Чародей поневоле

Затем она улыбнулась и перекатилась набок. Бархатный халат приоткрылся. Здесь явно было принято спать голышом.
«Помни, паренек, – сказал себе Род, – ты всего лишь странствующий коммивояжер. Ты проснешься утром и снова отправишься в путь. Ты здесь для того, чтобы насаждать демократию, а не ухаживать за королевой. Нечестно злоупотреблять ее благодарностью тебе, если ты не собираешься остаться здесь навсегда...» Но имели ли эти доводы хоть какую-нибудь силу?
Катарина играла висевшим у нее на шее амулетом. Ее зубки покусывали нижнюю губу. Она смотрела на него, словно кошка, прикидывающая на глазок размеры канарейки.
– Солдаты со щитами без герба, – промурлыкала она, имеют определенную репутацию...
У нее были влажные и очень полные губы.
Род почувствовал, как его губы зашевелились, и услышал свой собственный запинающийся голос:
– Подобно... подобно тому, как моя королева жаждет искоренить зло в ее стране, я... надеюсь смыть пятно с репутации солдат удачи. Я сделаю все... для блага Вашего Величества.
Катарина лежала так неподвижно, что на миг показалось, будто сама кровь застыла у нее в жилах.
Затем глаза ее посуровели, и молчание в комнате стало весьма натянутым.
Она села, подобрав полы халата.
– Ты заслуживаешь всяческих похвал, господин Гэллоуглас. Я и впрямь счастлива иметь рядом с собой таких верных слуг.
В ее голосе звучала лишь легкая издевка, что при данных обстоятельствах делало ей честь, подумал Род. Она вновь посмотрела ему прямо в глаза.
– Прими благодарность королевы за спасение ее жизни.
Род преклонил колено.
– Я действительно счастлива, – продолжала Катарина, – что мне так верно служат. Ты спас мне жизнь, и мне кажется, что мало кто из солдат так прямо и безоговорочно поставил бы меня на место, как это сделал ты.
Род вздрогнул.
Она улыбнулась, и в глазах ее на миг сверкнули злоба и удовлетворение.
Затем она опустила взгляд, уставившись на свои руки.
– А теперь оставьте меня, ибо у меня завтра будет тяжелый день, и я должна хорошенько выспаться.
– Как пожелает королева, – ответил Род с каменным лицом.
Он поднялся и направился к двери. В нем все клокотало от гнева... на самого себя. Не ее вина, что он был таким идиотом.
Он прикрыл за собой дверь, затем резко развернулся и изо всех сил врезал кулаком по грубому камню арки. Нервные окончания его кисти взвыли от боли. Когда он, потирая ноющее от боли предплечье, вновь повернулся лицом к коридору, перед ним стоял дрожащий Бром О'Берин со свекольно-красным от гнева лицом.
– Ну, должен ли я пасть перед тобой на колени? Ведь ты наш новый король?
Переполнявшая Рода ярость чуть не выплеснулась на Брома.
Род сжал челюсти, стараясь сдержать гнев. Прищурившись, он пронзил карлика бешеным взглядом.
– Я могу найти себе лучшее занятие, Бром О'Берин, чем совращать младенцев королевской крови.
Бром уставился на него, кровь и ярость отхлынули от его лица.
– Это правда, – прошептал он, кивая. – Боже мой, я верю, что ты говоришь правду! Ибо я вижу по твоему лицу, что тебя раздирают Фурии, истошно вопя о твоем мужском достоинстве!
Род изо всех сил зажмурился. И так стиснул челюсти, что зубы, казалось, вот-вот должны были рассыпаться во прах.
Сейчас что-нибудь обязательно должно было сломаться.
Назревали какие-то события.
Откуда-то издалека послышался голос Брома О'Берина.
– Тут вот к тебе пришли из башни с посланием от ведьм...
Род заставил себя открыть глаза и взглянуть на Брома. Бром смотрел куда-то вниз и влево от себя. Посмотрев в ту же сторону, Род увидел эльфа, сидящего на корточках у ног Брома.
Пак.
Род расправил плечи. Надо приглушить гнев, дав ему выход позднее. Если уж ведьмы прислали сообщение, вероятно оно было крайне важным.
– Выкладывай, – буркнул он. – Что они велели передать?
Но Пак только пожал плечами и пробормотал:
– Боже, что за идиоты эти смертные!
