Нейрокошмар

– Нас атакуют!
Через тонкий металл прорвалось еще несколько игл, ударивших в то место, где мгновением раньше лежал Хо.
– Прекратить переговоры. Они могут использовать локаторы.
Он перекатился, и то место, где он только что находился, усеял еще один смертоносный дождь. Их атаковали, руководствуясь определенного рода звуковой картиной происходящего. Хо восстановил дыхание и выстрелил в предполагаемый источник нападения, немедленно перекатившись. Из коридора вылетело еще несколько игл.
Хо интересовало, являлись ли нападавшие людьми или их атаковала еще одна защитная система. Ответа пришлось ждать недолго. Из клубов дыма, выставив большое дуло спиралевидного ружья, вышла фигура в каске.
Мгновенье Джеб Стюарт Хо очень ясно видел фигуру. Ее обтягивал подпоясанный бледно-зеленый комбинезон с черной буквой «Б», отпечатанной на груди. На ногах – белые боевые сапоги, а на голове – белый шлем. Лицо закрывала маска противогаза, придававшая ему причудливый вид большеглазого насекомого. Хо выстрелил, и фигура упала.
Из дыма вышло еще четверо. Хо прыжком встал. Стоя лицом к врагу, он чувствовал себя намного более уверенно. Выхватив меч, Хо одним ударом убил двоих. Том Хоа застрелил третьего, а Лоренцо обхватил четвертого и сорвал с него маску. Кашляя кровью, тварь схватилась за горло и упала. Но перед этим Хо успел на мгновенье увидеть ее белое плоское и мертвое лицо. Существо выглядело, как бесполый человек.
Какое-то время их не атаковали. Трое братьев стояли в окружении клубов газа. Хо посмотрел на остальных. Наконец они начали сражаться, как одна команда. Он чувствовал жестокое удовлетворение и знал, что именно это ощущение является истинной наградой воину.
Чувство удовлетворения исчезло, стоило ему взглянуть на лежавшее у ног тело. Он заметил, что существо было, по меньшей мере, на голову выше его и обладало массивной мускулатурой. Оно значительно отличалось от маленьких человечков, обитавших в коридоре.
Хо предположил, что это – специально выращенные защитники Распределителя Материи. Когда-то они являлись людьми, но компьютер переделывал их до тех пор, пока они не превратились в антитела комплекса системы машины, защищавшие ее от наружных и внутренних неполадок. Хо знал, что ему предстоит нелегкий бой. Их ведет чудовищный интеллект компьютера, а в клубах дыма может скрываться огромное количество таких солдат.
 
19
Билли и Менестрель пришли в Таверну, представлявшую собой отдельное здание со своим собственным стазис-полем. Она главенствовала над странным пересечением дорожной системы, пронизывающей ничто, словно отвратительные извилистые переплетения ленты Мебиуса.
Размеры Таверны ограничивались размерами небольшого стазис-поля. Генераторы не могли поддерживать такую роскошь, как небо, пейзаж или день и ночь. Тут имелись воздух, вода, тепло и гравитация. Больше ничего.
Таверна оказалась ветхим зданием, построенным безо всякой мысли о единстве стилей. Крылья и пристройка лепились к основному зданию из каменных плит, дополненные летящими подпорками, башенками, соломенными крышами, куполами и даже «геодезическим» флигелем.
Перед Таверной простирался широкий двор, в который посетители входили через высокую арку из неоновых огней. За аркой продолжалась дорога, окруженная узкой полоской нормальной земли, которая огибала всю площадь Таверны. За ней начиналось ничто.
Дорога в Таверну была долгой и длинной. Билли и Малыш Менестрель, присоединившись к колонне беженцев, обнаружили, что они делятся на две четкие группы: овцы и волки, жертвы и хищники. Менестрель не слишком удивился этому обстоятельству.
Встретившись с беженцами, они первым делом решили наняться охранять овец от хищников. Ведь они неплохо вооружились, и Билли прошелся вдоль линии людей, отгоняя грабителей.
