Чародей поневоле

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Тоби. Он колотил своего старшего товарища по спине до тех пор, пока тот наконец не охнул и со свистом не втянул в себя воздух.
– Хватит, – сказал Род, подняв руку. – Со мной все в порядке. Просто мне тут пришла в голову одна мысль.
– О чем?
– Баньши не настоящий.
– Что ты сказал? – уставился на него Тоби.
Род положил руку Тоби на загривок и, пригнув голову мальчика, крикнул ему в ухо:
– Послушай, баньши появляется только перед чьей-то смертью, верно?
– Да, – подтвердил Тоби.
– Перед тем, как кто-то должен умереть, – повторил Род. – А не каждый раз, когда кому-то грозит смерть. Но королева все еще жива!
Тоби откинулся назад и уставился на Рода. Род улыбнулся, глаза его горели торжеством.
– Ему полагается появляться лишь тогда, когда смерть неизбежна.
Он повернулся, окидывая взглядом большое помещение башни. Ведьмы танцевали на стенах, на потолке, иногда на полу или паря в воздухе, выказывая тем самым полнейшее презрение к гравитации. Они выделывали кульбиты, которые заставили бы змею завязаться в узел. Род снова посмотрел на Тоби и поднял брови.
– Не очень-то похоже на похороны.
Тоби нахмурился, затем его лицо расплылось в ухмылке.
– Судя по всему, ты не видел грамарайской тризны, – крикнул он. – И все же, ты прав. Мы пляшем этой ночью ради Жизни, а не ради Смерти.
Род застенчиво улыбнулся, вновь отхлебнул из своей кружки и вытер губы тыльной стороной ладони.
– Значит, коли баньши – подделка, а это так, то встает вопрос – кто поместил его туда?
У Тоби отвисла челюсть, и он изумленно уставился на Рода.
– Найди мне Элдис, – гаркнул Род.
Тоби захлопнул рот, сглотнул и утвердительно кивнул. Затем он прикрыл глаза, и мгновение спустя Элдис спикировала вниз и совершила мягкую посадку на своем помеле.
– Чего тебе? – выдохнула она.
Девушка вся раскраснелась, лицо ее светилось от радости и возбуждения. Ее вид вызвал у Рода приступ тоски по собственной давно ушедшей молодости. Он нагнулся вперед.
– Попробуй-ка настроиться на Дюрера, главного советника Логайра?
Элдис кивнула и закрыла глаза. Через несколько секунд она снова открыла их и, дрожа от страха, посмотрела на Рода.
– Они жутко разгневаны, что королева не умерла, – доложила девушка. – Но еще больше их бесит то, что они понятия не имеют, кто поставил баньши на крышу этой ночью.
Род кивнул, сжав губы в тонкую полоску. Допив вино из кружки, он поднялся и направился к винтовой лестнице. Тоби протянул руку и схватил его за рукав.
– Куда это ты собрался?
– На стену, – ответил Род. – Где же еще искать баньши?
Когда он поднялся на стену, там гулял пробирающий до костей ночной ветерок. Висевшая над головой луна отбрасывала тень Рода ему под ноги.
Стены замка лежали перед ним, словно ряды огромных, широко расставленных клыков.
– Векс, – тихонько позвал Род.
– Я здесь, – послышался голос у него за ухом.
– Этот баньши, кажется, отдает предпочтение определенному участку стены?
– Да, Род. Во время нашего пребывания на Грамарае баньши всегда появлялось под восточной башней.
– Всегда?
– Судя по тем данным, которыми я располагаю, да.
Род свернул налево и зашагал на восток.
– Ну, покуда ты уточняешь свои данные, я тут кое-что предприму.
– Да, Род, – сказал робот, сумев внести в свой голос мученические нотки.
Род поглядел с высоты стены на город, раскинувшийся у подножия огромного холма, на вершине которого стоял замок. От города к крепости вела длинная извилистая дорога, мощеная белым камнем, с беспорядочно разбросанными по ее обочинам убогими постоялыми дворами.
А еще ниже, в самом сердце трущоб города, словно какое то огромное базальтовое надгробие, возвышался Дом Кловиса.
За его спиной послышались неуверенные шаркающие шаги. Род мигом принял борцовскую стойку, в его руке блеснул в лунном свете кинжал.
