Аркан для холостого босса

Раз он хочет, чтобы она ему все сказала, пусть получает свое.
– Я здесь лишняя, ясно?
– Потому что ты одна? Почему ты не сказала мне раньше? Я бы с удовольствием сопровождал тебя.
– Нет, Филипп, это не потому, что я без спутника. Я… я здесь чужая.
Ее слова явно привели Филиппа в замешательство.
– Не знаю, как подоходчивее тебе все объяснить, Филипп. Ты ведь читал мое резюме и видел, что я не заканчивала привилегированных университетов. Я здесь только ради Евы.
Филипп отпил глоток прохладного шипучего пунша.
– Я редко бываю непонятливым, но ты меня поставила в тупик. Ты правда считаешь себя тут чужой, потому что небогата?
Мадлен рассмеялась.
– А сколько еще секретарш ты видишь здесь? Или даже девушек из среднего звена управления? – Она обвела рукой зал.
Он невольно посмотрел вокруг.
– О'кей, ты меня убедила. Никогда не думал о твоем классовом самосознании.
Теперь она засмеялась тихо и печально.
– Я никогда не теряю уверенности, когда нахожусь среди людей своего круга, но сейчас не тот случай.
– Тебе не нужно ничего доказывать, Мадлен. Ни одна женщина в зале не идет с тобой ни в какое сравнение.
– Как это мило звучит! Даже если это явная ложь. – Она улыбнулась, чем смягчила свой укор.
– Извини, – нахмурился Филипп. – Ты красивая, восхитительная, талантливая. Я мог бы назвать половину женщин в этом зале, чья красота является заслугой умелых хирургов и личных массажистов и чей единственный талант заключается в трате денег, нажитых папочками или мужьями. Они теряют обаяние и чувство такта, если вдруг кто-то их заденет.
Его страстная тирада сильно удивила Мадлен. Он в самом деле считает ее красивой? Да нет же, просто хочет успокоить ее, и не более того. Мадлен умеет вести банальные разговоры, она сразу же постаралась забыть про комплимент.
Она успокоилась и положила руку ему на плечо.
– Филипп, твоя речь восхитительна, но неуместна. Мне и в голову не приходило сравнивать себя ни с кем из присутствующих здесь сегодня дам. Я не стыжусь своей жизни и горжусь своим воспитанием, но это не значит, что я не вижу леса за деревьями.
Мадлен убрала руку и отпила глоток из бокала. Сейчас она бы отдала все, лишь бы только тонкие кусочки льда смогли остудить ее полыхающее лицо. Минута прошла в молчании.
– Не могу поверить, что мы стоим и беседуем о классовых различиях, – сказала Мадлен, качая головой.
– Признаюсь, тоже не ожидал такого поворота.
– А все началось с банального „привет“. Они рассмеялись, и ей стало немного легче.
– Давай потанцуем, – предложил Филипп, забрав у нее бокал и поставив его вместе со своим на поднос проходящего мимо официанта.
Больше всего ей хотелось ответить согласием, но здравый смысл шепнул, что этого не нужно делать, и она отрицательно покачала головой.
– Нет, спасибо.
– Филипп! Вот ты где. Тебе должно быть стыдно за то, что заставил меня искать тебя.
Мягкий голос с легким восточным акцентом заставил их отвернуться друг от друга. Мадлен взглянула на Раймону Стоунхолл и выдавила улыбку, в то время как ее съедала жгучая ревность. Раймона взяла Филиппа под руку.
– Ты нас не представишь? – спросила она многозначительно.
– Раймона, познакомься с Мадлен Вайер. Мадлен, это Раймона Стоунхолл. Мадлен первой подала руку:
– Очень приятно.
Глаза Раймоны светились, и улыбка казалась искренней.
– Вы родственница Тони Вайера из „Ривердейл паблишинг“ в Нью-Йорке?
– Нет, вся моя семья из Луизианы.
– Ну и ладно. – Раймона рассмеялась. – Никогда не знаешь заранее. Мир тесен. Мадлен вежливо кивнула.
– А как вы познакомились с Филиппом? – спросила Раймона, слегка похлопав по его руке.
– Мы… друзья, – после недолгой паузы вставил в разговор свое слово Филипп.
Мадлен не любила такие игры, несмотря на то, что высоко оценила его попытку избежать неловкости с ее стороны. Но она не стыдилась того, кто она… и кем работает.