Их основным нанимателем стал купец из Порт-Иуды по фамилии Инчгрип и его семья. Как и все состоятельные горожане Порт-Иуды, они отличались упорством, отсутствием чувства юмора и мелочной религиозностью. Однако бомбы А. А. Катто превратили Порт-Иуду в груду дымящихся развалин, и они оказались на дороге в толпе испуганных жителей.
После того как Билли и Малыш Менестрель весьма удачно разрекламировали свои услуги, Инчгрипы ухватились за возможность нанять двух бродяг охранять свои жизни и имущество.
Не то чтобы Инчгрипы приняли Билли и Малыша Менестреля. Они считали их грязными грешниками и бесстыдными язычниками, которым предстоит гореть в самом страшном аду, предусмотренном евангелистами Порт-Иуды. Они особенно невзлюбили их за привычку надираться по вечерам. И все же они достаточно боялись грабителей, чтобы нанять этих двух негодяев на работу. Религия Порт-Иуды не запрещала одному человеку эксплуатировать другого. Как повелось издревле, эксплуатация часто становилась взаимной.
Сделка с главой семейства, седобородым Ра-мезесом Инчгрипом принесла Билли и Менестрелю по золотой монете или ее эквиваленту в день, а также все, что они могли съесть. Билли долго торговался с Инчгрипом, требуя, чтобы он также включил в условия сделки все, что они смогут выпить. Однако Менестрель в конце концов прервал ожесточенный спор, напомнив, что в Порт-Иуде живут трезвенники.
В течение двенадцати дней сделка вполне оправдывала себя. Билли и Малыш Менестрель получали плату и более-менее успешно выполняли свою работу.
Однако постепенно с обеих сторон нарастало напряжение. Рамезес Инчгрип особенно беспо-коился за своих малолетних дочерей. Он боялся, что его дочери заслужат муки и проклятие церкви, если будут слишком много глазеть на бродяг. Он все время держал их внутри фургона, и Менестрель уже начал всерьез подозревать, что купец приковал дочерей к полу.
На тринадцатый день Рамезес Инчгрип вышел из фургона с особенно кислым выражением лица. После долгой преамбулы он сообщил, что у него осталось недостаточно припасов, чтобы платить или даже кормить их. А когда Менестрель заметил, что они согласны взять в качестве платы его дочерей, Инчгрип ударил его, и Билли едва успел удержать спутника, чтобы тот не зарезал купца.
Разорвав договор с Инчгрипом, они заключили сделку с мадам и ее шлюхами, спасавшимися из зоны военных действий и обслуживающими беженцев на дороге. Билли казалось, что они переехали из одного борделя в другой.
В обычное время, до вторжения Квахала, во дворе перед гостиницей стояло не более дюжины машин, упряжек ящериц, один или два мотоцикла и едва ли один грузовик. Сейчас же Билли и Малыш Менестрель увидели, что все забито людьми и повозками. Движение по дороге прекратилось почти за два километра от Таверны. Беженцы, которые не смогли найти комнату в доме, разбивали лагеря во дворе или даже на дороге.
Грязь и беспорядок обескураживали. Еще более обескураживал контраст между разными группами беженцев. С одной стороны – богатые, окруженные слугами и сохранившие свои ценности, поселившиеся в Таверне или достаточно комфортно устроившиеся за ее пределами, а с другой – нищие, люди, потерявшие все в дороге, которые выживали только благодаря жалким крохам, найденным тут же. Каждые несколько минут в ничто выбрасывали свежий труп.
Близость ничто решала санитарные проблемы беглецов. Но при всем том, что можно было выбрасывать мусор и мертвецов в ничто, где любая материя попросту разрушалась, среди беженцев все больше распространялись болезни, дополняя и без того длинный перечень бед.
Менестрель и Билли протиснулись сквозь толпу к Таверне. Нищие тут же облепили их.
– Проявите милосердие, я не ел пять дней.
Билли уже запустил руку в карман, намереваясь раздать несколько монет, но Малыш Менестрель схватил его за руку.
– Не надо. Их много, и ты не сможешь помочь всем.
– Но они голодают.
– Да, но их здесь сотни. Ты собираешь накормить их всех?
Билли покачал головой.
– Нет, но…
– Тогда не давай им ничего. В противном случае, мы просто не сможем передвигаться. Нас будут окружать нищие, куда бы мы ни пошли.