Древо жизни. Книга 1

Все, что я перечислил, является главным и, пожалуй, единственным оружием, которое мы можем противопоставить технически развитой цивилизации. Боевые отряды, которые я буду здесь готовить, предназначены для борьбы с группами пришельцев, которые они вынуждены будут засылать в населённые зоны. В результате большого расстояния, обеспеченного агрессивной зоной, с этими группами можно бороться теми силами, которыми мы будем располагать. Действия наши, я это подчёркиваю, должны быть быстрыми, неожиданными. Ни один корабль противника, севший на планету, не должен её покинуть, и он не должен успеть применить ядерное оружие. Поэтому я особенно настаиваю на том, чтобы вы, не теряя времени, занялись показанными вам предметами. Выведенные вами культуры микроорганизмов тщательно сохраняйте, передавайте из поколения в поколение, берегите – это, повторяю, ваше единственное оружие, которое может защитить Элию от внешней агрессии. Я сомневаюсь, что вы сможете когда-либо свернуть на путь технической цивилизации и создать технику, промышленность. Создать свои корабли… Вы пошли по другому пути… Оставайтесь такими, как есть. Но умейте себя защищать!
Конференция продлилась ещё несколько дней. Были решены различные вопросы, в том числе и вопрос о количестве курсантов, которое решено было увеличить до пятисот. Затем делегаты разъехались, и Эрик приступил к выполнению своих обязанностей.
В трудах и заботах прошли четыре долгих элианских года. Почти все замыслы Эрика осуществились.
Привезённый с большим трудом атомный генератор давал ток. Элиане располагали теперь армией в две тысячи обученных бойцов под командованием элиан – участников битвы в горах. Теперь он мог сказать, что Элиа надёжно защищена. Созданы лаборатории-хранилища, где содержится страшное оружие, готовое быть пущенным в ход в любой момент, если планета подвергнется нападению. Большой удачей Эрик считал находку ядовитой плесени, соприкосновение с которой разъедало металлы и резину. Плесень, лишённая естественных врагов, размножалась очень быстро мельчайшими спорами, разносимыми ветром. Споры хранились в стеклянных сосудах без доступа воздуха. Естественный антагонист плесени – микроскопический грибок мог столь же быстро очистить заражённую местность. Плесень хранили с большой предосторожностью, так как попадание её в дыхательные пути вызывало быстрый некроз лёгких, спасти от которого могло лишь немедленное введение в организм вытяжки из грибка-антагониста. Плесень могла расти везде и всюду, где не было этого грибка. В естественных условиях грибок, паразитируя на плесени, не давал ей возможности расширить свой ареал. Эрику с большим трудом удалось создать небольшие ракеты-снаряды, в боевые головки которых помещались стеклянные контейнеры с плесенью. На изготовление их пошли ракеты с нейропаралитическим газом, найденные на звездолёте. Ни скафандр, ни биологический фильтр, ни другие предосторожности не спасли бы пришельцев от воздействия агрессивной плесени. Даже если бы космический корабль и поднялся с поверхности планеты, он унёс бы с собой эти споры, и горе было бы тем, кто послал его на Элию, если этому кораблю суждено вообще вернуться на родную планету.
Невдалеке от первой лаборатории в больших сосудах на безобидной питательной среде выращивался грибок-антагонист. Опасаясь, что его свойства будут ослаблены, Эрик многократно проверял его активность на живой плесени, но каждый раз грибок быстро уничтожал её без остатка.
Авторитет Эрика и любовь к нему элиан достигли апогея. Где бы он ни появлялся, а ему приходилось совершать длительные поездки, встреча его превращалась в праздник. Каждое племя считало для себя великой честью породниться с ним. Его дом был завален редкостными подарками, привозимыми к нему со всех концов планеты. Его жены носили украшения, каждое из которых, будь это на Земле, могло составить крупное состояние. Если бы он хотел, то мог бы вымостить двор вокруг дома золотыми плитами. Ни один восточный владыка не жил в такой роскоши и даже не имел представления о возможности её существования. Но самую большую радость ему доставляли дети. Старшему, Ларту, шёл пятый год, что соответствовало шести годам по земному времяисчислению. Он уже умел читать и писать. Говорил он, естественно, на языке матери. Это был рослый для своих лет мальчик и, конечно уж, верховодил своими многочисленными братьями и сёстрами. От матери он унаследовал зеленые глаза, от отца – тёмный цвет волос и, по-видимому, рост. Второй ребёнок Стеллы была девочка, которую назвали Эолой. Для своих детей Эрик соорудил во дворе спортивную площадку, и они целыми днями готовы были висеть на шведских стенках, а те, что помладше, возиться в песке, не доставляя особых хлопот своим матерям. Правда, одна из них, по очереди, всегда присутствовала и вела наблюдение, чтобы кто-нибудь из малышей не залез особенно высоко на перекладину и не сорвался вниз.
