Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина
3 лакомого улья [род. пад.] «Лакомый кусок». Прилагательное «лакомый» означает «изящный», «изысканный», «приятный на вкус», «аппетитный», «имеющий вкус».
6 Сосед… перед соседом. Слово «сосед» употреблено здесь и в других местах в смысле «деревенский сосед», помещик той же местности.
7 Подсели. Глагол «подсесть» в том смысле, как он употребляется здесь, означает «приблизиться к определенному месту и сесть там». См. главу Седьмую, XLIX, 11, «К ней… подсел».
11 ломбер. Карточная игра испанского происхождения, популярная в Европе в семнадцатом и восемнадцатом веках. Она часто упоминается в сатирических стихах. См.: поэму в трех песнях Василия Майкова «Игрок ломбера».
XXXVI
Ужъ восемь робертовъ сыгралиГерои виста: восемь разъОни мѣста перемѣняли;4 И чай несутъ. Люблю я часъОпредѣлять обѣдомъ, чаемъИ ужиномъ. Мы время знаемъВъ деревнѣ безъ большихъ суетъ:8 Желудокъ — вѣрный нашъ Брегетъ;И, кстати, я замѣчу въ скобкахъ,Что рѣчь веду въ моихъ строфахъЯ столь же часто о пирахъ,12 О разныхъ кушаньяхъ и пробкахъ,Какъ ты, божественный Омиръ,Ты, тридцати вѣковъ кумиръ!1 робертов [род. пад. мн. ч. от «роберт»]. Происхождение этого английского слова неясно; употребляемое в связи с другими играми и видами спорта, оно восходит к шестнадцатому веку. В пушкинскую эпоху французы говорили «robre», a немцы «Robber». Таинственное «т» — которое заставляет предположить неправильное образование русского слова «роберт», употреблявшегося в восемнадцатом столетии — в действительности появилось, я думаю, в результате искажения слова «rubber», допущенного в голландском языке: «een robbertje whisten» <«роббер виста»>.
8 Брегет. См. коммент. к главе Первой, XV, 13.
13 Омир. Имя Гомера, согласно старинной русской поэтической норме. В других местах наш поэт употребляет правильное русское написание — «Гомер». Раньше (1818–20) он пользовался полностью офранцуженной формой имени, которое писал как «Омер». См.: «Руслан и Людмила», песнь IV, строки 147–53:
Я не Омер: в стихах высокихОн может воспевать одинОбеды греческих дружинИ звон, и пену чаш глубоких.Милее, по следам Парни,Мне славить лирою небрежнойИ наготу в ночной тени,И поцелуй любови нежной.«Божественный» — также галлицизм, а упоминание о гомеровских пирах давно стало общим местом в литературе. Ср.: Байрон, «Дон Жуан», XV, LXII, 3–6:
Поспорят ли с Гомером музы наши,Описывая пышные пиры.И Вольтер, «Орлеанская девственница», песнь X:
…tous ces auteurs divins…ce bavard Homère..............................Ne manquent point…L'occasion de parler d'un repas.<…великие поэты,…и болтун Гомер,..............................Не упускают…случай про банкеты поговорить.XXXVII, XXXVIII
Две следующие очаровательные строфы появились только в отдельном издании Четвертой и Пятой глав в 1828 г. Из-за содержавшегося в одной из них легкого (и в действительности необоснованного) намека на Истомину (см. коммент. к главе Первой, XX, 5–14) Пушкин, в 1833 г. уже женатый человек, опустил эту строфу и ее продолжение в полных изданиях.
XXXVII
В пирах готов я непослушноС твоим бороться божеством;Но, признаюсь великодушно,Ты победил меня в другом:Твои свирепые герои,Твои неправильные бои,Твоя Киприда, твой ЗевесБольшой имеют перевесПеред Онегиным холодным,Пред сонной скукою полей,Перед И<стоминой> моей,Пред нашим воспитаньем модным;Но Таня (присягну) милейЕлены пакостной твоей.В черновой рукописи (2370, л. 39, 38 об.) дан следующий вариант строк 10–12:
Пред бригадирш<ею> моейПред скукой <северных> полейПред нашим воспитан<ь>ем модным…бригадирш<ею>. Г-жа Ларина, вдова «бригадира» (см. главу Вторую, XXXVI, 13). Слово (здесь вполне добродушное) имеет легкий оттенок оскорбительного смысла, идущий со времен комедии Фонвизина «Бригадир» (написанной в 1766 г., опубл. в 1786 г.), в которой жена бригадира Акулина являет собой скаредную, до смешного невежественную особу, бессердечную по отношению к крепостным и готовую ради денег «вытерпеть горячку с пятнами» (как выражается ее сын).
XXXVIII
Никто и спорить тут не станет,Хоть за Елену МенелайСто лет еще не перестанетКазнить Фригийский бедный край,Хоть вкруг почтенного ПриамаСобранье стариков Пергама,Ее завидя, вновь решит:Прав Менелай и прав Парид.Что ж до сражений, то немногоЯ попрошу вас подождать:Извольте далее читать;Начала не судите строго;Сраженье будет. Не солгу,Честное слово дать могу.XXXIX
Но чай несутъ: дѣвицы чинноЕдва за блюдечки взялись,Вдругъ изъ-за двери въ залѣ длинной4 Фаготъ и флейта раздались.Обрадованъ музыки громомъ,Оставя чашку чаю съ ромомъ,Парисъ окружныхъ городковъ,8 Подходитъ къ Ольгѣ Пѣтушковъ,Къ Татьянѣ Ленскій, Харликову,Невѣсту переспѣлыхъ лѣтъ,Беретъ Тамбовскій мой поэтъ,12 Умчалъ Буяновъ Пустякову,И въ залу высыпали всѣ,И балъ блеститъ во всей красѣ.