Креольская честь

Сеп ощупал дрожащими пальцами ее грудь, расстегнул ночную рубашку и засунул руку внутрь. Ощутив, какая гладкая у нее кожа, какой упругий сосок, Сеп почувствовал сильное желание. Только бы поднять белую полотняную рубашку.
Нагнувшись, он коснулся ее губ легким поцелуем, и она вздохнула. А затем открыла глаза необыкновенного аквамаринового цвета.
— Алекс? — шепнула она.
«Кто этот счастливчик?» — с любопытством подумал он.
При виде ее приоткрытых губ им овладело нестерпимое искушение поцеловать ее. Сеп прильнул к ее губам и сунул язык внутрь. В следующий миг она вцепилась в его ярко-рыжую шевелюру и впилась зубами в язык.
Громко завопив, он отпрянул от нее. Из языка полилась кровь. Но он быстро ухватил ее за кисти и навалился на нее всем телом.
— Убирайся из моей комнаты? — вопила она, тщетно пытаясь приподняться.
Сел только улыбнулся. Он был готов к такому обороту событий. Первое предупреждение, которое он получил, было довольно неприятным.
— Уж я на тебе покатаюсь, милая леди. Хочешь сопротивляйся, хочешь нет, я все равно тебя уделаю.
— Нет! — закричала она, но он зажал ей рот губами.
Ники царапалась, брыкалась, всячески выкручивалась, стараясь освободиться. Она ощущала, как в ее бедро упирается набухший член, в то время как драгун старался раздвинуть ей ноги. Однако ее доблестное сопротивление привело лишь к тому, что ее ночная рубашка разорвалась, а волосы рассыпались по всей постели. Когда она вновь попыталась укусить его, он схватил одной рукой обе ее кисти, а другой зажал ей рот.
— Все равно я оседлаю тебя, леди. Сегодня ты узнаешь, что такое настоящий мужчина.
Сжав ноги, Ники молча боролась. Пистолет Трэвера Престона все еще лежал в саквояже, в нескольких футах от нее.
Если бы она могла высвободиться, она дотянулась бы до него.
Это «если бы» казалось почти нереальным…
 
Глава 14
— Чем могу помочь, месье?
Алекс ответил хозяину на его родном французском языке:
— Я ищу невысокую женщину с волосами медного цвета и аквамариновыми глазами.
— Вы ее муж? — спросил француз, явно чем-то обеспокоенный. — Донован Сен-Мишель?
Алекс еле сдержал улыбку, разгадав ее хитрость.
— Стало быть, моя жена здесь? — решительно спросил он, не давая никаких объяснений.
— Да, но…
— Какое еще «но»? В какой она комнате? Где ключ?
Француз встревожился еще сильнее.
— У меня для вас очень дурные вести, месье. — Он нервно подергивал свою густую черную бороду, и его глаза беспокойно шмыгали по сторонам. — Ваша жена наверху со своим любовником. Наверное, не ожидала вас так рано.
— Со своим любовником? — До сих пор он кое-как сдерживал себя, но теперь гнев захлестнул его с головой. — Ты хочешь сказать, что она наверху с мужчиной?
— Да, месье.
— Ключ.
— По-моему, вам лучше вернуться домой и подождать ее там.
— Ну!
Хозяин протянул ключ.
— Комната в конце коридора, но предупреждаю, что этот человек с ней… солдат.
Алекс даже не потрудился ответить. Он стремительно взбежал по лестнице и, миновав коридор, открыл последнюю дверь.
Войдя, он увидел, что Ники лежит под голым рыжим человеком с полуснятой ночной рубашкой, с оголенной грудью. Алекс в ярости сразу понял, что она пытается бороться, одновременно подтаскивая к себе свой саквояж.
— Мне следовало бы бросить тебя на произвол судьбы, — проревел он, но его рука схватила рыжего за загривок и оттащила с такой легкостью, словно тот был ребенком.
— Что за черт!.. — Пораженный драгун так и не успел договорить.
Алекс ударил его кулаком наотмашь. Тот согнулся в три погибели. Тогда Александр двинул солдату в челюсть. Ники вскрикнула. Солдат врезался в стол, едва не перевернув свечную плошку. Удары сыпались один за другим. Драгун схватился за сломанную переносицу, все лицо залила кровь.
— Если сам хочешь ее поиметь — пожалуйста, — выдавил Сеп, когда Алекс потащил его за волосы. — Деньги уже заплачены.
