпечатки поверх твоих жирных пальчиков, которые теперь по всему чемоданчику наляпаны. А почему? А вот почему.