Чародей поневоле

– Дублирование усилий – это весьма неразумно. Но какова цель их пребывания здесь, Векс?
– Можно предположить, что они – представители двух различных обществ, каждое из которых желает контролировать природные ресурсы Грамарая.
Род нахмурился.
– Я не слышал, чтобы тут нашли какие-то редкие минералы.
– Я имел в виду человеческие ресурсы, Род.
У Рода расширились глаза.
– Эсперы! Конечно! Они здесь из-за ведьм!
– Или эльфов, – напомнил Векс.
Род нахмурился.
– Какой им прок от эльфов?
– На сей счет у меня нет приемлемой гипотезы. Однако подобная возможность логически допустима.
– Ладно, – фыркнул Род, – оставайся со своим логическим допущением, а я ставлю на ведьм. Тот, кто монополизирует рынок телепатов, будет властвовать в Галактике. Эй! – оторопел он от ужаса. – Ведь они и впрямь смогут управлять Галактикой!
– Ставки высоки, – пробормотал Векс.
– У меня на сей счет есть... – начал Род, но его прервал пронзительный, словно скрежет гвоздя по стеклу, отдаленный вой.
Векс развернулся. Род посмотрел на замок.
Чуть ниже восточной башни на стене колыхалась призрачная тень, похожая на светящуюся гнилушку или блуждающий огонек.
Должно быть, она была огромной, ибо даже с такого расстояния Род различал детали. Фигура была обряжена в лохмотья савана, сквозь которые Род мог разглядеть чувственное женское тело.
Картину завершала кроличья голова с острыми резцами.
Баньши снова принялся визжать. Низкий стон перешел в пронзительный крик, затем – в оглушительный вой, который не умолкал до тех пор, пока барабанные перепонки Рода не запросили пощады.
– Векс, – вздохнул он, – что ты видишь?
– Баньши, Род.
Род проскакал, пробежал, пролетел сквозь и через пять пар часовых по пути к покоям королевы. Но там, у ее дверей, он встретил непреодолимый шлагбаум метровой высоты – Бром О'Берин стоял, широко расставив ноги и уперев руки в бока.
– Ты что-то задержался, – буркнул человечек. Лицо его было алым от гнева, но в глубине глаз таился страх.
– Я несся во весь опор, – ответил, тяжело дыша, Род. – Ей угрожает опасность?
Бром хмыкнул.
– Да, угрожает, хотя пока неясно откуда. Ты должен стоять этой ночью на страже у кровати королевы, чародей.
Род напрягся.
– Я не чародей, – сказал он. – Я обыкновенный солдат удачи, который немного разбирается в науке.
Бром нетерпеливо кивнул головой.
– Сейчас не время для пустых споров. Называй себя, как твоей душе угодно – поваром, плотником или каменщиком, все равно ты обладаешь чародейской силой. Но мы зря теряем время.
Он постучал тыльной стороной ладони в дверь, та распахнулась и наружу вышел часовой. Он отдал им честь и посторонился. Бром мрачно улыбнулся и переступил через порог.
– Ты боишься оставлять меня одного у себя за спиной?
– Вроде того, – сказал Бром.
– Я так и понял.
Часовой вошел следом за ними и закрыл дверь. Комната была большая, с четырьмя прикрытыми ставнями узкими окнами, смотрящими на одну сторону. Пол покрывали выделанные шкуры, стены были задрапированы шелком, бархатом и гобеленами. В небольшом очаге плясало пламя.
Катарина сидела на большой кровати с пологом на четырех столбах, прикрытая до пояса стеганым одеялом и шкурами. Ее распущенные волосы спадали на плечи, обтянутые бархатным, с горностаевой оторочкой, халатом. Королеву окружали щебечущие фрейлины, несколько служанок и двое пажей.
Род опустился на колени подле постели.
– Ваше Величество, простите меня за медлительность!
Она холодно взглянула на Него.
– Я и не знала, что вас звали.
И Катарина отвернулась. Род, нахмурившись, смотрел на нее.
Королева сидела, откинувшись на восемь или девять обтянутых сатином пуховых подушек и прикрыв глаза от блаженства. На ее губах играла едва заметная улыбка. Она наслаждалась тем, что впервые за прошедший день пребывала в подлинной роскоши.
