А может, в этот раз?
Джо с невероятной остротой почувствовал одиночество Кристины, ее страх, пустоту в сердце, которую ничто не может заполнить. Как хотелось ему обнять ее и пообещать то, чего уже не имел права обещать. Но его нынешняя жена смотрела на него широко распахнутыми карими глазами, к тому же фотограф тоже был здесь, распираемый любопытством. Кроме того, Джо никогда не умел говорить женщинам красивые слова, которые они так любят слушать. Возможно, именно поэтому Кристина в свое время и ушла от него.
Он мог найти слова, чтобы объяснить боль голодного ребенка, брошенного на произвол судьбы, но он не мог объяснить женщине, которую любил и потерял, что ее представления не совпадают с действительностью.
Глава 6
На следующее утро Кристина твердо решила бежать из этого Нью-Джерси куда глаза глядят. Дом был большим, но не настолько, чтобы в нем можно было скрыть те эмоции, которые переполняли ее.
Кристина всю ночь не спала, неустанно внушая себе, что Джо для нее ничего не значит, одновременно прислушиваясь к тому, что происходило в спальне молодоженов, ожидая и страшась услышать смех.
Ничего, кроме вздохов. Но к тому времени, как взошло солнце, Кристина была слишком измотана, чтобы торжествовать.
– Так дальше дело не пойдет, – сказала она своему отражению в зеркале.
Темные круги под глазами, волосы словно пакля, помятые щеки.
Визажисту пришлось бы трудиться целый день, изведя гору основы № 2 и фарфоровой пудры, чтобы сделать ее похожей на себя прежнюю.
Этот отпуск мыслился как средство релаксации, на деле все обернулось полной противоположностью. Меньше чем через три недели ей предстоит начать штурм вершин бесконечным числом интервью и съемок, если она хочет реально продвинуть свое шоу. С такой внешностью, как сегодня, ее былые почитатели могут переключиться на радио.
Итак, перед ней были две возможности. Первая: оставаться в Хакетстауне, прилежно играя навязанную ей жалкую роль. Вторая: поехать, на годовщину к родителям. И в том и в другом случае она рисковала остаться с разбитым сердцем.
– Кофе, – сказала она пожилой даме в зеркале. – Вначале кофе, потом решения.
На часах было начало восьмого. Домработница приходила по утрам и работала до полудня: в таком режиме она могла больше времени уделять своей беременной дочери. Запах свежесваренного кофе поплыл из кухни, и Кристина жадно потянула носом. Модный кофе «Кона» и считавшийся элегантным, эспрессо никогда не дарили ей такого удовольствия, как старый добрый «Максвелл-Хаус», особенно утром, когда хотелось проснуться побыстрее.
Кристина с детства любила это время суток. В ее семье все вставали рано, но она была самой ранней пташкой. Утро пахло свежестью и особенной чистотой. Что-то очень славное было в том, чтобы встать и поприветствовать восходящее солнце, протянув руки к небу. Солнце дарило ей частицу своей силы и заряжало на весь день.
Кристина улыбнулась, вспоминая, как слушала утром птиц, присев на лавочке у конюшен, и как отец подходил к ней, мечтательно глядящей вдаль, на позолоченные солнцем горы.
«Чудное время для мечтателей», – говорил он тогда и садился рядом.
К этому времени он успевал провернуть кучу дел, и еще больше работы ждало его впереди, но он всегда находил время для нее, Кристины. Поговорить о ее мечтах, надеждах, развеять ее страхи. Сэм понимал, как не понимал никто, только Джо, и она старалась жить так, чтобы он мог ею гордиться. Если бы только…
Нет. Об этом она думать не станет. Ни о доме, ни о тоске, возникавшей всякий раз, стоило ей лишь взглянуть на Джо, ни о том, что никакой успех не мог избавить ее от чувства одиночества.
Кристина быстро прошла по коридору мимо запертых дверей спален. Должно быть, Джо и его жена все еще спят. Слейд одолжил у Кристины машину накануне вечером, чтобы заглянуть в несколько манхэттенских клубов, надеясь сделать пару-тройку авангардистских снимков жаждущих общественного признания знаменитостей. Кристина слышала, как он вернулся домой около часа назад, и не без оснований полагала, что встанет он не раньше полудня.
