Костер на снегу

Лоране сцепила руки у подбородка так, что побелели костяшки пальцев. Элен почувствовала, что эти воспоминания тяжелы для нее. Она нежно дотронулась пальцами до ее сжатых кистей и умоляющим взглядом попросила продолжать.
– Сначала я решила, – тихо продолжила Лоране, – что Робер каким-то образом причастен к гибели Алена. Приезжали следователь, инспектор полиции, провели расследование. Допрашивали всех, в том числе и меня. Кто-то из наших, видимо, рассказал об их соперничестве. Но следствие не обнаружило злого умысла. Его заключение – несчастный случай.
Вскоре состоялся третий этап конкурса, и проект Робера получил первое место, поскольку Ален уже не мог защищать свой проект. И после его победы уже до Парижа доползли слухи, что Робер умышленно устранил соперника.
– А как вел себя Робер? – спросила Элен.
– Он страдал абсолютно искренне, – убежденно ответила Лоране. – Я знаю это точно. Он человек эмоциональный, искренний, страстный. Он ничего не мог утаить. И всегда был, как ребенок. И хотя все предшествующие события складывались так, что все подозрения падали на него, но – он не был виноват.
Лоране посмотрела прямо в глаза Элен, как бы прося ее поверить ей до конца.
– А когда ты вышла за него замуж? – расспрашивала Элен.
– Через год после смерти Алена, – быстро ответила Лоране. – Так получилось, что мы с ним оба тяжело переживали смерть твоего отца. И это сблизило нас. Он стал очень нежен со мной, внимателен к моим малейшим желаниям. Прежде он таким не был. А я, поверив в его невиновность, взялась успокаивать его, видя, как он страдает. Кстати, он очень много делал, чтобы комиссия приняла проект Алена. Он отказался от своей победы в пользу проекта Алена, но комиссия не пошла на это. И этот отель, где мы живем с тобой, построенный по проекту Робера, он посвятил памяти Алена. Кстати, название «Небо и снег» – это то самое мистическое представление о присутствии Алена повсюду в этих местах… Это Робер настоял… Он убедил владельца гостиницы назвать отель именно так. Впрочем, не раскрывая причины. Хозяину понравилось.
Элен сидела молча. Она не понимала, как Лоране могла выйти замуж за Робера. Лоране с присущей ей тонкостью почувствовала напряжение девушки.
– Девочка моя, – мягко начала она. – После гибели твоего отца Робер стал единственным близким мне человеком. Он делал все, чтобы мне было легче, а я видела, что он тоже страдает.
– И что потом? – В голосе Элен послышались жесткие нотки.
Лоране посмотрела на нее и неожиданно улыбнулась.
– Через девять месяцев у меня родился ребенок, мальчик…
Элен не могла вымолвить ни слова. Она, широко раскрыв глаза, недоуменно смотрела на подругу. А та промолвила:
– Как, ты думаешь, его зовут и на кого она похож?
Элен замерла, не веря своей догадке.
– Да, его зовут Ален, и он похож на твоего отца… и на тебя, – с улыбкой вымолвила Лоране.
– Это… мой брат? – пробормотала Элен, совершенно сбитая с толку.
– Да, малышка, – счастливо выдохнула Лоране. – Ну вот и все. Почти все, – вздохнула Лоране. – Теперь ты простила мне мое замужество? – шутливо спросила она.
Элен смущенно посмотрела на подругу и… немного родственницу.
– Ты знаешь, – продолжала Лоране, – когда Робер узнал, что у меня должен родиться ребенок Алена, он буквально на коленях умолял, чтобы я вышла за него замуж. Он мечтал заменить малышу отца. Робер очень изменился. Куда делась его гордыня! И ему каким-то образом удалось немного растопить мое сердце, застывшее после гибели твоего отца. Мы поженились, когда Алену было четыре месяца. И Робер действительно заменил ему отца. Через два года у нас родился еще один мальчик – Ксавье. Сейчас ему девять, а твоему брату одиннадцать.
– Как бы я хотела посмотреть на него! – воскликнула Элен.
– Приезжай к нам в Париж. Задержись на пару деньков, – предложила Лоране. – Когда ты еще выберешься в Европу…
Элен взглянула на часы.
