Только он

* * *
Виллоу проснулась от негромкого ржания Измаила. Гулко заколотилось сердце. Овраг был освещен косыми солнечными лучами, но ей было не до красот природы. Схватив дробовик одной рукой и поддерживая одеяло другой, она бросилась в кусты, стараясь при этом производить как можно меньше шума. Когда заросли стали совсем непроходимыми, Виллоу повернулась и, пригнувшись, замерла, пытаясь рассмотреть, что же обеспокоило жеребца.
Тишину нарушил звук, напоминающий вой волка.
Через минуту появился Калеб на Дьюсе, за ним следовал Трей. Виллоу потребовалось мгновение, чтобы осознать изменения в экипировке лошади: вместо вьючного седла на Трее было седло для верховой езды. Поверх него были приторочены два мешка с зерном, сзади виднелся матрас, а на нем — куртка из овчины.
— Все спокойно? — спросил Калеб, когда Виллоу вышла из кустов.
— Да. Вот только сейчас Измаил заржал при вашем приближении.
— Я специально подъехал со стороны ветра, чтобы предупредить о приближении. — Калеб спешился и стал быстро, даже несколько сердито расседлывать Дьюса. — Пока я приведу в порядок Дьюса, приготовьте кофе на маленьком костре… Вы теперь знаете, как его разводить.
Виллоу направилась к Трею, намереваясь помочь Калебу, который выглядел очень усталым. Калеб жестом отстранил ее.
— Займитесь, голубушка, костром. Огонь спокойно относится к длинным юбкам и одеялам, а мои лошади — нет.
Закончив заниматься Дьюсом, Калеб направился к Трею. Он стал отвязывать и сгружать мешки с зерном, дурманящий аромат долетел до арабских лошадей и они нетерпеливо заржали. Он развязал один из пятидесятифунтовых мешков и легко поднял его, поднес к лошадям и одарил каждую небольшой порцией зерна. Их изящные мордочки и жадность, с которой они набросились на угощение, напомнили Калебу, как их хозяйка украдкой слизывала языком крошки с кончиков пальцев.
Он вновь испытал прилив желания и решительно направил свои мысли на насущные проблемы: выбор маршрута, погода, усталость, банда Слейтера — и любовник Виллоу.
Состроив гримасу, Калеб почесал затылок и вернулся к костру. Вода в кофейнике уже закипела. Рядом на коленях стояла Виллоу в его рубашке с закатанными до локтей рукавами и одеялом, обмотанным вокруг бедер. Она расчесала волосы и собрала их в пучок, перевязав кружевной лентой, срезанной с нижней юбки. В таком виде она, казалось, не должна была внушать каких-то плотских желаний.
Однако когда Виллоу подошла к Калебу и протянула ему аппетитно пахнущую еду, он еле сдержался, чтобы не заключить ее в объятия. Вроде бы он должен был чувствовать себя слишком усталым, однако его мужская плоть отреагировала вполне определенно.
Калеб негромко ругнулся и поспешил принять от Виллоу кофе.
— Калеб? — вопросительно произнесла Виллоу, недоумевая по поводу того, что могло стать причиной непонятного блеска в его глазах.
— Перевалы открыты, пока не начнется ураган. Банда Слейтера разделилась на две части. Они ждут нас где-то возле Рио-Гранде и Арканзаса, — выложил он без обиняков.
Правда, он не стал говорить, что Слейтер назначил за голову Калеба вознаграждение, способное поднять на охоту всех разбойников от Вайоминга до Мексико.
— Что мы будем делать?
Холодные золотистые глаза Калеба остановились на дамском седле. Резким движением руки он поднял его и швырнул в ручей. За ним последовал дорожный костюм Виллоу.
— Бога ради, Калеб, что вы делаете?!
— Они ищут девушку, у которой хватает глупости ехать в горы в дамском седле, — холодно сказал Калеб, глядя в удивленные карие глаза Виллоу. — Я такой глупой девушки не знаю. А вы знаете?
Виллоу открыла было рот, но ничего не сказала.
— Хорошо, — коротко кивнул Калеб. — Они ищут девушку в дурацком длинном платье, которое никогда не просыхает в дождь и слякоть. Я не знаю такой глупой девушки. А вы знаете?
Виллоу переплела пальцы рук и опять ничего не сказала.
Калеб хмыкнул и продолжал:
— Они ищут упрямую девчонку, которая хочет протащить пять великолепных лошадей мимо бандитов. Я не знаю такой упрямой девушки. А вы знаете?
