Английский подснежник

Сюзанна была в таком бешенстве, что Коби не мог не поддразнить ее. Он с вызовом произнес.
— Да, нечестно. Ну и что с того?
На миг сексуальное притяжение между ними, которое Коби считал давно угасшим, вспыхнуло вновь.
— Именно это я и имела в виду, — все с тем же гневом ответила Сюзанна. — По-другому ты сказать не мог! У тебя нет ни стыда, ни скромности… и веришь ты только в себя.
Коби вскинул брови, сожалея о том, что любовь, когда-то связывавшая его с Сюзанной, прошла. Увы, в одну и ту же реку не войдешь дважды.
— А в кого еще мне верить? — спросил он и улыбнулся по-детски невинной улыбкой.
— Ты невозможен!
— Вот именно, — согласился Коби.
Сюзанна рассмеялась. На него невозможно долго злиться. Ее любовь к нему началась еще в те времена, когда Коби был пухлым младенцем, а сама Сюзанна — десятилетней девочкой. Коби считался приемным сыном Джека и Мариетты Дилхорнов (на самом деле, он был их собственным ребенком, рожденным вне брака). Сюзанна была дочерью первого мужа Мариетты, и, следовательно, между ней и Коби не было кровного родства.
Десять лет назад их детская влюбленность переросла в бурную страсть, но Сюзанна отказалась выйти за него замуж из-за разницы в возрасте. Коби давно разлюбил ее, хотя женщина с болью сознавала, что ее до сих пор влечет к нему. Ей казалось, будто она хорошо его знает, но с тех пор, как Коби приехал в Лондон, Сюзанна начала понимать, как сильно он изменился.
Восемь лет назад он вернулся домой после двух лет, проведенных на юго-западе Америки, другим человеком: совершенно непохожим на невинного и беззаботного мальчика, которого она отвергла. В его отсутствие Сюзанна вышла замуж и не находила себе места, то пытаясь забыть его, то сожалея, что связала свою жизнь не с ним, а со своим скучным мужем.
На этот раз она сердилась из-за вчерашнего приема.
Сюзанне пришлось представить Коби прославленной лондонской красавице леди Виолетте Кенилворт, любовнице принца Уэльского. Она прекрасно понимала, чем закончится встреча двух хищников.
Естественно, Виолетта не смогла устоять перед чарами эдакого Аполлона.
— Ваша сводная сестра? — поинтересовалась она после ухода Сюзанны.
— Можете и так ее называть, — ответил Коби своим протяжным говорком, в котором американский акцент смешивался с английским.
— А вы ее так зовете? — Виолетта была само очарование. — Вы совершенно на нее не похожи.
— Нет, — ответил Коби на ее неуместное замечание, нарушающее все правила приличия. А затем, с равной дерзостью поинтересовался, — А вы похожи на свою сестру, леди Кенилворт?
Виолетта запрокинула голову, выставляя напоказ свою прекрасную шею, и ее голубые глаза заблестели.
— Боже упаси! — воскликнула она. — Мы совершенно разные… к счастью для меня, потому что она самое несносное создание на свете. И, кстати, зови меня Виолеттой.
Коби был невольно заинтригован. Какой же должна быть сестра, чтобы так ее ненавидеть? С поклоном он произнес:
— Как пожелаешь, Виолетта. Но я бы предпочел хоть в чем-то походить на Сюзанну.
— А я против, — лукаво возразила Виолетта. — Мне нравятся не темноволосые женщины, а высокие, красивые, белокурые мужчины.
Поскольку принц Уэльский не был ни высоким, ни белокурым, не говоря уже о красоте, Коби ее признание весьма позабавило. Прежде чем он успел ответить, Виолетта продолжила свой натиск.
— Я слышала, ты из Штатов. Это твой первый визит? Надеюсь, он будет долгим.
— Это мой первый долгий визит, — с улыбкой сказал Коби. Его смешили заигрывания Виолетты, едва прикрытые вежливой болтовней. — Я несколько раз приезжал… по делам.
— По делам! — Теперь улыбнулась и Виолетта. — Прости меня, но ты создан для наслаждений.
— Иногда бывает полезным производить подобное впечатление, — начал Коби.
— Но не в этот раз, — перебила его Виолетта, и в отместку Коби решил перебить ее тоже.
