Предложение повесы

Генерал не признавал охоты с ружьем, так что его парк стал настоящим заповедником. Барсук зафыркал и заворчал на них из кустов. Чуть дальше они услышали шорох и тявканье лисицы.
— Не предполагала, что дорога окажется настолько плохой.
Флик нырнула под низко опустившуюся ветку.
Демон проворчал:
— Я думал, ты постоянно ездишь по ней в коттедж и обратно. Оказывается, нет.
— Обычно я езжу по другой дорожке, но ее дважды пересекает ручей, а после вчерашнего дождя я не хотела рисковать: Джессами могла поскользнуться и разбить колени.
Демон не стал говорить, что и сейчас Джессами может поскользнуться: они оказались в глубине парка, где вековые деревья сомкнули ветви. Он едва мог различить даже Флик, что уж говорить о неровностях дорожки. К счастью, Джессами и Иван в темноте видели лучше своих хозяев, шагали уверенно, и им с Флик приходилось полностью полагаться на них.
Спустя некоторое время он спросил:
— А разве эту тропу не пересекает речка?
— Да, но через нее есть мост. — Помолчав секунду, Флик уточнила: — По крайней мере был, когда я в последний раз ехала по ней.
Поджав губы, Демон не стал уточнять, когда это было: прежде надо добраться до этого моста. Может, он давно сгнил?
Начался дождь.
Скрытые сомкнутыми ветвями, она поначалу только слышали, как по листве ударяют капли. Но дождь все усиливался и стал проникать через листву. Флик инстинктивно сжала бока Джессами.
— Нет! — Демон нахмурился. — Не торопи ее. Это опасно.
Они поехали дальше под проливным дождем, ветер свистел и стонал, раскачивая деревья. Демон никогда не ездил по этой тропе и весьма смутно представлял себе, как долго им добираться до места.
Судя по тому, что речка пересекла тропу всего раз, а двигались они очень медленно, до Хиллгейт-Энда было еще очень далеко.
Когда деревья закончились, он увидел речку, через которую был перекинут узкий деревянный мостик. А за ним, на прогалине, оказался домик углежога. Его-то Демон узнал.
И тихо чертыхнулся.
В ответ словно разверзлись небеса и потоки дождя хлынули на землю.
Бормоча ругательства, Демон спешился и привязал Ивана к дереву. Жеребец, подняв голову, принюхался и посмотрел в сторону мостика.
Демон крикнул Флик:
— Не подъезжай! — И, обойдя Джессами, в три шага оказался у мостика. Тщательно осмотрел его, дошел до середины и раз-другой подпрыгнул. Бревна не заскрипели: мостик оказался достаточно крепким.
Пригибаясь под струями дождя, он кивнул Флик, потом отвязал поводья и сел в седло. Несмотря на ливень, мостик не слишком вымок: над ним нависли ветки огромного дуба, росшего на противоположном берегу.
Флик вопросительно смотрела на него.
— Поезжай первая, — сказал Демон.
Она кивнула и послала Джессами вперед. Демон отпустил поводья — и Иван рванулся вслед за кобылой. Они благополучно пересекли речку.
Флик дожидалась его под кроной мощного дуба.
— Надо переждать ливень, — сказал Демон тоном, не терпящим возражений. — Он скоро пройдет. Ливни обычно бывают короткими.
— Совершенно верно. Переждем в хижине.
Флик представила себе пыль, паутину, пауков, а то и крыс. Но выхода не было. Дождь лил как из ведра.
— Надеюсь, мы пробудем там час-другой, не больше.
— К хижине пристроена конюшня. Езжай прямо туда.
Флик тряхнула поводьями и поехала. Демон последовал за ней.
В конюшне едва хватило места для лошадей. Расседлывая их, они то и дело натыкались друг на друга. Пытаясь поймать один из ремней, Флик случайно коснулась ноги Демона и тут же отдернула руку, пробормотав извинения.
Демон, стараясь найти Флик, чтобы ненароком не ударить ее снятым с Ивана седлом, обнаружил, что его пальцы лежат у нее на груди. Он неохотно извинился и так же неохотно убрал руку.
Наконец лошади были расседланы. Ивана Демон привязал так, чтобы он не добрался до Джессами.
Демон выглянул наружу.
— Одному Богу известно, в каком состоянии хижина.
— Углежоги приезжают каждый год.