Уходя ранним утром, Эрик возвращался домой только к обеду. Обедали в большой гостиной, стены которой представляли высокохудожественное произведение, выполненное резьбой по дереву с инкрустацией перламутром, шлифованным камнем и металлами. Одна из стен, против которой было место Эрика, представляла картину. Среди леса, верхом на огромном тигре, ехала обнажённая элианка. Может быть, художник, выполнявший эту работу, взял в качестве модели саму Стеллу? Волосы этой женщины были сделаны из тончайших полосок золота, а глаза – из перламутра и изумруда. Эрик больше всего любил эту картину, которая в его глазах олицетворяла Элию.
Стелла обычно, на правах старшей, садилась напротив и руководила всей церемонией, установив раз и навсегда, с момента своего вселения в дом, торжественный ритуал. Эрик в первый же день получил от неё выговор, когда попытался сесть за стол в повседневной одежде. Так же, как и он, остальные должны были садиться за стол в нарядах и украшениях. Дети обедали отдельно, в другой комнате, на первом этаже, под присмотром «дежурной» мамы. Её место в этом случае за столом пустовало. От таких дежурств была освобождена только Стелла. Её авторитет и власть не вызывали ни возражений, ни сопротивления со стороны подруг, которые жили вообще исключительно дружно. Если и происходили какие конфликты, Эрик о них ничего не знал. Все недоразумения улаживались Стеллой тактично, но и властно.
В последний год, когда дел поубавилось, Эрик после обеда уже не возвращался на работу, а проводил время с семьёй. Иногда они отправлялись на совместные верховые прогулки. По воскресным дням, каждый пятый день, по обычаю элиан, устраивались охоты. Элианки довольно метко стреляли из лука, значительно превосходя в этом самого Эрика. Особенной меткостью отличалась черноволосая и меднокожая Таура – дочь племени скотоводов. Она вошла в дом Эрика всего три месяца назад. Таура выделялась среди остальных слишком тихим характером. За столом её голоса почти никогда не было слышно. Сев на коня, она буквально преображалась. Бросив поводья и управляя коленями, она мчалась в бешеной скачке, разя без промаха длинной стрелою убегающего тура. Нельзя было улучить момент и заметить, как она натягивает лук. Все происходило мгновенно. Миг – и только что мчавшееся во весь опор животное падает в предсмертных судорогах, поражённое стрелою в самое сердце. «Настоящая амазонка, – думал Эрик, любуясь скачущей Таурой, – и сидит, как амазонка, согнув ноги в коленях, бросив стремена, упираясь пятками в бока лошади».
Два раза в год к Эрику приезжали его многочисленные родственники. Для них накрывали столы в актовом зале. Роль этого зала стал играть учебный класс. Его приукрасили. Здесь проходили советы и все торжественные мероприятия. Рядом была построена гостиница для приезжающих. Обычно такие встречи заканчивались танцами, так как вместе с родственниками приезжало много молодых элиан и элианок. Эрик, сам не большой любитель музыки, немало затратил времени на создание оркестра, подобрав музыкантов среди курсантов.
Посёлок значительно разросся, так как у женатых командиров родилось много детей. Эрик не раз возвращался к мысли о строительстве школы. Элиане имели буквенную письменность. Это его удивляло, так как на таком уровне социального и экономического развития скорее можно было бы ожидать иероглифического письма. Однако буквенная письменность не сопровождалась на Элии развитием литературы. Народ Элии, несомненно, поэтичен, но почему у него нет литературы? На этот вопрос он пока не находил ответа. Вместе с тем высокого развития достигло изобразительное искусство. Оно поражало своей правдивостью и высоким индивидуальным мастерством исполнения. Картины, которые он получил в подарок, восхищали его. Каждый раз, рассматривая ту или иную работу, он неизменно находил в ней что-то новое, не открытое им раньше. То же самое можно было сказать о скульптурах, выполненных в мраморе или в дереве. Дерево было излюбленным материалом элианских художников. Они умели подбирать такую древесину и так искусно её обрабатывать, что изображение человеческого тела создавало иллюзию реальности, иногда казалось, что вырезанная из дерева фигура дышит, а тело излучает тепло.