Берег. Свернуть горы

Все в отце Роберта казалось Юле непонятным. Этот человек ради того, чтобы видеть ее время от времени в своем доме, да и то в качестве жены сына, не глядя отстегнул в России колоссальную сумму. Он то манил ее к себе, то отталкивал. Сейчас ей хотелось сбежать из комнаты и спрятаться в объятьях Роберта: простых, родных и понятных. Но в то же время неведомый до конца ей зверь пробуждался в ней от глубокого сна, безумно желая подчинить ее волю этому мужчине, обладающему странной властью над Юлиным сознанием. Фаррелл-старший и пугал, и возбуждал ее одновременно, как никто, никогда в жизни. В такие моменты она могла просчитать его следующий шаг и предвидеть откровенные желания. В нем жил зверь, родственный тому, что незримо существовал в ней. И действовал он смело, будоража ее воображение.
— Мне кажется, я схожу с ума,— Эдвард обхватил ее за талию и привлек к себе. Его требовательные губы пленили ее рот. Переплетаясь с его языком в жарком танце дикого поцелуя, Юлю охватило желание сокрушительной силы оказаться взятой Эдвардом на постели без прелюдий и объяснений.
Фаррелл-старший, не отрываясь от ее губ, словно прочитал ее мысли и повлек к кровати. Она уперлась руками в его грудь.
—Отец, что ты делаешь?— крикнула Юля, выйдя победителем из схватки со своим внутренним зверем.
Расчет оказался правильным. Эдвард открыл глаза и стряхнул с себя наваждение.
— Отец… да, отец! Джулия, прости меня,— он отстранился, удерживая ее за талию,— я позволил себе лишнее.
—И ты меня прости. Мне не стоило все это надевать,— бездумно она расстегнула молнию на талии и потянула платье за лямки вниз.
—Не-не-не. Прошу, останься в нем,— Эдвард вернул лямки на место и застегнул молнию на ее талии.
Порочная страсть отступила. С искренней любовью смотрели они друг на друга, понимая, что могло бы быть между ними и никогда не должно случиться. Юле стало неловко за свое поведение. Роберт боготворит ее, а она второй раз чуть не отдалась его отцу.
— Дорогая… Нет. Любимая моя, скажу тебе это в последний раз,— Эдвард обнял ее, но уже без излишней пылкости.— Каждый вечер, закрывая глаза, я жалею, что не нашел силы сделать тебя своей женой, но понимаю и то, что ты просто создана для Роберта. Поэтому знай, я люблю тебя… как женщину, но моя любовь ровным огнем будет всю жизнь согревать и защищать тебя от невзгод. Вы с моим сыном — все, что есть у меня в жизни… Я, собственно, вот зачем пришел…
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мистер Фаррелл развернул ее лицом к зеркалу и велел.
— Закрой глаза.
Юля послушалась. Через мгновение она ощутила его пальцы на своей коже, и нечто холодное, но приятное легло вокруг шеи. Открыв глаза, Юля увидела бриллиантовое колье.
—Эти драгоценности переходят у нас в роду по женской линии,— Эдвард коснулся губами ее плеча.— Остальное тебе преподнесет Роберт.
—Спасибо,— Юля приложила руку к все еще вздымающейся от волнения груди.— Я постараюсь быть достойной этой чести.
Эдвард поцеловал ее и отошел на безопасное расстояние. Она рассмеялась.
— А где Роберт?— Юля только сейчас сообразила, что возлюбленный, скорее всего, понятия не имеет, где она.
Мистер Фаррелл выудил телефон из кармана и нажал вызов:
—Роберт, зайди сейчас, пожалуйста, в мамину комнату.
Он провел рукой по выбившемуся из парика на ее голове каштановому локону. Юля отвела глаза, чтобы вновь не утонуть в опасном омуте.
—Моя прекрасная леди,— Эдвард коснулся губами ее щеки и вышел.
 
Юля подошла к окну и, открыв ставни, вдохнула вечерний воздух. Мысленно она уже ругала себя за то, что согласилась на этот маскарад. Ей искренне хотелось сделать этим приятное Эдварду, но как отреагируют остальные, а самое главное, даже представить невозможно, что скажет Роберт. Слезы выступили у нее на глазах. «Этот день никогда не кончится,— подумала она,— никогда». Дверь отворилась, Юля закрыла глаза не в силах обернуться.
— Мама дорогая!— Роберт неуверенно добавил: — Любимая, это ты?
Юля опустила голову: «Провалиться свозь землю не получится, а хотелось бы». Фаррелл-младший подошел и развернул ее к себе.
—Девочка моя,— нежность в его голосе проникла в самое сердце — ты прекрасна! Я, правда, чуть не рухнул в обморок… Ты что, плачешь? Что случилось?
Юля уткнулась ему в плечо.
—Роб,— простонала она,— я пообещала Эдварду, что надену платье твоей матери, сдуру надела еще и ее парик. Но, если честно, чувствую себя теперь как клоун в опере. Я даже боялась показаться тебе на глаза хотя и ждала твоего прихода. А еще мне предстоит так выйти к ужину. Тетушки схлопочут инфаркт и проклянут меня раз и навсегда.
Роберт заразительно рассмеялся и опустился в рядом стоящее кресло, усадив Юлю к себе на колени.
— Папа решил пошалить!— он улыбнулся и провел пальцами вдоль линии колье.
—Да, он у нас тот еще баловник,— Юля обвила руками его шею.
—Судя по всему, он тебя уже видел и вручил первый приз. Это твое по праву, отныне и навеки. За мной тоже подарок.
Роберт достал черный кожаный футляр из кармана пиджака.
—Думаю, он уже сказал, что это наша семейная реликвия.
—Любимый, спасибо,— Юля открыла его: серьги в виде бриллиантовой тройной дорожки и перстень в том же стиле.— Кольцо надень мне ты.
Ямочки выступили у него на щеках, и он выполнил ее просьбу.
—Эдвард тоже помогал тебе?
—Только с застежкой,— кровь прилила к Юлиным щекам.
Она надела серьги:
—Как тебе?
Положив голову на спинку кресла, Роберт внимательно вглядывался в ее черты.
— Не могу понять, чем вы так похожи с мамой. У нее были роскошные волосы, как бронза, а последний год она носила этот парик,— с грустью проговорил он.— Давай его снимем, а то чувствую себя Эдипом. Спасибо, что приняла предложение отца, но ты права, с тетушками надо бы аккуратнее. Давай подумаем.
Он закрыл глаза. Юля положила голову ему на плечо. Ей не хотелось думать ни о чем, кроме того, что самое уютное место на свете, это его колени. Ей захотелось, котенком свернуться на них, забыв обо всех проблемах.