Большой Том, спотыкаясь, поднялся по винтовой лестнице и замер, хрипло дыша и оглядывая окрестности расширившимися, побелевшими глазами. Что-то было обмотано вокруг его руки.
Он обернулся, увидел Рода и подбежал к нему с выражением облегчения на лице.
– Эх, хозяин, ты еще цел!
Расслабившись, Род выпрямился и вложил кинжал обратно в ножны.
– Конечно, я цел! А что ты здесь делаешь, Большой Том?
Здоровяк замялся, застенчиво улыбаясь. Он не отрывал взгляда от каменных плит, сконфуженно шаркая ногой.
– Ну, хозяин, я услышал... я... ну... – Он поднял глаза, и слова полились потоком:
– Ты не должен идти супротив баньши, но ежели ты таки решишься, то я не отпущу тебя одного.
Род пристально вглядывался в лицо великана, гадая, в чем причина столь глубокой привязанности. Затем он мягко улыбнулся.
– У тебя сердце ушло в пятки при одной лишь мысли о чудовище, но ты все же решил пойти со мной.
Род, усмехнувшись, хлопнул Тома по плечу.
– Ну что ж, пойдем вместе, Большой Том. Не стану скрывать, я рад твоему обществу.
Том ухмыльнулся и вновь уставился на камни. Роду показалось, что здоровяк слегка покраснел, но в неясном свете луны ему могло и показаться.
Род повернулся и зашагал к башне. Том плелся рядом с ним.
– Возьми вот, хозяин, а то замерзнешь, – и Том накинул на плечи Рода плащ, который принес с собой, обмотав вокруг руки.
Теплый, дружеский жест, подумал Род и искренне поблагодарил Большого Тома, будучи тронут тем, что эта неуклюжая горилла заботится о нем... но он также прекрасно понимал, что плащ стесняет его движения, и Том наверняка учел это.
– Не боишься, хозяин?
Род нахмурился, раздумывая над ответом.
– Пожалуй, нет, не боюсь. В конце концов, я никогда не слышал, чтобы баньши причинил кому-то вред. Он всего лишь, ну... предвещает смерть, понимаешь? Герольд Смерти и все такое прочее.
– И все же, удивительно, что ты не испытываешь страха. Ты даже не стремишься идти под прикрытием тени от стены, хозяин?
Род нахмурился и посмотрел на полоску тени у зубцов.
– Нет, я всегда, если возможно, иду посредине дороги. Лучше шагать, высоко подняв голову, по залитому светом пути, чем красться в тени по обочине.
Большой Том на миг умолк и посмотрел на тень.
– Однако, хозяин, – заметил он, – человек порой вынужден пройти сквозь тьму.
Род с изумлением понял, что Том ухватил аллегорию.
Неграмотный крестьянин, как же!
Он кивнул с таким серьезным видом, что это выглядело почти комично.
– Да, Большой Том. Бывают моменты, когда человек вынужден выбрать ту или иную сторону дороги. Но лично я оказываюсь на обочинах лишь тогда, когда нет другого выхода. Я предпочитаю свет. – Он ухмыльнулся. – Это хорошая защита от духов.
– Духов! – фыркнул Том и тут же не слишком искренне улыбнулся Роду.
Затем он нахмурился и отвернулся.
– И все же, хозяин, я дивлюсь, что ты выбрал середину дороги, ибо на идущего там человека могут напасть с обеих сторон. Более того, он не может сказать, какой из сторон он придерживается.
– Верно, – согласился Род, – но он может ответить, что выбрал середину. А что касается нападения, если дорога сделана на славу, то осевая линия – самая высокая ее часть. Мостовая снижается к обочинам, которые могут оказаться неустойчивыми и уйти у тебя из-под ног. Человек, идущий по середине дороги, видит, откуда нападают на него враги, под его ногами твердая почва. А обочина – предательское место. Разумеется, середина дороги – это открытая позиция. Вот почему лишь немногие отваживаются идти по ней.
Секунду они шли молча, затем Род сказал:
– Ты когда-нибудь слышал о диалектическом материализме, Том?
– Ка-ак?.. – Великан удивленно, почти испуганно, вскинул голову. Он отошел, нахмурился и энергично замотал головой, бормоча:
– Нет, нет, хозяин, нет, никогда!
Конечно, Большой Том, – подумал Род. Вслух же он сказал:
– Это земное философское течение, Том. Его корни теряются в Темных Веках, но некоторые люди до сих пор верны ему.