— Осенью, — отозвался он. — Я пойду посмотрю. Может, подождешь здесь? Не исключено, что я даже дверь не смогу открыть.
Она кивнула:
— Ладно, подожду. Крикнете, если все в порядке.
Демон быстро направился к хижине. Через секунду Флик услышала, как что-то зашуршало в соломе, и замерла.
Крысы! Что-то грызут.
Она стремительно бросилась к хижине и, не задумываясь, нырнула в приоткрытую дверь.
— Погоди! Я нашел лампу! — услышала она голос Демона. Она стояла, пытаясь успокоиться. Демон наверняка успел распугать всех грызунов. Ведь он такой большой.
Чиркнула спичка. Вспыхнул ярко и померк огонь, залив мягким светом помещение.
Флик осмотрелась.
— Ну и ну!
— Вот именно. — Демон тоже обвел взглядом хижину. — Напомни мне поблагодарить углежогов, когда они приедут в следующий раз.
В хижине было чисто прибрано, если не считать паутины. Дверь прилегала плотно, ставни были надежно закрыты.
У очага, аккуратно сложенные, лежали поленья.
Демон направился к очагу.
— Пожалуй, разожгу.
Флик закрыла дверь и прошла в хижину. Пока Демон возился у очага, выбирая поленья и щепки, она осматривала комнату. Стул был всего один — вернее, старое кресло из поместья. Стояли три кровати с неровными соломенными матрасами. Флик передвинула одну из кроватей к очагу.
Демон оглянулся и кивнул, увидев, как она устроилась. Уже через минуту в очаге горел огонь.
Языки пламени лизали потемневшие поленья. Наконец пламя загудело.
Жар волной вырвался из очага, обдав ее теплом. Флик смотрела, как Демон подкладывает в огонь поленья.
Он не делал ни одного лишнего движенья, что подчеркивало его собранность и целеустремленность.
Наконец Демон выпрямился и посмотрел на нее. Даже не глядя на него, она ощущала его взгляд, более жаркий, чем огонь. Она перевела взор с огня на стену у очага и в темном углу увидела быстрое движение, затем усики, остренький нос и два розовых глаза.
— Ой!
Ее пронзительный крик разорвал тишину. Вскочив, она бросилась к Демону. Он заключил ее в объятия.
— В чем дело?
— Крыса! — Не отводя глаз от темного угла, она отчаянно цеплялась за него, указав на зверька подбородком. — Там, у очага! Прогоните ее! — От страха она едва ворочала языком.
Демон увидел крошечную мышь-полевку, прижавшуюся к стене, и подавил вздох.
— Флик…
— Она убежала?
На этот раз он все-таки вздохнул.
— Это полевка, ее привлекло тепло. Она сейчас спрячется.
— Скажете тогда мне.
Демон посмотрел на нее, но увидел только кудрявую макушку. Наклонив голову, он попробовал заглянуть ей в лицо, но она уткнулась ему в грудь. Каким-то образом ей удалось засунуть руки ему под сюртук, и она обняла его за спину, прижавшись к нему всем телом. Ее била дрожь.
Он стал успокаивать ее, поглаживать по спине, прошептал:
— Все в порядке. Сейчас она убежит.
Он чувствовал ее учащенное дыхание. Она не ответила — только кивнула.
Они стояли у очага, обнимая друг друга, дожидаясь, когда сама не своя от страха мышка убежит.
Демон дал себе слово быть терпеливым и не реагировать на близость Флик. Однако через минуту уже нарушил его. Жаркое пламя высушило его одежду, и теперь он теплом своего тела согревал Флик. И вспыхнувшее желание грозило стать более жарким, чем пламя.
Стиснув зубы, он приказал себе терпеть. Флик, думал он, даже не догадывается, как действует на него ее близость. Он справится.
Аромат ее тела пьянил его. Он еще острее стал ощущать гибкость ее рук, обхвативших его, податливость стройного тела, упругость ног. Он вздохнул и закрыл глаза, стараясь держать себя в руках.
Флик, сама того не желая, зачаровывала его все больше и больше.
Отчаявшись, он попытался ее отстранить, но она замотала головой и еще теснее прижалась к нему. Скрипнув зубами, он слегка отодвинул ее, чтобы она не поняла, как действует на него.
Физическая боль, которую он испытывал, была платой за совершенный им проступок, за то, что он позволил себе флиртовать с ней, дразнить ее, наслаждаться ею.