Буря мечей. Книга II

Старик перестал улыбаться и сказал:
— Мы перевезем вас за один золотой. За коня и за мальчика тоже по золотому.
— Три дракона? — хохотнул Клиган. — Я все твое корыто могу купить за три дракона.
— В прошлом году, может, и купили бы. Но в разлив мне нужны лишние люди на шестах и веслах, чтобы нас не снесло на сто миль к морю. Выбирайте сами: либо платите три дракона, либо учите своего зверя скакать по воде.
— Люблю честных грабителей. Будь по-твоему. Три дракона, когда благополучно переправите нас на тот берег.
— Деньги вперед, иначе не поедем. — Старик протянул Клигану свою мозолистую ладонь.
Пес выдвинул меч из ножен.
— Выбирай сам: золото на северном берегу или сталь на южном.
Паромщик посмотрел на лицо Клигана, и оно ему явно не понравилось. За спиной у старика стояла дюжина крепких мужчин с веслами и шестами, но они что-то не спешили ему на подмогу. Вместе они, наверно, одолели бы Клигана, но перед этим он мог бы убить человек трех-четырех.
— Почем мне знать, если у вас золото или нет? — помедлив, спросил старик.
Нет у него ничего, чуть не крикнула Арья, но вместо этого прикусила губу.
— Слово рыцаря, — торжественно произнес Клиган.
Да никакой он не рыцарь, хотела сказать Арья, но опять промолчала.
— Ладно, — сплюнул лодочник. — Так и быть, перевезем вас, пока не стемнело. Привяжите коня, нечего ему по палубе метаться. Коли хотите с сыном погреться, в будке есть жаровня.
— Я ему не сын! — свирепо выпалила Арья. Это еще хуже, чем когда тебя принимают за мальчика. Она так разозлилась, что чуть не сказала, кто она на самом деле, но Клиган схватил ее за шиворот и приподнял.
— Сколько раз я тебе наказывал держать твой поганый язык за зубами? — Он тряхнул Арью так, что зубы задребезжали, и отпустил. — Ступай сушись, как человек говорит.
Арья пошла. От раскаленных углей в будке стояла удушливая жара. Приятно было постоять у жаровни, погреть руки и немного обсушиться, но как только палуба под ногами заколебалась, Арья снова выскользнула наружу.
Двуглавый конь медленно шел по мелководью, пробираясь между крышами и трубами. Двенадцать человек сидели на веслах, еще четверо отталкивались длинными шестами от скал, деревьев и затонувших домов. Старик стоял на руле. Дождь стучал по палубе, отскакивая от резных лошадиных голов. Арья снова начала мокнуть, но ей хотелось смотреть. Человек с арбалетом так и стоял в окне башни, провожая глазами паром. Не тот ли это лорд Руте, которого упоминал Пес? На лорда он не слишком похож, но и она сама не очень-то похожа на леди.
Когда они выбрались из города на стрежень реки, течение стало намного сильнее. Высокий каменный столб на том берегу наверняка указывал пристань, но ясно было, что их пронесет мимо. Паромщики налегли на весла, перебарывая разъяренную реку. Листья и ветки неслись по течению так быстро, словно ими выстрелили из скорпиона. Люди с шестами отпихивали от лодки все, что к ней прибивало. Ветер тоже усилился и при попытках взглянуть вверх по реке сек лицо дождем. Неведомый визжал и лягался на зыбкой палубе.
«Если прыгнуть за борт, меня сразу унесет — Пес и спохватиться не успеет». Арья оглянулась через плечо — Клиган пытался успокоить испуганного коня. Лучшего случая сбежать от него у нее не было, но так и утонуть можно. Джон говорил, что она плавает как рыба, но даже рыбе в этой реке пришлось бы несладко. Утонуть, пожалуй, лучше, чем возвращаться в Королевскую Гавань... Вспомнив о Джоффри, Арья потихоньку подалась на нос. Вода в реке, бурая от ила и взбаламученная дождем, напоминала скорее суп. А уж холодно там, должно быть... Ничего, больше, чем есть, не промокну, решила Арья и взялась рукой за борт.
Но тут раздался крик, и паромщики ринулись вперед с шестами. Арья не сразу заметила огромное, вырванное с корнем дерево, несущееся прямо на них. Его корни и сучья торчали из воды, как щупальца большого кракена. Гребцы пенили воду, стараясь избежать столкновения. Кормчий переложил руль и конская голова стала разворачиваться вниз по течению, но слишком медленно. Дерево летело на них, как таран.
