А может, в этот раз?

– Вот это в народе называется запретными радостями? – спросила Кристина, расстилая под тополем зеленое одеяло. Она легла, с наслаждением потянулась и добавила: – Я чувствую себя страшной грешницей.
– Марта обещала присмотреть за ребенком. – Джо присел рядом на одеяло.
– Она еще сказала, что ей необходима практика. Кристина повернулась на бок, опираясь на локоть.
– Кстати, о ребенке. Девочке нужно дать имя.
– Я знаю, – сказал Джо, – но…
Он внезапно замолчал, Кристина тоже решила не продол­жать этого разговора. Они были всего лишь временными опе­кунами, ничего больше. Дать имя ребенку – означало превысить их с Джо полномочия: у девочки были отец и дед.
Кристина улыбнулась, не желая омрачать такой пре­красный день неприятными мыслями, и, хлопнув в ладоши, сказала;
– Никаких серьезных разговоров: этот день только для нас двоих!
Волосы Джо поблескивали на солнце, и она заметила се­дые пряди у него на висках. Сердце сжалось от грусти, боли и сладкого чувства сопричастности к тому, что припорошило сединой его черные кудри. Жизнь – чудный дар, и эта седина – веха прожитых лет – лишний раз напоминала о том, что надо дорожить каждым отпущенным мгновением жизни.
Джо заглянул Кристине в глаза.
– И все же нам надо кое-что прояснить.
Сердце Кристины учащенно забилось. Я не хочу, что­бы все это вдруг кончилось, думала она, кончилось имен­но тогда, когда я, кажется, обрела то, что искала.
– Я думала, что тебе здесь нравится.
– Верно, – сказал Джо, глядя на Кристину очень серьезно, слишком серьезно, более серьезно, чем ей того бы хотелось. – Но осталась одна проблема, решить которую мы еще не пытались.
– То, что мы оба безработные на сегодняшний день? – со смехом спросила Кристина.
– То, что мы не женаты.
У Кристины перехватило дыхание.
– Джо…
– Не может быть, чтобы тебя удивили мои слова, – сказал он, повернув ее к себе. – Не может быть, чтобы ты не спрашивала себя, куда мы оба идем.
– Я знаю, куда нас приведет эта дорожка, – прошеп­тала Кристина, – но после всего того, что случилось…
– Жизнь коротка, – сказал он, словно озвучивая ее собственные мысли. – Будь я проклят, если смогу про­жить эту жизнь без тебя. Мы и так потратили впустую слишком много лет.
– Мы вместе, а все остальное – не важно, – сказала Кристина, целуя его в губы. – Мы здесь, одни, и я никог­да не любила никого так, как тебя…
– Нам надо пожениться.
– Мы были женаты. И разве это что-то изменило для нас тогда? Возможно, Джо, нам надо попробовать обойтись без лишних церемоний.
– Это как? Просто жить вместе и знать, что в любой момент можно уйти?
– Я не это имела в виду.
– Тогда, черт побери, объясни, что ты имеешь в виду.
– Я бы скорее предпочла потерять тебя, чем знать, что ты будешь сожалеть о своем выборе. Я слишком люблю тебя, чтобы лишить счастья отцовства.
– Ты мне нужна, Кристина, именно ты, и я готов, принять судьбу такой, какая она есть. Я уже говорил тебе об этом. Не знаю, как еще объяснить.
– Ты все хорошо объяснил, – стараясь не распла­каться, сказала Кристина. – Остается верить, что ты по­нимаешь, что делаешь.
Они испытывали страсть и желание, но кроме этого было нечто новое; глубокое чувство неизбежности быть вместе, чувство невозможности повернуть назад, чувство общности будущего.
– Иди ко мне, – сказал он, привлекая ее к себе. Кристина улыбнулась, лукаво и грустно одновременно.
– Сделай меня, ковбой!
Джо опрокинул ее навзничь и склонился над ней.
– Нам надо обговорить новый контракт, – прогово­рил он, запуская руки под ее свитер.
– А если я не захочу нового контракта? – Кристина старалась не обращать внимание на те ощущения, которые дарили его пальцы, скользя по коже.
– Я постараюсь убедить тебя в его преимуществах, – сказал он, накрывая ее собой. – Добавлю массу дополни­тельных льгот.
– О, льготы – это как раз то, что мне нужно, – сказала она, протянув руку к молнии на его джинсах. – Особенно если учесть, что моя карьера закончена.