— Мои лошади останутся со мной, — твердо сказала Виллоу. — Так мы уговаривались, Калеб Блэк. Вы что, отказываетесь от своего слова?
Виллоу тут же пожалела, что у нее вырвались эти резкие слова. Но было уже поздно. Слова были сказаны, и сейчас на нее должен обрушиться гнев Калеба.
— Я никогда не беру своего слова назад, кому бы я его ни дал, даже избалованной южной леди, — ледяным тоном процедил Калеб.
Не глядя на Виллоу, он дернул матрас и развернул его, открыв упрятанные внутрь предметы одежды. Что-то было из оленьей кожи, что-то из хлопка и фланели.
— Наденьте сначала фланелевое белье, затем брюки из оленьей кожи и джинсы. А сверху…
— Я много лет одеваюсь сама и разберусь, что надевать вниз, что наверх.
Калеб передал ей сверток.
— Здесь шляпа и жакет под меховую куртку из овчины. У Вулфа не нашлось плаща для Джесси. Уж извините.
— У вас его тоже нет?
— Мы с Вулфом терпеть их не можем. От них толк лишь тогда, когда сидишь под тентом.
В конце концов любопытство Виллоу взяло верх над осмотрительностью.
— Кто такой Вулф? А Джесси его жена?
— Вулф Лоунтри. Джесси — его кузина, приемная дочь его отца… Что-то в этом роде.
— Где он живет? Я бы хотела поблагодарить его лично
— Сомневаюсь, что это нужно.
— Но почему же?
— Его отец — британец голубых кровей, а мать — дочь шамана племени чейеннов.
— Она знахарка? — заинтересовалась Виллоу.
Прищурившись, Калеб посмотрел ей в глаза. В них он не прочитал ничего, кроме искреннего любопытства. Не было и следа какого-либо презрения, которое многие люди испытывают к полукровкам
— Я никогда не спрашивал об этом, — сказал он наконец. — А что?
— Она может знать целебные растения Запада, — пояснила Виллоу. — Я видела здесь несколько похожих на наши, но их немного.
— Вы верите индейской медицине?
— А почему бы и нет? Индейцы живут здесь гораздо дольше, чем мы.
— Вы самая удивительная южная леди, которую я когда-либо встречал.
— Наверное, потому, что я вовсе не южная леди, — парировала она.
Калеб слегка улыбнулся.
— Этого не скажешь по вашему выговору. Слушать вас — все равно что мед с ложки пить.
— Просто у меня голос негромкий и не напоминает реку, которая перекатывает булыжники по дну…
— Для оскорблений вы могли бы выбрать другое время, — перебил он Виллоу. — Сейчас у нас есть более приятные дела.
Быстрым движением Калеб расстелил поверх брезента взятые у Вулфа одеяла, положил в изголовье седло и нырнул в эту импровизированную постель.
Виллоу осмотрелась, ища другие одеяла.
— А где моя постель?
— Там же, где и прошлой ночью. — Он приподнял одеяла, показывая на свободное место рядом с собой. — Вот здесь.
Виллоу недоуменно уставилась на него.
— Я что, спала рядом с вами?
— Именно так.
— Но… я н-не помню этого.
— Вы настолько устали, что не заметили бы, даже если бы бизон прокричал у вас над ухом, — сказал Калеб — Сейчас у вас есть выбор: вы можете лечь рядом со мной и поспать в тепле либо лечь отдельно и замерзнуть. Решайте, леди. В любом случае, после того как переоденетесь, затушите костер.
Пока Виллоу подыскивала подходящий ответ, Калеб надвинул на глаза шляпу и отвернулся. Через минуту его дыхание стало ровным и спокойным.
Некоторое время Виллоу наблюдала, как вздымалась и опускалась грудь Калеба. Очевидно, он спал. Тем не менее переодеваться придется идти в кусты. А они мокрые от дождя. Брр! И эти сухие вещи вымокнут. К тому же так не хотелось уходить от жаркого, уютного костра.
— Калеб, — шепотом позвала Виллоу.
Калеб не отозвался и не пошевелился.
И Виллоу приняла решение. Осторожно и бесшумно, чтобы не разбудить Калеба, она сняла обувь и разложила новые вещи на своей половине постели. Повернувшись спиной к Калебу, она развязала обмотанное вокруг талии одеяло, некоторое время повозилась с застежками хлопчатобумажных рейтуз и натянула их на ноги, сначала до колен, а затем до конца.