Эльф успел отскочить в сторону, опередив на долю секунды кулак Рода, врезавшийся в стену прямо за тем местом, где он только что сидел.
Род взвыл от боли и развернулся. Увидев Пака, он снова сделал выпад.
Но Пак сказал: «Тише!», и огромное зелено-красное чудовище перегородило коридор – настоящий огнедышащий дракон весьма солидных размеров, поднявшийся на задние лапы и дохнувший пламенем на Рода.
Тот сперва выпучил глаза, затем ухмыльнулся, оскалив зубы в дикой ярости.
Дракон перешел в наступление, извергнув язык пламени. Род поднырнул под огонь и проскользнул к голове чудовища. Его пальцы сомкнулись на чешуйчатой шее, пытаясь нащупать сонную артерию.
Дракон вскинул голову и хлестнул шеей, словно кнутом. Род вцепился в него мертвой хваткой и не отпускал, хотя дракон молотил им о гранитные стены. Род взвыл от боли, когда его голова врезалась в камень, из глаз посыпались искры, но он лишь сильнее сжал пальцы.
Наклонив гигантскую шею, чудовище распороло Роду живот от ключицы до бедра огромными когтями своих задних лап. Кровь хлынула фонтаном, и Род почувствовал, как проваливается в небытие, но он держался из последних сил, решив уволочь дракона с собой в могилу.
Да, в могилу, – изумленно подумал он, раздосадованный тем, что должен умереть из-за жалкого приступа гнева – гнева на сучку-девчонку.
Ну, по крайней мере, он попадет в страну мертвых. Когда тьма начала засасывать его, Род почувствовал, как громадная голова опускается все ниже и ниже, следуя за ним в могилу...
Он ощутил под собой твердую землю, и, о чудо, ноги держали его. Сквозь окружающую его тьму просачивался свет, постепенно разгораясь все ярче, и Род увидел лежащее у своих ног мертвое чудовище.
Тьма отступила от дракона. Свет открыл Роду гранитные стены и парчовые драпировки. Коридор замка возник перед ним, слегка покачался и обрел равновесие.
У его ног таял дракон. Очертания чудовища становились все более тусклыми и неопределенными, затем оно окончательно исчезло. На сером камне пола не осталось никаких следов. Род осмотрел свою грудь и живот. Камзол был целехонек и даже не помят. Не осталось ни пятен крови, ни царапин на теле.
Он ощупал локоть, приготовившись к резкой боли от ушиба.
Но ее не было.
Род медленно перевел взгляд на Пака. Эльф смотрел на него большими печальными глазами. Невероятно! Он не улыбался.
Род спрятал лицо в ладонях, затем вновь открыл глаза.
– Чары?
Пак кивнул. Род отвел взгляд.
– Спасибо.
– Ты в этом нуждался, – ответил Пак. Род расправил плечи и глубоко вздохнул.
– У тебя есть для меня послание?
Пак вновь кивнул.
– Тебя приглашают на собрание ковена.
Род нахмурился и покачал головой.
– Но я не член братства.
Бром О'Берин хихикнул, словно включенный дизель.
– Нет, ты один из них, ибо ты – чародей.
Род открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и с треском захлопнул его. Затем смиренно развел руками.
– Ладно, будь по-вашему. Я чародей. Только не ждите, что я сам в это поверю.
* * *
– Ну, по крайней мере, ты больше не отрицаешь все напропалую. – Тоби наполнил кружку Рода горячим вином со специями. – Мы все знали, что ты чародей еще до того, как воочию увидели тебя.
Род пригубил вино и огляделся вокруг. Если он посчитал, что прошлой ночью здесь гуляли вовсю, то это лишь свидетельствовало о его наивности. Тогда были скромные посиделки. А вот теперь ребята гудели от души.
Он снова повернулся к Тоби и заорал во всю глотку, чтобы слышать собственный голос:
– Пойми меня правильно, я не хочу окатить вас ушатом холодной воды, но в чем причина столь бурного веселья?
– Так ведь королева осталась в живых! – крикнул Тоби. – И ты – герой этой ночи! Ты утер баньши нос!
– Герой... – хмыкнул Род, криво улыбнувшись. Он запрокинул кружку и сделал большой-пребольшой глоток. Вдруг он резко опустил кружку и закашлялся.