Время теней (Правила абордажа)

— Я буду говорить только тогда, когда мне скажут, что случилось с Русланом. Где он?
Валентин развел руками.
— Это тоже наш вопрос. Из тех, которые мы желали бы задать вам. Мы желали бы знать, где он в настоящее время находится. Я полагаю, что где-то на Кипре, хотя, возможно, в Майами или в Буэнос-Айресе... По крайней мере, в Чечне его нет. Это мы выяснили. А по всем остальным адресам его ищут. Но на вашу помощь мы все же надеемся. Почему-то, — он опять улыбнулся, — не верится, что вы этого не знаете.
Яна не вытерпела и вышла из-за стола. Тарханов подумал, что она сейчас схватит Валентина за грудки и встряхнет неслабыми своими руками.
— Кто его ищет? — спросила, подойдя вплотную и возвышаясь над сравнительно невысоким гостем вавилонской башней.
— Мы ищем. Его самого и кое-какие из его вещей — бумаги и магнитофонную кассету, которые он с собой не захватил при бегстве.
— Простите, — Тарханову надоела роль статиста. — А кто такие — «мы»?
— Люди, заинтересованные в том, чтобы эти бумаги и эта кассета оказались в наших руках. Извините, большего я вам сообщить не могу. Так что, Яна Юрьевна, как человек в достаточной степени мягкий, я предлагаю вам добровольно отдать мне эти бумаги.
Там всего четыре листа, скрепленных степлером. Для вас они не составляют интереса. Просто колонки непонятных цифр. И кассета с диктофонной записью некоторых разговоров. Для нас же они представляют некоторую угрозу. И потому нам очень хотелось бы этими бумагами владеть.
— У меня нет никаких бумаг. И никаких кассет... — Яна говорила твердо. — И вообще, пока не увижу Руслана или хотя бы не услышу его голос, пока не поговорю с ним, беседовать с вами я не намерена.
«А девочка характером покрепче папаши... — подумал Артем. — Юра уже раскололся бы и нюни распустил...»
— В таком случае, — улыбка медленно сошла с лица гостя, и в голосе появились осколки льда, — мы вынуждены будем провести обыск у вас в магазине, как делали это в квартире.
Яна посмотрела на Артема. Посмотрела, давая взглядом команду. Требуя немедленно выполнения обязательств.
— Вы уверены, что это у вас получится? — спросил Тарханов, но, помня древнюю конфуцианскую мудрость — не давай врагу знать, кто ты такой, и ты уже наполовину победил, — спросил почти вяло.
И тут он почувствовал за спиной опасность. Сначала промелькнула было мысль, что это неслышно поднялся тот «бык», которого он свалил. Но быстро сообразил, что «бык» сначала должен был бы пошевелиться, приходя в сознание, а он был неподвижен.
И в этот же момент изменилось выражение лица Валентина. Он смотрел за спину Артема — в окно, с ужасом.
Выстрел не прогремел. Просто полетели осколки стекла. А на груди Валентина, чуть выше и левее золотой заколки галстука, появилась черная точка, которая быстро покраснела. Второй выстрел, по звуку более слабый, чем выстрел из пневматического пистолета, послал пулю в голову Яны, которая сразу упала. Одновременно с ней упал и сам Тарханов. Не просто упал, а резко спрыгнул со стула вбок, под защиту стены. Дееспособный «бык», пистолет у которого был наготове, среагировал поздно. Ему пуля попала точно в переносицу.
Действовать спецназовцев учат раньше, чем голова начнет думать. И потому еще в падении Артем успел достать пистолет и, не поднимаясь, закинув руку за подоконник, дважды выстрелил в окно, добивая остатки стекла.
Но там уже, похоже, никого не было...
Глава 5
Иващенко.
Семейные сцены
Домой Иван приехал с опозданием. Он напрасно торопил сержанта, водителя «КамАЗа», но тот и так ехал на возможном пределе скорости по довольно скользкой дороге. Не хватало еще в аварию угодить или доставить неприятности сержанту после встречи с машиной военной автоинспекции. Эти, хоть и свои, еще хуже гаишников, эти вообще долго не разговаривают. Все потому, что командир бригады не слишком считается с комендантом города. А лишение прав, когда до демобилизации парню осталось два месяца, грозит еще и тем, что он на гражданке останется без работы.
Жена уже ушла, часть только что связанных вещей отсутствовала, стало быть, направилась она на базар.
Иван выглянул в окно. Машина уже ушла. Придется добираться трамваем.
Он быстро переоделся в гражданское и поспешил на остановку. До базара добрался быстро. Но пройти на противоположный его конец между бесчисленных толп народа, которому деньги не платят, но который покупает несравненно больше, чем мог бы купить, когда деньги платили, оказалось в субботний день не так просто. Бесконечные ряды торговцев из всех республик, отдельно выделенный китайский базар с удивительно низкими ценами и таким же удивительно низким качеством товара. Люди, люди, люди...
Наконец он протиснулся сквозь лабиринт киосков и прилавков к месту, где жена обычно стояла. Осмотрелся. Светланы видно не было. На всякий случай он прошел несколько раз вдоль бесконечных рядов торговцев, держащих свой товар на руках, поставивших его перед собой на коробки или прямо на землю. Не нашел. Иван уже не знал, что предположить, когда к нему подошла женщина. Он узнал ее, неделю назад она рядом со Светланой стояла.
— Здравствуйте, — сказала женщина. — А где сегодня Света?
— Ее не было? — в свою очередь спросил Иван.
— Нет, я с утра здесь. Не приходила.
Иван начал беспокоиться.
— А эти, азеры, приходили?
— Нет. Вы здорово их проучили. Сегодня не появлялись. Хорошо бы, чтобы вообще больше не появились. Нашлись бы люди, как вы, навели бы тут порядок.
Домой Иван ехал, раздумывая, куда бы могла Светлана уйти с вещами. В городе еще несколько рынков.
Но не поехала же она в другой район. Там тоже есть свои азербайджанцы или чеченцы, да и местная шваль ничуть не лучше.
Открыв дверь и увидев, что жена еще не вернулась, Иван остался ждать. Беспокойство нарастало.
Уже пришел из школы младший сын, часом позже и старший заявился, и только немного погодя Иван услышал поворот ключа в замке. Пришла.
Светлана устала. Тяжелая сумка с вещами набита полностью. Ничего, значит, не продала. И настроение, понятно, соответственное.
— Куда ты ходила... Просил же подождать... — с укоризной сказал он.