Возможно, Катарина в данный момент находилась в смертельной опасности, но она явно об этом не подозревала.
Бром, как водится, сохранил все в тайне.
Королева протянула руку к одной из фрейлин, и женщина подала ей кубок с подогретым вином. Катарина грациозным движением поднесла его к губам.
– Тпрру! – Род вскочил на ноги, перехватил левой рукой кубок на полпути и убрал его подальше, одновременно доставая правой рукой свой «рог единорога».
Катарина изумленно уставилась на него, затем глаза ее сузились, а лицо раскраснелось.
– В чем дело, сударь?
Но Род во все глаза глядел на ножны кинжала – «рог единорога». Вдруг у него за ухом раздался голос Векса.
– Субстанция в анализаторе токсична для человеческого метаболизма.
Но ведь Род не успел налить в рог ни капли вина. В нем не было ничего... Кроме воздуха.
Род нажал шишечку, и рог приобрел пурпурный оттенок.
Катарина в ужасе уставилась на ставшую фиолетовой поверхность ножен кинжала.
– Что это значит, сударь? – ахнула она.
– Отравленный воздух, – отрезал Род. Он сунул кубок служанке и оглядел комнату. Что-то здесь испускало ядовитый газ. Очаг. Род подошел к камину и подержал рог перевернутым над пламенем, но ножны, напротив, посветлели и стали бледно лиловыми.
– Не здесь, – Род развернулся, поднимаясь на ноги. Он прошелся по комнате, держа рог перед собой, словно свечу. Цвет ножен не изменился.
Род нахмурился и почесал в затылке. Куда он сам поместил бы баллончик с ядовитым газом? Как можно ближе к королеве, конечно.
Род повернулся и медленно пошел к кровати с балдахином.
Когда он приблизился к Катарине, ножны вновь стали фиолетовыми.
Дрожа от страха, королева завороженно уставилась на рог. Род медленно опустился на колени. Рог приобрел пурпурный оттенок, становясь все темнее и темнее.
Род откинул простыню и заглянул под кровать. Перед ним на каменном полу курилась жаровня.
Ухватившись за длинную ручку, он рванул жаровню на себя, затем перевернул рог над одной из дырочек в крышке... если ему не изменяет память, отверстий там быть не должно... Рог стал траурно-черным.
Род поднял взгляд на Катарину. Та прикусила костяшки пальцев, чтобы не закричать.
Повернувшись, Род протянул жаровню часовому.
– Возьми и выброси это в ров, – приказал он. Часовой бросил копье, схватил жаровню и вышел, держа ее как можно дальше от себя.
Род медленно повернулся обратно к Катарине.
– Мы вновь перехитрили баньши, моя королева.
Катарина вынула дрожащую руку изо рта, затем плотно сжала губы, на миг крепко зажмурилась и сжала кулачки так, что побелели костяшки пальцев. Когда она вновь открыла глаза, в них пылал дикий огонь, по губам ее скользнула едва заметная улыбка.
– Господин Гэллоуглас, останьтесь со мной. Все остальные – удалитесь!
Род судорожно сглотнул и почувствовал слабость в членах. В тот миг ему показалось, что она самая прекрасная женщина на всем всем свете.
Гвардейцы, фрейлины и пажи со всех ног кинулись к двери, грозя устроить там грандиозную давку.
Карлик рявкнул, и пробка рассосалась. Через тридцать секунд в комнате остались лишь королева, Род и Бром О'Берин.
– Бром, – скомандовала Катарина, не сводя глаз с лица Рода. Ее улыбка начала превращаться в оскал.
– Бром О'Берин, вы тоже оставьте нас.
Мгновение Бром возмущенно смотрел на нее, затем плечи его поникли, и он неуклюже поклонился.
– Хорошо, моя королева.
Дверь тихо закрылась за ним.
Катарина медленно откинулась на подушки. Она лениво потянулась с кошачьей грацией и взяла Рода за руку. У нее была очень мягкая ладонь.
– Вы уже дважды спасли мне жизнь, господин Гэллоуглас.
Ее голос напоминал бархатистое мурлыканье.
– Это моя... моя привилегия, моя королева. – Род выругал себя за то, что вел себя словно мальчишка, пойманный за чтением «Веселого холма».
Катарина мило нахмурилась, поджав подбородок и коснувшись губ указательным пальцем.