Бродяга

Вик не поверил собственным ушам.
— Но почему? Ведь только Хранилище Всех Известных Знаний стоит между нашим миром и миром тьмы, дикости и невежества! Если бы мы не сохранили знания, мы бы вообще все потеряли. Лорд Харрион и его полчища гоблинов однажды уже почти лишили нас всего. Неужели они этого не знают?
— Ага, — Халекк кивнул и пыхнул трубкой. — Эти легенды я слышал.
— Легенды?! — Вик всерьез разозлился, забыв про страх, владевший им восемь дней. — Нападение Харриона не легенда, а правда!
— Может быть, тогда это была правда, — сказал гном, — но сейчас это не так. Во всяком случае, к тому идет дело. Видишь ли, люди любят переделывать прошлое — чтобы оно подходило к тому, что они видят вокруг себя сейчас. А потом начинают думать, что так оно и было на самом деле. Нынче говорят, что библиотекари кормятся страхами других людей. А кое-кто добавляет, что библиотекари сами и заложили эти страхи в сознание людей, чтобы показать себя героями и мудрецами и подчеркнуть свою значительность, — Он покосился на Вика. — И чтобы хорошо жить, не занимаясь настоящей работой.
— Это не так! — воскликнул Вик.
— А ты откуда знаешь? Ты-то сам видел лорда Харриона и всех его гоблинов?
— Конечно нет. Но я прочел сотни книг о войнах, которые велись против него. Многие поля битв все еще существуют, и на них видны следы сражений.
— Ну да, — согласился Халекк, — ты так говоришь, и ты сам в это веришь. Но этому верят далеко не все. — Он махнул рукой куда-то вдаль. — Если забраться в другие страны, услышишь разное. Где-то, например, думают, что Хранилище назвали Хранилищем Всех Известных Знаний вовсе не из-за книжек на полках. Многие люди убеждены, что в Хранилище спрятаны сказочные сокровища.
— Какие еще сокровища? — спросил Вик. Во взгляде Халекка появился интерес.
— Кое-кто поминает спрятанные в Хранилище драгоценности. А еще говорят о талисманах волшебников и амулетах…
Вик промолчал. Он припомнил комнаты библиотеки, в которых хранилось именно то, о чем говорил Халекк.
Но каждый из этих предметов представлял собой важную часть мировой истории. Их стоимость нельзя было измерить в золоте.
Халекк по-прежнему опирался на поручень. Он спокойно курил и, казалось, не обращал внимания ни на что, кроме дымка, поднимавшегося из трубки.
— Все не так, — сказал Вик.
— Правда? Так там ничего такого нет?
— Кое-что есть. Но это реликвии погибших королевств. Семейные ценности эльфов, людей и гномов. Большинство этих предметов — исторические ценности.
— И они ничего не стоят, ну, если оценить их на деньги, а?
— Они стоят куда больше тех золота и драгоценностей, из которых сделаны.
— Не всех людей заботит история. Многие интересуются только сегодняшним днем. Историей сыт не будешь.
— Они бы просто разорили Хранилище, — прошептал Вик, — украли бы то, что выглядит ценным, а остальное оставили бы погибать.
— Именно. И быстро растратили бы награбленное. Но зато они бы повеселились, пока монета звенит в кошельках, так ведь?
— Таким людям не ограбить библиотеку. — Вику отчаянно хотелось в это верить.
Халекк почесал подбородок и взглянул на маленького библиотекаря.
— Из того, что я видел в Рассветных Пустошах, нетрудно сообразить, что не так уж хорошо вы защищены. Конечно, кто-нибудь сильно пугливый наткнется в Костяшках на парочку хороших кошмаров, но вообще на эти горы вполне можно забраться.
— Есть еще воины-гномы и эльфийские стражники, которые поклялись защищать Библиотеку.
— Их сил не хватит, если сразу несколько кораблей встанут на якорь в Дальних Доках и задумают взломать Хранилище.
Эта мысль перепугала Вика до полусмерти. Он всегда считал, что самыми страшными врагами библиотеки за всю ее историю были гоблины. Но если в дальних странах ходят слухи о том, что в стенах Хранилища спрятаны неисчислимые богатства, то как помешать человеческим, эльфийским и гномьим разбойникам разграбить Библиотеку?
— Ну-ну, ни к чему такое уныние, — сказал Халекк. — Я не хотел тебя расстраивать.
— Ты не понимаешь, насколько важна Библиотека.
— Я знаю, что многие считают ее важной. Отчасти я именно поэтому остаюсь пиратом.
— Не понимаю, — сказал Вик.
Халекк ухмыльнулся.
— Ну, мне вообще-то просто нравятся все эти волнения пиратской жизни, но пиратство, по крайней мере в Кровавом море, — не просто охота за чужими сокровищами. Мы, гномы-пираты, — первая линия обороны против тех, кто мог бы напасть на Рассветные Пустоши и Библиотеку.
Библиотекарь с сомнением глянул на гнома.
— Я никогда ничего такого не слышал.
— Может, и не слышал, но это так и есть, малыш. Не думаю, чтобы кто-нибудь из прошлых Великих магистров согласился в том признаться. Я слыхал, они вообще воротят нос, когда встречаются с ребятами вроде меня.
— Я совсем ничего не понимаю, — озадаченно сказал Вик.
— Ты капитану еще и потому сразу не понравился, что ты библиотекарь. Гномы-пираты в этой части света связаны с Библиотекой, а в последнее время Великие магистры не любят об этом вспоминать. Они только командовать любят. Пираты уже и готовы взбунтоваться, да не могут. Знаешь, что случается с кораблями пиратов, которые пытаются уйти из Кровавого моря?
Так вот почему он капитану не по душе пришелся, печально подумал Вик, но его любопытство было задето.
— И что же с ними случается?
— Они рассыпаются на кусочки, — ответил Халекк. — И отправляют всю команду на дно, ночевать с рыбами.
— Почему? — заинтересованно спросил Вик, почти забыв про ведро, которое по-прежнему держал в руке.
— Потому что пиратские корабли в этих водах заколдованы, вот почему. Чары на них наложены. Строительство кораблей, что ходят в Кровавом море, в основном оплатили Великие магистры прошлого.
— Но зачем было Великим магистрам оплачивать постройку пиратских кораблей?
Халекк наклонился к фонарю, заново разжег погасшую трубку и запыхтел, раскуривая ее.
— Когда ты думаешь о Кровавом море, что прежде всего приходит тебе в голову?
— Морские чудовища, конечно, — ответил Вик. Халекк нахмурился.
— Ну а после них?