– Ты, как кошка, падаешь на четыре лапы.
– Удачное приземление – дело случая. Кто даст га­рантию, что все сойдет гладко?
Он накрыл ладонями ее грудь, большими пальцами лас­кая соски до тех пор, пока они не затвердели.
– Ты снова вернешься к журналистике. Эпистолярный жанр – твоя стихия. – Джо слегка отстранился и посмот­рел на нее. – К тому же ты наконец-то выбросишь куда подальше эти чертовы контактные линзы.
Кристина медленно расстегнула молнию.
– Возможно, я привыкну быть безработной, и мне это даже понравится.
– Только не это, – сказал Джо. – Ты слишком хоро­ша для того, чтобы сидеть без работы. Для правительства это было бы непростительной тратой природных ресурсов.
– То же могу сказать про тебя, – заметила Кристина, – в смысле природных ресурсов.
Он застонал, когда Кристина взяла в руку его пульси­рующую желанием плоть.
– Так давай не будем растрачивать их попусту.
– Ты читаешь мои мысли, – ответила Кристина. И с этого момента они уже ни о чем не говорили и вряд ли о чем-то думали.
Сэм ждал их на крыльце. Джо, прищурившись, разглядел на застекленной веранде Нонну и Марту с малышкой на руках.
– Эй, Сэм! – крикнул Джо. – Я же сказал, что верну ее к комендантскому часу.
Кристина с удивлением увидела гору чемоданов возле входа.
– Ты что-то хочешь нам сказать, папа?
– Вам позвонили, – сказал Сэм, обращаясь к Джо.
– Из Госдепартамента?
– Да. Я записал номер. Они сказали, что дело серьезное.
– Они упомянули Рика? Он?..
– Кажется, им не очень-то хотелось говорить обо всем со мной, сынок. Позвони-ка и все расспроси сам.
Черт возьми, хорошая мысль. Так почему же так не хочется набирать номер?
– Позвони, – сказала Кристина. – Они, вероятно, ждут твоего звонка.
– Я знаю, – ответил Джо, проведя рукой по волосам.
Интересно, сообщили ли они Рику о Марине или оста­вили это для него.
Помощник секретаря или не имел права, или не хотел вдаваться в подробности. Он лишь проинструктировал Джо о том, что он должен быть, в аэропорту ASAP и привезти с собой ребенка и паспорт.
– Я намерен взять с собой не только паспорт, – ска­зал Джо, – но и еще мою бывшую жену.
Нонна и Марта заканчивали упаковывать вещи, не за­быв про запасы еды и одежды для ребенка.
– Тут была небольшая кожаная сумка с вещами Мари­ны. Я, кажется, оставила ее в спальне.
– Вот она, рядом с чемоданами, – откликнулась Марта. – Мы постарались ничего не забыть.
Сестры обнялись, и Джо видел, что Кристина едва сдер­живает слезы.
– Передайте Нэт, Сюзанне и всем остальным, что нам очень жаль, что пришлось уезжать вот так, не попрощав­шись. Поцелуй каждого от меня, ладно, Марта?
Марта кивнула, шмыгнув носом.
– Берегите себя, – сказала она, обнимая Кристину. – И особенно эту маленькую куколку.
Кристина положила ладонь на заметно округлившийся живот сестры.
– И тебе того же, сестричка.
– Поскорее возвращайся домой, – прошептала Марта.
– Обещаю, – сказала Кристина. Нонна и Сэм, как тяжело им ни было, буквально затол­кали Кристину с ребенком в машину, где их уже ждал Джо.
– Позвоните при первой же возможности, – напут­ствовал их Сэм.
– В Женеве телефон не проблема, – сказал Джо, помахав им рукой из приоткрытого окна,
– Чудеса случаются, – крикнул на прощание Сэм. – Только надо в них верить.
– Я люблю вас, – сказала Кристина, помахав всем на прощание. – Всех-всех.
Обернувшись к Джо, который уже успел завести двига­тель, она попросила его пристегнуть ремень.
– И ты пристегни.
– Марина не любила пристегиваться. Мне всегда при­ходилось ей напоминать.
Джо осторожно накрыл ее руку своей. В горле у него стоял ком, и он даже не пытался говорить. В зеркало задне­го вида он посмотрел на спящего в люльке на заднем сиде­нье младенца. Ты полюбишь ее, Рик, подумал он. Быть может, так же сильно, как любим ее мы.