Волшебная реликвия

– Ого! Яйца курицу приглашают. Находчивые солдатики, ничего не скажешь. – Сержант присел на ближайший пенек. – А шишки зачем? В самовар, что ли? Что-то самовара я у вас не вижу.
– Это... – Арик слегка помедлил, а потом выпалил: – Это военная игра, господин сержант. Тренирует сообразительность.
С лица Валика исчезло сонное выражение, он с удивлением уставился на друга, который, с его точки зрения, безбожно врал. Впрочем, врал находчиво.
– Игра, говоришь? – Сержант был удивлен не меньше. – Военная? Никогда о такой не слыхал. Шишки, это что – воины? А где тогда командир? И какова диспозиция?
– Да, это солдаты, – продолжал вдохновенно врать Арик. – Диспозиция проста. Играют два человека. Вообразите, что двое командующих, например, вы и я, отводят этих воинов в тыл или же на зимние квартиры. Тот из командующих (вообразив себя командующим, Арик выпятил грудь, расправил плечи и свысока посмотрел на приятелей), кому достанется последний солдат, проиграл.
Галик слушал своего друга с восторгом. Ну и быстрая реакция, думал он. Ну и выдумка.
– Ничего не понял, – сказал сержант и грозно оттопорщил усы.
– Видите ли, господин сержант, – пришел на помощь Галик, – это как шахматы, только с точки зрения тактики и стратегии эта игра хоть и проще, но в десять раз полезней. Необходимо лишь соблюдать правила. Ходы делают по очереди. Видите три ряда шишек? Обычно мы играем камнями, но здесь в лесу под руками оказались шишки. Не имеет значения. Итак, три, пять и семь штук. Видите?
– Ну, – засопел сержант.
– За один ход можно снять любое количество шишек, ну, в смысле – солдат, но только из одного ряда.
– Что значит любое? – Сержант засопел громче. – И весь ряд можно снять?
– И весь ряд, – подтвердил Галик.
– Ха! – обрадовался сержант. – Отправить в тыл. На переформирование. Отлично придумано. – Подняв огромную клешню, он мгновенно сгреб весь ряд из семи шишек. – Вот я отправил эту роту. Пусть отдохнут. Играй, солдат! Уверен, последний воин достанется тебе! – И он победно вытаращил глаза. Даже его прищуренный правый, и тот глядел весело.
Арик опередил Галика, присел и сделал излюбленный ход – снял в среднем ряду две шишки.
– Теперь ваш ход, господин сержант.
Сержант уставился на два ряда из трех шишек каждый. Лицо его приняло хитрое выражение. Он не сомневался, что близок к выигрышу.
– Так, – шептал он себе в усы, – если я сниму все три, то этот юный негодяй снимет в оставшемся ряду две, и я проиграл. Значит, три снимать нельзя. Отлично! – И он отодвинул две шишки, оставив комбинацию – три и одна.
Арик мгновенно снял весь ряд из трех шишек. Сержант тупо уставился на оставшуюся шишку, побагровел, но в следующий момент дрожащими корявыми пальцами мгновенно восстановил статус кво – три шишки и еще три.
– Ты не понял меня, солдат. Я хотел снять лишь одну.
И он оставил Арику комбинацию – три шишки и две. Арик пальчиком мягко отодвинул круглую зеленую шишечку, оставив комбинацию – две и две. Сержант радостно задумался, но постепенно мрачнел.
– Если я сниму эту, то он снимет так... – Горячий его шепот становился все глуше. Наконец он поднял измученные глаза и сказал: – Все, проиграл! Давай по-новой, солдат.
– Теперь со мной, – воскликнул Галик, присаживаясь на корточки.
– А может, я хочу с этим. – Сержант добродушно взглянул на Валика, сыпавшего в закипевший котелок труху, которую отдаленно можно было принять за чай.
Тот смутился и не знал, что сказать.
– Он у нас по другой игре специалист, – пришел на помощь другу Арик. – В «крестики-нолики» режется – смотреть страшно! Прямо не подходи.
И хотя Валик смутно помнил про крестики и нолики, он гордо выпятил грудь.
– Ну и что? – воскликнул сержант. – Давай в эти нолики! Сейчас всех громить буду.
Валик почувствовал смутное беспокойство и изобразил неотложную возню у костра, озабоченно разгребая угли и что-то помешивая в котелке.