— Да, не в этот раз. Я слишком много работал и хочу отдохнуть.
— Слишком много работать, вполне в духе американцев, — объявила Виолетта. — А отдыхать — нет. Я полагала, американцы никогда не отдыхают, они всегда готовы… действовать.
— Вот и еще одно заблуждение развеялось, — Коби заметно развеселился. — Одно из многих, я надеюсь. Смотря, о каких действиях мы говорим.
— Надеюсь, обо всех, — потупившись, промурлыкала Виолетта и торопливо добавила, — А теперь мы должны расстаться. Но прежде чем мы разойдемся, я хочу пригласить тебя в Мурингс, наш загородный дом. Мы отправимся туда через десять дней, чтобы провести там оставшуюся пару недель до начала сезона. А, кроме того, позволь сообщить, что с двух часов пополудни мой дом открыт для друзей. Только не тяни до половины пятого: в это время приходят самые скучные гости.
Коби поклонился, и она отошла. Коби знал, что привлек к себе всеобщее внимание. И не все обращенные на него взгляды были добрыми, особенно взгляд сэра Рэтклиффа Хиниджа.
Сэр Рэтклифф смотрел на него с презрением. Он производил впечатление типичного английского аристократа. Высокий, темноволосый, безукоризненно одетый, с властным ястребиным лицом. Он недавно стал членом кабинета министров, был известным бонвиваном, другом принца Уэльского и бывшим гвардейским офицером.
Коби подметил, что сэр Рэтклифф начал опускаться. На его лице уже проявились следы излишеств.
— Я слышал, вы родственник сэра Алана Дилхорна, — надменно обратился сэр Рэтклифф к проклятому американскому выскочке, которого и принимают-то в обществе исключительно из-за огромного состояния… наверняка, нажитого нечестным путем.
— Дальний, — в тон ему ответил Коби. Теперь его произношение было вполне английским. — Всего лишь дальний.
— Я слышал, с возрастом сэр Алан отошел от политики. Это и в самом деле собачья жизнь. Ума не приложу, зачем мне это понадобилось. Кому захочется сидеть и выслушивать все эти прения? Но с другой стороны, престижно, как-никак. Вы у себя дома занимаетесь политикой?
— Это не для меня, — беспечно ответил Коби. — Я слишком занят зарабатыванием денег. — Он не мог понять, почему от собеседника исходят такие волны ненависти. — Уолл-Стрит отнимает все мое время.
Сэр Рэтклифф поджал губы.
— Вы бизнесмен? — По его голосу было ясно, какого мнения он о людях, работающих ради денег, а не просиживающих ночи за игорным столом. — Не скучаете по своему бизнесу?
— Я приехал сюда развлекаться, — ответил Коби.
«От этого покровительственного тона скулы сводит», — подумал он.
— Уж развлечений у нас хватает… надо только места знать. Вы стреляете?
— Немного, — солгал Коби, отлично владеющий всеми видами огнестрельного оружия, но предпочитающий это скрывать. Он сам не знал, сможет ли когда-нибудь свободно говорить правду, только правду и ничего кроме правды!
— Немного? Думаю, на Уолл-Стрит не часто стрелять приходится.
— Вот именно, — протянул Коби.
Если сэр Рэтклифф предпочитает видеть в нем изнеженного горожанина, так это даже к лучшему. Обычно бывает полезнее, когда тебя недооценивают.
Сегодня за завтраком Сюзанна объяснила ему причину неприязненного отношения сэра Рэтклиффа.
— Он же видел, как увивалась за тобой Виолетта? Он ухаживал за ней несколько месяцев, и все впустую. Он выставил себя дураком перед принцем. Более того, ходят слухи, что он в долгах, как в шелках, а тут появляешься ты, невероятно богатый янки, и завоевываешь Виолетту без малейших усилий.
Естественно, у сэра Рэтклиффа имелись причины для ревности, как имелись они и у Сюзанны, и именно поэтому она обижалась на Коби за то, что он не такой, каким был раньше.
Сюзанна прекрасно понимала, что Коби воспользуется приглашением Виолетты при первой же возможности. Что он и сделал в два часа того же дня. В доме Кенилвортов на Пикадилли он насладился тем, что одна известная актриса и красавица называла «постельным переполохом». Омрачила удовольствие лишь невозможность полностью раздеться.