Оно было не больше чем в десяти футах от них, когда люди на носу наконец уперлись в него шестами. Один шест сломался, и раздался такой треск, как будто сам паром развалился на части. Но другой человек сумел оттолкнуть дерево — как раз на столько, чтобы убрать его с дороги. Дерево промчалось в нескольких дюймах от них, оцарапав ветками, как когтями, конскую голову. Казалось уже, что опасность миновала, но тут один из верхних сучьев слегка зацепил борт. Паром содрогнулся, и Арья больно шлепнулась на одно колено. Человеку со сломанным шестом не так посчастливилось, и он с криком перевалился за борт. Бурная вода сомкнулась над ним, и он исчез, не успела Арья подняться на ноги. Другой лодочник схватил свернутую веревку, но бросать ее было некому.
Может, он выплывет где-нибудь ниже по течению, говорила себе Арья, но уверенности эта мысль не вселяла. У нее пропало всякое желание прыгать за борт. Когда Клиган закричал, чтобы она шла обратно в будку, не то он ей покажет, она повиновалась. Паром поворачивал поперек течения, борясь с рекой, не желавшей ничего иного, как унести их к морю.
Наконец они причалили, на добрых две мили ниже пристани. Лодка врезалась в берег так, что еще один шест сломался и Арья чуть не упала снова. Клиган вскинул ее на коня, словно куклу какую-нибудь. Паромщики смотрели на них измученными глазами, но старик не замедлил снова протянуть руку и потребовал:
— Шесть драконов. Три за перевоз и три за человека, которого я потерял.
Клиган порылся в кошельке и сунул ему скомканный клочок пергамента.
— На, вот тебе десять.
— Десять? — растерялся паромщик. — Это что же такое?
— Расписка мертвеца, которая стоит около девяти тысяч драконов. — Пес со злобной улыбкой сел в седло позади Арьи. — Десять из них твои, а за остальными я когда-нибудь вернусь — смотри не истрать их.
Старик, прищурясь, разглядывал пергамент.
— Писанина какая-то. На что она мне? Вы обещали золото и дали рыцарское слово.
— Тебе, старик, пора уже знать, чего стоит рыцарское слово. — Пес пришпорил Неведомого и поскакал прочь. Паромщики разразились проклятиями и кинули вслед пару камней, но всадники скоро въехали в лес, и шум реки стал затихать.
— До утра они назад не пойдут, — сказал Клиган, — и на чернильные каракули больше не купятся. Если твои друзья гонятся за нами, придется им переправляться вплавь.
Арья молча съежилась, говоря про себя: валор моргулис. Сир Илин, сир Меррин, король Джоффри, королева Серсея. Дансен, Полливер, Рафф-Красавчик, сир Григор и Щекотун. И Пес, Пес, Пес.
Когда дождь наконец перестал и тучи разошлись, она дрожала и хлюпала носом так, что Клиган решил остановиться на ночлег и даже костер попытался разжечь, но дерево отсырело и не желало загораться. Пес озлился и расшвырял дрова ногой.
— А, провались ты в преисподнюю. Ненавижу огонь.
Сидя на мокрых камнях под дубом и слушая, как с листьев капает вода, они поужинали сухарями, заплесневелым сыром и копченой колбасой. Клиган, резавший колбасу кинжалом, перехватил устремленный на нож взгляд Арьи и предупредил:
— Даже и не думай об этом.
— А я и не думаю, — соврала она.
Он только фыркнул и вручил ей толстый ломоть колбасы. Арья принялась жевать, не сводя с Клигана глаз.
— Сестру твою я ни разу не ударил, — сказал он, — но тебя побью, если ты меня вынудишь. Хватит придумывать, как меня убить, толку все равно не будет.
Арья не нашлась, что на это ответить. Она продолжала жевать колбасу и смотреть на него, твердая, как камень.
— Ты хотя бы в лицо мне не боишься смотреть, волчонок, — отдаю тебе должное. Ну, и как оно тебе нравится?
— Совсем не нравится. Оно безобразное и все в ожогах.
Клиган протянул ей кусок сыра на острие ножа.
— Глупая. Ну, положим, убежишь ты, а дальше что? Попадешься кому-нибудь еще хуже меня.