– Нет, господин сержант, – мягко сказал Арик. – У нас сейчас военная игра, а не какие-то там нолики. Для ноликов не та обстановка. Во-первых, нет бумаги. Конечно, можно сыграть и на земле, но тогда нужны камушки белые и черные. А где мы их сейчас возьмем? А вот пятнадцать воинов у нас есть! Вот глядите сюда – воины, они же шишки, разделены на три неравных отряда. Мы должны по очереди отправить их в запас, на отдых, переформирование, обучение и так дальше. Вы же сами только что говорили. Тактика, стратегия, головоломные решения... Разве не так?
– М-гм, так-то оно так. – Сержант стащил с головы пропахшую потом шляпу с огромными мятыми полями и почесал затылок.
– Итак, играем в пятнадцать воинов, – звонко сказал Галик. – Пусть вас не смущает, что сегодня это шишки. Ведь вы умеете мыслить абстрактно?
– Что? – сержант вскочил и надел шляпу. – Разумеется, умею!
– Короче, сейчас очередь играть со мной.
– Давай с тобой, – безропотно согласился сержант и снова присел на пенек.
Он оказался азартным игроком и честно сражался без малого два часа, лишь изредка отвлекаясь ради глотка горячей бурды, которую они называли чаем. Оба новобранца оказались безжалостны к Подороге. Они не знали еще хитрой и тонкой науки лести. Они обыграли своего сурового начальника сорок раз подряд. Тот ушел раздосадованный, но и задумавшийся. На Валика, ничем сержанта не обидевшего и давно дремлющего у входа в шалаш, Подорога успел бросить ласковый взгляд.
 
Глава 3
Бегающие кусты
Перед рассветом раздался грохот. Ничего не понимающие и не выспавшиеся солдаты выскакивали из палаток и шалашей. В лесу стоял треск и гром. Это работала артиллерия противника. Ядра проносились выше голов и с шумом ломали ветви деревьев, корежили стволы. Сосновые иголки сыпались сверху, как снег. По всему военному лагерю метались люди в поисках спасения.
Арик, первым выбравшийся из шалаша, прижался к стволу толстой сосны. Спустя мгновение рядом с ним оказались Галик и Валик. Пролетавшее со свистом ядро задело вершину именно этой сосны. Мелкая хвоя дождем посыпалась на друзей.
– Мама! – прошептал Валик.
– Да, праздник кончился, – сказал Галик.
– Это точно, – подтвердил Арик.
– Домой хочу, – сказал Валик.
– Все хотят, – сказал Галик.
– Но не все могут, – подытожил Арик.
Над их головами просвистело еще одно ядро.
– Что же делать? – Голос Валика задрожал.
– Думать надо, – сказал Галик.
– Думать не вредно, – эхом отозвался Арик.
– Чего там думать? – Голос Валика окреп. – Бежать надо!
Стрельба прекратилась столь же внезапно, как и началась. Наступила гулкая тишина. Стряхнув с мундиров иголки и мелкие обломки веток, друзья вышли на освещенную первыми лучами солнца просеку. И увидели странную процессию. Впереди с обнаженной шпагой шел неизвестный им младший офицер. Позади него плелись трое солдат – двое потупившихся, с испуганными лицами, зато третий, длинный и прямой как палка, умудрился сохранить презрительное выражение на физиономии. Все трое были без головных уборов, без оружия, а их заляпанные грязью камзолы были без ремней. Следом за ними шли четыре солдата с суровыми лицами и фузеями наперевес.
– Узнаешь? – Галик судорожно схватил Арика за руку.
Но за Арика ответил Валик.
– Да это же Драная Шляпа! – прошептал он в полном изумлении.
Три друга не могли отвести взора от удаляющихся спин арестованных и особенно от спутанных рыжих волос самого высокого из них.
– Дезертиров поймали, – сказал рядом чей-то голос.
Друзья оглянулись. Бывалый солдат из тех, что особенно досаждал им своим храпом первые две ночи, прислонившись к дереву, неспешно набивал табаком трубку.
– Неужели? – удивился Галик. – Как же так?
– А вот так! Поймали голубчиков, – подтвердил солдат. – А ты не бегай!
– И что теперь? – шепотом спросил Валик.
– А что теперь? – рассудительно сказал солдат. – Теперь ясно что. Время военное, закон суров. Или так, – он провел огромным желтым пальцем вокруг собственной шеи, – или так – пук! пук! – И он весело ткнул Валика в живот.