– Слушай, мы забыли обо всем на свете, – спохватилась она. – Боюсь, что нам давно пора ехать.
Они быстро оделись и вышли из кафе. Солнце уже начало свой предзакатный пробег по вершинам. Элен и Лоране без остановок мчались по склону в сторону гостиницы. Скоро они уже снимали лыжи перед отелем.
В холле была обычная обстановка: кто-то читал, другие беззаботно болтали, сидя в креслах или прогуливаясь. Создавалось впечатление, что ничего не случилось, все в порядке. Элен поднялась в номер Жозефа. Он был закрыт. Она спустилась в комнату к Лоране и попросила ее позвонить Ги Боннэ. Та понимающе кивнула.
– Ги, дорогой, это опять Лоране. – Ее голос звучал нежно, но настойчиво. – Так что там с женой Жозефа? Да?! Сразу нашли? Давно? Очень печально… Как Жозеф? Ну, что делать… До встречи, дорогой, спасибо тебе… Я завтра уезжаю, но через две недели буду опять. Наверное, вместе с Робером. Целую…
Элен поняла все. Она только спросила:
– Как Жозеф?
– Он уже уехал… в Париж, – помолчав, ответила Лоране и посмотрела на Элен.
Широко раскрытые глаза девушки красноречиво говорили о ее полной растерянности.
Не может быть… Он должен был встретиться со мной, хотя бы проститься… Но ее сбивчивые мысли перебил внутренний голос: ты у него в сердце, но ему сейчас не до тебя, неужели ты не понимаешь этого? Его голова занята совсем другим.
Элен наконец обрела способность рассуждать разумно.
Понятно, думала она. Конечно, спасатели сразу повезли Софи в Альбервиль. А Жозеф спустился на лыжах в гостиницу, быстро собрал свои вещи, сел в автомобиль и поехал за ними.
А как же я? – вновь закричало в душе Элен.
Но тут ее осенило. Она выскочила из номера Лоране и помчалась к себе. Между косяком и дверью был вложен листок бумаги. Так она и знала! Он не мог поступить иначе! Элен вбежала в номер и, лихорадочно развернув записку, прочитала:
«Я срочно уезжаю. Увы… Ты поймешь меня».
Она села и несколько раз перечитала записку. И ничего не поняла. Потом до нее стал доходить смысл. Увы… Ты поймешь меня… Он хотел сказать… Элен боялась додумать то, что уже поняла.
Жозеф решил навсегда расстаться с ней. Смерть Софи… это ужасно. И он считает себя виноватым в ее гибели.
Она не могла оставаться одна и пошла к Лоране.
За ужином все было как обычно. В ресторане, как всегда, было уютно и спокойно. Репутация гостиницы осталась по-прежнему безупречной. Никто даже не догадывался, что произошла трагедия, погиб человек. Замечательно работает индустрия отдыха, отлаженная годами. Спасатели действовали настолько четко, скрытно и, наверное; привычно, что даже информация о гибели человека никуда не просочилась. Клиенты остались спокойны и довольны.
Ну ладно, по этому склону, за скалой никто не спускается, рассуждала Элен. Но ведь погибшую надо было транспортировать. И это все делалось днем. Неужели никто из катающихся ничего не заметил?
Она поделилась своими мыслями с Лоране, и та сказала, что склон за скалой имеет выход к дороге, который известен только спасателям. Алена тоже спускали по этому отрогу, выходящему почти на шоссе.
– Как будто специально, – хмыкнула она. – Склон-убийца имеет потайной ход для выноса его жертв. Бр-р-р…
– Ужасное предположение, – вздрогнула Элен.
– А что ты думаешь, – произнесла Лоране, разливая белое вино по бокалам. – Более чем за десять лет существования этого курорта, на склоне за скалой погибло еще несколько человек.
Элен с ужасом посмотрела на нее, уронив свой кусок хлеба в дымящуюся кастрюльку с расплавленным сыром.
– Еще несколько человек? – Она недоверчиво посмотрела на Лоране.
Лоране некоторое время думала, вспоминая и, видимо, подсчитывая, а потом сказала: – Еще трое погибших и человек пять с переломами и серьезными травмами.
– Да что же это такое? – возмутилась Элен. – Склон надо закрыть, написать угрожающие надписи, например: «Очень опасно», «Запрещено»…