А может, в этот раз?

– За что я тебя люблю, – ответила Кристина, – так это за прямоту и доходчивость суждений.
– Поверь мне, Крис, ты накликаешь беду.
– Может, ты все же слегка преувеличиваешь, Терри?
– Кристи, Слейд не умеет играть по правилам. Он вообще не знает, что такое играть по правилам.
Терри сказала то, что Кристина и сама знала. Разница между ней и ее подругой лишь в том, что Терри способна была смотреть на вещи трезво и не питать ложных надежд тогда, когда надеяться действительно не на что.
«На этот раз ты ошибаешься, Терри, – подумала Кри­стина. – Я точно знаю, что делаю».
Время пролетело быстро. На самом деле этот день – ее по-настоящему первый рабочий день с тех пор, как она покинула Лос-Анджелес, и было приятно ощущать, что иног­да она может чувствовать себя хозяйкой положения. Что касается профессиональной стороны ее жизни, то здесь все оставалось под контролем.
Кристина угостила Слейда обедом с выпивкой в одном из клубов, почетным членом которого состояла, и к тому времени, как они вернулись в аэропорт к вечернему рейсу в Лас-Вегас, она чувствовала приятную усталость и расслаб­ленность. Действительно, стоило похвалить себя за то, что сумела превратить тягостную ситуацию в нечто приятное.
– Добрый вечер, мисс Кэннон, – поздоровался с ней служащий аэропорта, провожающий пассажиров к самоле­ту. – Приятно видеть вас на борту нашего самолета. С нетерпением жду вашего нового шоу этой осенью.
Кристина улыбнулась ему. Известность имеет свои пре­имущества.
– Как сегодня с погодой? Обещают летную? – веж­ливо поинтересовалась она.
– Самую лучшую, – ответил поклонник ее творче­ства, бросив любопытный взгляд в сторону Слейда, поспе­шившего занять место у окна.
– Шампанского, – развязно махнув рукой, приказал Слейд. – И чтобы играло!
– Он безобиден, – пояснила Кристина, укладывая сумочку наверх. – Я с ним справлюсь.
Служащий аэропорта, все так же широко улыбаясь, веж­ливо кивнул и ретировался.
– Фильм показывать будут? – капризно спросил Слейд. – Тот, про летчика, который не любил летать. Я пропустил его, когда он вышел на экраны.
– Прибереги свое остроумие на будущее. Будь я на твоем месте, я бы поспала. У нас впереди еще долгая дорога из Лас-Вегаса.
И в самом деле, к чему ждать, пока самолет поднимется в воздух? Кристина опустила спинку кресла, поправила по­душечку и закрыла глаза. Она слышала, как пассажиры громко перешептываются, называя ее имя, но делала вид, что ее это не касается.
Ты убегаешь, Кэннон.
Это верно. Именно этим она и занимается.
Чего ты боишься? Ты ведь его не любишь, не так ли?
Конечно, нет. Кроме того, он женат.
Ты ведь не веришь, что это настоящий брак, разве нет?
– Заткнись, – пробормотала она. Не хватало только поощрять эту безумную дискуссию между рассудком и сердцем.
Вполне естественная вещь для человека, осознающего опасность, бежать от нее. В числе первых вещей на пути к взрослению человек усваивает науку убегать от опасности. Кристина была разумной женщиной. Она видела опасность и реагировала соответственно.
Она бежала, чтобы спастись.
– Надо же! Где мы встретились! Откуда этот голос? Неужели он ей снится?
Жаркая волна поднялась откуда-то из глубин ее существа. Лицо запылало. Она не ожидала такой реакции организма, такой бурной и явной. Еще немного, и ее хватит удар.
– Скажи мне, что я сплю, – стараясь не выдать вол­нения, сказала Кристина. – Тебя ведь здесь нет!
– Хотела уехать без меня? Не вышло. Кристина открыла глаза и увидела Джо, преградившего проход.
– Очень забавно, – сказала она. – Считай, что шут­ка удалась. А теперь прекрати ухмыляться как идиот и уби­райся отсюда немедленно.
Джо помахал у нее перед лицом посадочным талоном.
Все было как в плохой мелодраме. Препаршивая ситуация.
– Ты ведь шутишь, не так ли?
– Какие уж тут шутки! Для меня сумма тысяча сто долларов звучит вполне серьезно.
– Ты летишь первым классом?