И вновь Кристина оказалась не права.
Длинноногий и тощий фотограф стоял посреди кухни и бранился с домработницей, миссис Кукумбо. Еще немного, и их диалог перешел бы в драку.
– Я увольняюсь! – заявила женщина, увидев Кристину. – Не желаю работать на людей, которые считают меня воровкой.
– Воровкой? – Веселенькая разминка перед завтраком. – Кто тут смеет вас так называть?!
Слейд обратил часть своего праведного гнева на Кристину.
– Три линзы пропали, я не говорю уже о золотых монетах, которые я нашел в Сан-Хуане.
– Вы заходили к нему в комнату? – с не меньшим воодушевлением накинулась на Кристину домработница. – Там себя потерять можно, не то что какие-то монеты.
– Хочу кофе, – сказала Кристина, направляясь к стойке бара, на которой стояла кофеварка с только что сваренным кофе. Налив себе чашечку, она с наслаждением сделала глоток. – Что заставляет вас думать, что миссис Кукумбо имеет какое-то отношение к пропаже линз, Слейд?
– А кто еще мог их украсть?! – раздраженно воскликнул тот. – Бойскаут – едва ли, а Лолита целиком на содержании своего мужа. Сама подумай!
– Может, ты их куда-нибудь засунул? У тебя всегда были проблемы с правильной организацией работы.
– У меня всего лишь отсутствует маниакальная тяга к порядку.
– Если это камень в мой огород, то я по крайней мере знаю, где у меня что лежит!
– А не ты ли говорила, что не можешь найти свои золотые серьги и браслет, которые тебе вручили в день подписания контракта?
– Наверное, я оставила их в сейфе вместе с документами.
– Не чувствую уверенности в голосе.
– Да, я не вполне уверена, – признала Кристина, – но это не значит, что эти вещи взяла миссис Кукумбо.
– Я буду говорить только в присутствии адвоката, – заявила домработница, решительно направляясь к телефону. – Я знаю свои права.
Кристина сделала еще глоток кофе, втайне сожалея, что это не виски.
– Никто никого ни в чем не обвиняет, миссис Кукумбо.
– Он меня обвиняет, – сказала женщина, указав пальцем на Слейда, – и, должна сказать, вы тоже не очень уверены в моей честности.
– Присядьте, – предложила Кристина домработнице. – Этому таинственному исчезновению должно найтись какое-то объяснение.
«Надо же, сколько во мне самоуверенности!» – подумала Кристина. Она собиралась брать интервью у самой Хиллари Клинтон, а на деле не могла справиться с рядовым конфликтом в собственном доме!
– Вы просто не даете мне возможности позвонить моему адвокату, – сказала миссис Кукумбо.
– Зачем вам адвокат? – примирительно спросила Кристина, наливая женщине кофе. – Никто вас ни в чем не обвиняет. Нам всем надо просто поговорить.
Как раз в этот момент в кухню влетел Джо.
– Где мои часы? – заревел он. Кристина закрыла лицо руками.
– Миссис Кукумбо, – сказала она, – может, вам действительно лучше позвонить своему адвокату?
Марина стояла за дверью, не решаясь войти. Она прекрасно слышала сердитые реплики на кухне. Честно говоря, она была не готова к такому повороту. Часы Джо не надевал уже несколько дней, и она подумала, что он не заметит пропажи. Знать бы, что ему именно сегодня понадобится узнать точное время!
Словно время имело для кого-то из них значение. Один день перетекал в другой с удручающим однообразием. Жизнь, наполненная ничего не значащей суетой. Слейд только тем и занимался, что околачивался возле Кристины, фотографируя ее в самые неожиданные моменты, например, при выходе из туалета, или печатал на ее компьютере. Но это лишь когда ему надоедало валяться на диване, уставившись в телевизор.
Кристина, очевидно, большую часть дня занималась тем, что думала о «больших» людях, стараясь угадать, что за страшные тайны гнездятся в их душах, и искала пути, как эти тайны вытащить на свет. Более бесполезную профессию трудно себе представить!