Лунная соната

Серые стойки машины покрылись пылью, изоляция на кабелях почернела, переходники поржавели. Мне стало еще грустнее. Вот здесь, у этого сумматора, наши глаза встретились впервые. Ольга мне тогда сказала: 
-А я-то думала, что у вас не машина, а фантазия. Что это такое? Похоже на сушильные ящики. А это что? 
- Это ее память. 
- Ну, знаете! Если у вашей машины память имеет такой вид... 
- О памяти судят не по ее виду, - возразил я. 
- А мне все равно. Я люблю все красивое. Вы можете мне помочь? 
Ольга работала в Институте биометрии. Это и привело ее ко мне. 
- С такой памятью, наверное, на вычисления понадобятся десять лет, ворчала она, пока я на клавиатуре набирал программу ее задачки. - А профессор Павлов требует ответ послезавтра. 
- Вот ответ, - сказал я, подавая ей табличку с цифрами. 
Ольга подозрительно посмотрела на меня, потом расхохоталась. 
- Вы шутите! 
- Нисколько. Проверьте сами. Кстати, а вот и график. На нем вся экология вашего царства водорослей, как на ладони. Точку равновесия "Людвиг" подчеркнул красными чернилами. Он очень вежливый, наш "Людвиг", даже тогда, когда о нем отзываются непочтительно. 
Ольга немного смутилась и виновато посмотрела на ящик с памятью. 
- Разрешите, я приду вечером и смахну с машины пыль, - сказала она. 
С того вечера мы стали с ней встречаться. Она была воплощением самой жизни, так прекрасна она была. 
- Владо, мне надоело идти, - обычно говорила она во время прогулки. Давай побежим. 
И мы бежали вдоль асфальтовой дороги к космодрому наперегонки, пока наконец кто-нибудь из нас не отставал, чаще всего я. 
- Ну, что выдохся, а! - дразнила она меня. - Владо, а правда, что при помощи машины можно узнать, что делается в душе человека? 
- А для чего это нужно, узнавать, что делается в душе человека? 
- Ну, так, ради интереса. 
- Наверное, можно. Только не нужно. 
Она взяла меня за руку и проговорила: 
- А мне очень хотелось бы узнать, что делается в твоей душе. 
Я очень смутился. 
- Впрочем, я и без машины догадываюсь, что с тобой! 
- Если догадываешься, то лучше не говори. 
Как-то Ольга не приходила несколько дней, а когда пришла, то была печальна и задумчива. 
- Что с тобой, Оля? - спросил я. 
- Спроси "Людвига". Он ведь у тебя все знает. 
Она невесело усмехнулась. Мы взялись за руки и прошлись до космодрома и обратно. 
- Сколько времени летит ракета до Луны, - спросила она. 
- В зависимости от трассы. Часов двадцать пять - тридцать. 
- Как долго. 
На следующий день она пришла веселой и радостной. 
- Владо, идем танцевать! Я хочу сегодня танцевать. Целую ночь! До самого утра! 
Но мы не танцевали до самого утра. Зал молодежного кафе только начал заполняться народом, как вдруг Ольга схватила меня за руку и закричала. 
- Посмотри в окно! Какое чудо на улице. Пойдем на нашу любимую дорогу. 
Действительно было чудо. Вечная тишина опустилась на зеленые холмы. Воздух был напоен запахом горячих полевых трав и влажной земли, а серебристое от лунного света небо опустилось низко-низко. Стоило пройти всего несколько шагов, подняться на холм, и, казалось, можно было коснуться рукой кромки сияющего облака. 
- Пошли в поле, - прошептала она. 
Все было как во сне, и я не помню, как мы оказались на берегу Большого озера. С западной стороны, где находился водный стадион, доносилась музыка, а здесь берег был совершенно диким, и только узкий бетонированный мостик среди высоких камышей напоминал о том, что кто-то позаботился, чтобы по озерным джунглям можно было совершать прогулки. Несколько минут мы шли среди зарослей. Потом мы оказались на самом краю мостика, почти на середине озера. 
- Смотри, Владо, вон она! - крикнула Ольга, показав на отражение Луны в слегка волнующейся воде, - как я хочу туда!.. 
- Я хочу тебе сказать, Оля... 
- Не надо, Владо. Завтра я улетаю. Я очень люблю одного человека. Его зовут Георгий... Ты ведь его знаешь. И он там, - она показала на Луну. 
Обратно мы шли молча и мне страшно было взглянуть ей в глаза. Я хотел, чтобы облака заволокли Луну. Когда на мгновенье это происходило, я облегченно вздыхал. 
 
Прощаясь, Ольга задержала мою руку в своей. 
- Прости меня, Владо. Я должна была бы об этом сказать тебе раньше. Прости меня. Ты такой хороший, верный друг, а я такая глупая... 
...Я никому не говорил об этом ни слова. Только тебе, Людвиг, и то только потому, что скоро тебя не будет... 
III 
Через неделю после отлета Ольги ко мне в лабораторию прибежал запыхавшийся Сережка. 
- Владо, готовь стихи! 
- Какие, кому? 
- Самые наилучшие, человеку, находящемуся в небе. 
- Ничего не понимаю. 
- Чудак. Завтра столетие со дня открытия трассы Земля - Луна. Торжественные вечера, народные праздники, гулянье и так далее. А кроме того, радиосвязь с Луной. 
Я вздрогнул. 
- Разве ты не хочешь поговорить с Ольгой? 
Я пожал плечами, не зная, что мне ответить. 
- Ты какой-то странный, Владо, честное слово. Впрочем, как знаешь. Только для разговора тебе нужно прийти между семью и девятью вечера в Управление космической связи, седьмой этаж, комната семьсот. Я зарезервировал для тебя пять минут. 
Несколько минут я ходил по комнате, думая, что мне делать. Что делать, что делать? 
- Что мне делать, Людвиг? - спросил я старую машину. Конечно, я должен сказать Ольге то, что не было сказано. Но как? Какими словами? 
- Я люблю Ольгу, Людвиг! Как мне сказать ей об этом?.. 
...Я подошел к пульту управления и повернул ручку экстремального поиска. Затем я включил систему самопрограммирования и всю память машины. "Людвиг" загудел, как бы сообщая мне, что он готов выполнить любое задание. 
Ряд черных клавишей с полуистертыми надписями: "Диф. уравнен." "Интегр." "Эконом. задачи", "Промышл.". Я нашел слово наименее истертое временем и нажал на клавишу... 
"Старик работает медленно, очень медленно", - подумал я, глядя на неподвижный барабан. Наконец, он завертелся 
IV 
Когда на следующий день я передал небольшой моточек провода девушке-оператору, она удивилась. 
- А говорить вы не будете? 
-Нет. 
- Кому передать? 
- Ольге Алехиной, биофизическая база.