Какое невинное лицо он состроил. Хитрая крыса!
– Ты меня обижаешь.
– Ты изменяешь себе, Джо.
Джо был сама оскорбленная невинность.
– Ты думаешь, что одна можешь позволить себе ле­теть первым классом? Кристина вспыхнула:
– Не знала, что за спасение мира теперь так хорошо платят.
– Напрасная трата денег… – Это был голос Марины откуда-то из-за спины Джо. – …к тому же разделение людей по уровню их состояния оскорбительно и безнрав­ственно само по себе.
– Ты уверен, – спросила Кристина, взглядом указав на Марину, – что она не собирается угнать самолет и взять нас в заложники? Должно быть, у нее найдутся голо­дающие друзья из какой-нибудь группировки, которым по­зарез нужны наши денежки.
– Не волнуйся. Они заставили ее пройти личный до­смотр после детектора.
Кристина против воли рассмеялась.
– Она что, отказалась пройти через «ворота»?
– Скажу больше: когда к ней подошла женщина-поли­цейский, она применила к ней силовой прием.
– Жаль, меня там не было.
Марина действительно оказалась на редкость дикой.
– И что, детектор сработал?
– Сработал.
– И почему же он сработал? Что она носит в карманах?
– Несколько монеток на удачу. – Судя по выраже­нию лица Кристины, Мак-Марпи все же не удалось до конца убедить ее в благонадежности своей новой супруги, и он добавил: – Не волнуйся, я закажу ей праздничный ужин и уложу спать.
– …эти уродства капитализма принимают угрожающие размеры…
Удивительно, как можно так долго говорить об одном и том же?!
– Хотелось бы, чтобы на борту этого самолета не ока­залось больше недоумков, – пробормотала Кристина и уже громче добавила: – Так о чем мы? Ах да! С каких это пор ты стал путешествовать первым классом?
– Не ты одна нынче делаешь деньги. Джо уселся в кресло напротив Кристины.
– Пора, пожалуй, узнать, как живет остальное челове­чество.
Внезапно свет стал более приглушенным.
– Другого места не нашлось, да? Джо усмехнулся:
– Можно я чем-нибудь прикрою твоего журналиста-исследователя?
– Заткнись, пожалуйста.
Кристина швырнула Джо газету, и тот аккуратно при­крыл ею Слейда.
Марина, все так же ворча, перелезла через ноги Джо и села у окна. На ней были бесформенный голубой свитер и бежевые джинсы. Одежда новая, но стиль прежний.
– Я здесь по принуждению, – ни к кому конкретно не обращаясь, объявила она.
– Отлично, – сказал Джо, разворачивая журнал. – Мы это учтем.
Марина бросила на него негодующий взгляд, и Кристи­на невольно улыбнулась.
– Ты мой муж, а не отец, – прошипела девушка. – Не учи меня жить.
– Я всегда питал слабость к анархистам, – пьяным голо­сом промямлил Слейд. – Говори, твой голос для меня – музыка сфер.
– До чего приятно побывать в обществе философов и поэтов! Разве нам не повезло с компанией?
Между тем дверь в салон захлопнулась и экипаж стал готовить самолет к взлету.
Еще не поздно, пронеслось в голове Кристины. Еще есть время сбежать. Пока самолет на земле, остается путь к спасению.
– Зачем тебе это? – с горечью спросила Кристина, когда самолет, оторвавшись от земли, стал набирать высо­ту. – Ты больше не член семьи. Какое тебе дело до годов­щины свадьбы моих родителей?
Они разведены, черт возьми! Разве он этого не понима­ет? Разведенные люди обычно делят семейное серебро и банковские счета и, уж конечно, не ездят на юбилеи к своим бывшим тещам и свекрам.
– Если тебе приходит в голову спрашивать об этом, Кристи, то объяснять что-либо – бесполезно. Ты все рав­но не поймешь.
– И что ты хочешь этим сказать? – раздраженно выпалила Кристина. – Терпеть не могу, когда говорят за­гадками!
И прекрати называть меня Кристи. Это имя уже не принадлежит мне теперешней. Кристи называли другую женщину, моложе и наивнее, девушку, которая верила, что может изменить мир по своему желанию. Девушку, которая верила в сказку со счастливым концом.
– А сама-то ты что здесь делаешь? Еще вчера кля­лась, что ни под каким видом не поедешь на ранчо. Откуда такая внезапная перемена?