– По правде говоря, я его секретарь. Во всяком случае, пока.
На лице Раймоны застыло удивление, но потом оно снова приняло приятное выражение.
– А, понятно. Не знала, что „Корпорация Амберкрофт“ спонсирует это мероприятие.
Раймона обратилась за комментариями к Филиппу, но за него ответила Мадлен:
– Они и не являются спонсорами. Корпорация Филиппа только щедрый вкладчик. Я бы могла многое объяснить, но ограничусь лишь тем, что скажу – я подруга женщины, организующей праздник. И здесь я больше на работе, чем в гостях.
– Ну, даже несмотря на это, у вас очень красивое платье и было приятно с вами познакомиться.
Мадлен не хотела верить в искренность, которую видела в глазах Раймоны. Мадлен и сама не могла понять, почему она не хочет, чтобы ей понравилась любимица фортуны. Она бы с большим удовольствием увидела холодное презрение в глазах Раймоны, когда бы та узнала, что Мадлен из рабочей среды. Такое часто случалось с тех пор, как она начала работать с Евой. Однако, узнав Мадлен ближе, многие из состава комитета с искренней добротой относились к ней, и Мадлен всегда чувствовала себя спокойно среди них. Она испытывала привычное спокойствие и с Раймоной, но ей это было неприятно. Мадлен считала себя выше такой мелочности, но ничего не могла с собой поделать.
Ей втайне хотелось, чтобы все женщины из окружения Филиппа были бы надменными стервами, и поэтому она, Мадлен, смогла бы вдохнуть домашнее тепло в его жизнь. Думая так, она чувствовала отвращение к самой себе. Ее стереотип „бедная, но счастливая“ теперь был не лучше, чем „богатая, но стервозная“. Филиппу не нужно ничего такого. Ни от нее, ни от других.
Еще одна фантазия Мадлен превратилась в прах.
Пока она думала о своем, Филипп воспользовался намеком своей спутницы, извинился перед Мадлен, и они пошли на танцевальную площадку. Наблюдать, как они танцуют, было слишком больно, и Мадлен решила, что сейчас самое время отправиться на кухню и проверить, все ли там в порядке.
Переворачивающие нутро рыдания она прибережет до дома.
– Я скучала без тебя на праздничном вечере в прошлый выходной, – сказала Мадлен Амберкрофту-младшему. – Я знаю, у тебя было приглашение. Филипп распорядился, чтобы я отправила его тебе.
Она удивилась, когда Джин зашел в офис. Филипп уехал из города на целую неделю, и она никак не ожидала появления его брата.
Отсутствие Амберкрофта-старшего позволило ей предаваться своему горю несколько дней, но потом Мадлен взяла себя в руки. Как раз сегодня утром она обнаружила, что снова может смеяться. Значит, со временем она справится со своими чувствами.
– Не занимаюсь такими вещами до тех пор, пока меня не вынуждают. Мне предстоит командовать парадом на большом вечере у матери в следующую субботу. Кому же перепали щедрые дары на прошлой неделе?
– Вся выручка пошла в фонд Педиатрической лиги борьбы со СПИДом. А вечер у вашей матери будет проходить в поддержку Совета искусств?
– Да. Разве это не производит на тебя должного впечатления?
Мадлен рассмеялась, когда Джин вдруг выкатил глаза, сделав вид, что его поразила пришедшая ему в голову идея.
– Послушай, а почему бы тебе не избавить меня от унижения быть кавалером без дамы и не стать моей спутницей? – Он наклонился к ней ближе и посмотрел на нее глазами преданной собачонки.
– Потому что она собирается пойти со мной, – сказал Филипп, выходя из лифта.
– Я? – опешила Мадлен, поворачиваясь к только что вернувшемуся боссу.
Она знала, что Джин хитер на выдумки. У него миллион женщин, из которых он мог выбрать любую и в любой момент. Уж если он и шел куда-нибудь один, так только по собственному желанию.
– Да, ты, – подтвердил Филипп. – Это обязательное мероприятие и для меня тоже. Так лучше я пойду с человеком, с которым можно поговорить о чем угодно, помимо его последнего тренера по теннису.
Мадлен не была уверена в том, как ей следует поступить. Раймона Стоунхолл произвела впечатление умной женщины. Поэтому она решила принять его слова за комплимент.