Служение нации. 10 мировых примеров управления Государством

 
Начало «холодной» войны
 
История взаимоотношений между Востоком и Западом могла бы развиваться по другому сценарию, если бы 12 апреля 1945 года перед самым окончанием войны не скончался американский президент Франклин Рузвельт. И если бы Иосиф Сталин не был таким подозрительным. («Если бы» всегда вызывает иронию, но сколько таких «если бы» упускается и сейчас). У Рузвельта со Сталиным установились связи, которые трудно назвать доверительными, но они были достаточно уравновешенными, что позволяло им находить компромиссные решения. После смерти Рузвельта его место занял Гарри Трумэн, и его отношения с диктатором Сталиным сразу же обрели конфронтацион– ный характер. В этом его поддерживал британский премьер-министр Уинстон Черчилль.
16 июля 1945 года США провели первое в мире испытание ядерной бомбы, эта демонстрация силы была адресована не столько противнику – Японии, сколько союзнику – СССР.
5 марта 1946 года Черчилль произнес свою знаменитую Фултонскую речь, в которой в жесткой форме высказался об угрозе тирании и тоталитаризма, исходящей из Советского Союза. Началась «холодная» война6.
В августе 1946 года в Цюрихе он бросил клич «Пробудись, Европа!» и призвал к единству европейских стран – победителей и побежденных в противостоянии «красной» угрозе. Это только подхлестнуло Сталина, который после «провокационных» речей его вечного оппонента – Черчилля стал насаждать коммунистические режимы в завоеванных и «освобожденных» им странах с еще большей ожесточенностью.
В результате позиция западных стран в отношении побежденной Германии стала быстро меняться: от желания, чтобы она стояла на коленях, к стремлению быстрее поставить ее на ноги и превратить в сильного союзника. Первым благожелательным знаком для германских промышленников стало оправдание на Нюрнбергском процессе бывшего президента Рейхсбанка и министра экономики Германии Ялмара Шахта. Тем самым все промышленники и финансисты, служившие прежнему режиму, были как бы реабилитированы.
Спираль противостояния между СССР и западными странами стала быстро раскручиваться.
20 сентября 1949 года три западные оккупационные зоны объединились в одно государство, так появилась Федеративная Республика Германия (ФРГ). (В Советском Союзе писали «Германии». За написанием последней буквы крылась большая политика. Западные немцы давали понять, что Германию представляют только они, а в Советском Союзе считали, что ФРГ – одна из двух республик в Германии). В противовес 1 октября 1949 года восточный сектор объявил себя Германской Демократической Республикой (ГДР). Устами статс-секретаря профессора Халыптейна МИД ФРГ тут же заявило, что единственный представитель германского народа – ФРГ и с любым государством, которое признает ГДР, она разорвет дипломатические отношения.
Берлин оказался поделенным на две части, Восточный стал столицей ГДР, а Западный – анклавом с особым статусом. Официальное разделение Германии привело к расколу мира на идеологические Запад и Восток. Все это весьма своеобразно отразилось на судьбе Западной Германии: чем хуже становились отношения между триумвиратом США, Великобританией и Францией, с одной стороны, и СССР – с другой, тем больше помощи оказывали США Западной Германии.
Теперь вернемся к Эрхарду. После падения национал-социализма он много публикуется и часто выступает с открытыми лекциями, в которых доказывает преимущество рыночных механизмов в экономике. Его публикации обращают на себя внимание американской администрации в Германии, в частности ее главы генерала Аюциуса Клея. Это сыграет свою роль позже. А пока осенью 1946 года состоялись первые выборы в ландтаг (местный представительный орган) Баварии, на них победу одерживает местная партия Христианско-социальный союз, а второе место занимает Социал-демократическая партия. В сформированном коалиционном правительстве беспартийному Эрхарду не находится места. 14 декабря 1946 года Эрхард сдает дела своему преемнику Цорну, а сам становится профессором Мюнхенского университета.
  
Служба в «бизонии»
 
Через несколько месяцев о нем вспоминает генерал Клей и приглашает его на пост начальника Особого отдела по вопросам денег и кредита при экономическом Совете «бизонии», т. е. объединенной двузонии – американской и английской. Необходимость введения новой германской марки очевидна, и американцы, ни с кем не согласовывая, подготовили свой план денежной реформы. Они его держат под большим секретом, но Эрхард получает из своих источников общее представление о нем. В целом он согласен с планируемыми мероприятиями, однако считает, что денежная реформа должна сопровождаться структурными изменениями в экономике и подкрепляться соответствующим количеством товарной массы. И надо учитывать не только общие экономические параметры и рынок труда, но и психологию местного населения. А бремя реформы должно быть равномерно распределено между всеми социальными слоями. С учетом всего этого его отдел готовит свой, немецкий, вариант денежной реформы.
2 марта 1948 года Эрхард получает значительное повышение и становится директором Управления экономики «бизонии», это почти министерская должность. Такая позиция позволяет ему внедрить в немецкий план реформы больше своих идей.
Между тем американцы готовятся запустить свой план, но перед европейской общественностью хотят сделать вид, что он согласован с немцами. Для этого они выбрали весьма необычный метод.
20 апреля 1948 года американцы отобрали 25 сотрудников Особого отдела по вопросам денег и кредита и заперли их на бывшем военном аэродроме люфтваффе «Ротвестен», где располагалась американская военная база. Изумленным немецким экономистам и юристам объяснили, что до тех пор, пока не будет выработано «совместное» с американцами решение, им запрещено покидать базу, их письма «на волю» будут просматриваться военной цензурой, а родственникам можно звонить лишь один раз в неделю по специальному телефону в присутствии сотрудника охраны.
Тон заявления и место заключения не оставляли никаких сомнений в том, что от них вовсе не ждут «совместной работы», а только хотят их одобрения подготовленных американцами основных документов по организации и правовому обеспечению денежной реформы. Все это должно происходить под надзором молодого и способного американского экономиста Эдварда Тененбаума. Немецкие эксперты имели право только на внесение косметических правок в предложенный американский проект.
Прозорливый Эрхард предвидел подобное развитие событий и перед самым отъездом германской делегации незаметно вручил одному из ее членов свою инструкцию по основным экономическим позициям, которой они должны придерживаться. Педантичные немцы упорно старались выполнить указания своего шефа, но американцы почти все их предложения отвергали. Спор затянулся, и только после 49-дневного пребывания на военной базе наконец-то были выработаны 22 компромиссных документа.
Разработанный план до начала денежной реформы должен был быть одобрен депутатами Экономического совета. К этой горе документов Эрхард на свой страх и риск присовокупил «Закон о принципах хозяйственной структуры и политике цен после денежной реформы». Этот закон, подготовленный самыми доверенными сотрудниками Эрхарда, являлся перлом юридической казуистики. За туманными и запутанными оборотами скрывалось право директора Управления экономики самому решать вопросы регулирования квот и цен. Ему с большим трудом, только после третьего голосования, удалось провести этот закон через Экономический совет, но его еще должны были одобрить Совет земель и военная администрация, но для этого не оставалось времени.
 
«Самоуправство» Эрхарда
 
Неожиданно 18 июня 1948 года Эрхарда срочно вызвал генерал Клей, сообщивший, что заявление о денежной реформе будет озвучено на следующий день в 8 часов утра. Демонстративное нежелание американской администрации считаться с мнением немецкой стороны вызывает гнев Эрхарда. Поздним вечером того же дня он едет на Гессенское радио и объявляет о начале денежной реформы от собственного имени. К всеобщему удивлению Люциус Клей находит в подобной выходке Эрхарда определенные преимущества и одобряет его поступок.