— Деньги заплачены? О чем ты говоришь?
— Я говорю, можешь ее поиметь.
— Кому ты заплатил?
— Французу. Двадцать долларов. Все, что у меня было в кошельке.
Алекс отпустил волосы Сепа, и тот повалился на пол.
— Выметайся.
Драгун схватил в одну руку свою форму, в другую сапоги, поднялся и так, не одеваясь, вышел в коридор.
Ники стояла на коленях и, придерживая порванную сорочку, тщетно пыталась прикрыть свои груди.
Он был трижды прав. Слава Богу, что подоспел вовремя.
Этой проклятой гордячке так нужна его защита. Его так бесило, что она отказывается его слушать. Щека Алекса дрогнула.
Он должен каким-то образом убедить ее, что прав.
Она нервно облизнула губы:
— Алекс… я…
— Я поговорю с тобой, когда вернусь. — От его сурового взгляда Ники пробрала дрожь. Стиснув зубы, он направился к двери.
Ники кинулась за ним. Отворив дверь, она с лестницы увидела, как он подходит к хозяину.
— Проклятие, — выругался француз, когда Алекс схватил его за рубашку. Одной рукой он перетащил бородатого здоровяка через стойку и нанес ему сильный удар в лицо. Из носа француза ручьем хлынула кровь. От второго удара тот, шатаясь, попятился назад, натыкаясь на Грубые деревянные скамьи и столы. Никто из посетителей даже не шевельнулся, чтобы прийти на помощь.
Издавая невнятное мычание, француз бросился в атаку.
Алекс уклонился от сильнейшего удара в голову и дал нападающему еще две оплеухи. Француз отлетел к стене, ударившись о нее затылком, и с закрытыми глазами сполз на пол.
Когда Алекс повернулся к лестнице, Ники жадно глотнула воздух. Никогда еще она не видела его в таком бешенстве.
Губы брезгливо поджаты, глаза мрачно горят. При виде ее его лицо перекосила гримаса гнева. Ники кинулась в свою комнату и заперлась изнутри.
Обнаружив, что дверь закрыта, Алекс, ругаясь на чем свет стоит, вставил в скважину ключ, который ему дал француз Войдя в комнату, он увидел, что Ники стоит, чуть расставив ноги, и обеими руками сжимает наставленный на него пистолет.
— Я… я не хочу причинять тебе вред, Алекс. Я очень ценю твою помощь, но не поеду с тобой.
Он никогда еще не видел ее такой язычески дикой. Волосы горели огнем, грудь поднималась и опадала, как цветы розовели соски. Глаза сверкали смело и решительно.
— Брось эту штуку, — велел он, подходя ближе.
— Я не вернусь обратно.
— Куда же ты поедешь?
— Куда-нибудь!
Шагнув вперед, Алекс точным движением выбил пистолет из ее руки, но задел курок. Грянул выстрел, пуля попала в потолок, с которого посыпалась щепа. Ники, ругаясь, попятилась назад. Алекс внимательно осмотрел теплое, еще дымящееся оружие. В его глазах возникло недоумение: он предполагал, что это его пистолет, но оружие было чужое.
— Где ты взяла эту хлопушку? — спросил он, уставившись на нее так мрачно, что она побледнела.
— Я… я…
— Я жду. Говори.
— Я… я… — Она облизала пухлые розовые губки, напомнив ему, что всего несколько минут назад ее грубо целовал солдафон, и о том, какой опасности она подвергалась.
— Мы оба знаем, что лгунья ты никудышная, — холодно произнес он, с трудом сдерживая рвущийся наружу гнев.
Собравшись с силами, Ники взглянула ему прямо в глаза.
— Мне пришлось выстрелить из пистолета, который я взяла у вас. А этот я взяла у человека, которого застрелила.
— Застрелила? — Он не верил своим ушам.
— Да. Он пытался ограбить меня. А денег у меня было в обрез, ни одного лишнего цента. Поэтому мне пришлось застрелить его. Разумеется, это была самооборона. Ведь он первый напал на меня.
— Ну, это уже черт знает что. С меня, во всяком случае, хватит. — Он подхватил ее на руки. Она отбивалась кулачками, сердито протестовала, но, не обращая на это ни малейшего внимания, он отнес ее на постель и сам сел на краю кровати, придерживая ее силой.
— Отпустите меня! — кричала она, извиваясь всем телом.