Это не сон
– Я согласна, Тад, – сказала она, беря неизвестно откуда силы, чтобы говорить спокойно. – Но только потому, что сама хочу этого. Только потому, что нахожу невероятно возбуждающим то, что под одеждой буду абсолютно голой.
– Ммм… Кажется, я опять разбудил в тебе тигрицу, paloma?
– И ты даже не представляешь насколько. Тадео рассмеялся.
– Теперь мне еще больше не терпится, чтобы сегодняшний вечер наступил поскорее. Увидимся ровно в восемь, – сказал он и повесил трубку.
Ох уж эта фальшивая бравада, думала Кэролайн, глядя на мизерную кучку одежды, лежащую на кровати. Что ее заставило согласиться выйти из дому без трусиков? Под это платье достаточно было бы не надевать лифчика.
Оно было сшито из новой разновидности растягивающегося бархата и облегало тело, как вторая кожа. Вся скромность покроя – не слишком глубокий вырез, длинные рукава и подол, заканчивающийся в дюйме над коленями, – шла насмарку при отсутствии белья. С таким же успехом можно было бы разгуливать обнаженной.
По крайней мере, не приходится беспокоиться о линии трусиков или о вылезающих бретельках, саркастически усмехнулась Кэролайн, стараясь оживить в себе тигра. Но тот мирно спал в своей клетке. Она снова превратилась в безропотную голубку, нервную и готовую в любой момент вспорхнуть с места.
Только вот лететь-то ей некуда. Тадео приедет меньше чем через полчаса. Слава Богу, что она уже сделала прическу и наложила косметику. Однако ей еще предстояло помучиться, влезая в проклятое платье. Она надевала его всего однажды, на вечеринку в Кордове, и с нижним бельем. И даже несмотря на это, Карлос весь вечер не сводил с нее масленого взгляда.
С тех пор Кэролайн ни разу не доставала платье из шкафа.
Со вздохом сев на край кровати, она принялась натягивать шелковые чулки, за которыми ей пришлось сегодня днем выскочить в магазин. Расправив кружевные резинки на положенном места – где-то на середине бедра, – Кэролайн сбросила халат, встала и подошла к большому зеркалу.
– Ой! – При виде своего отражения у нее перехватило дух.
Тадео прав. Есть что-то невероятно сексуальное в обтянутых чулками ногах, когда все остальное обнажено. Это даже на нее произвело впечатление. Кэролайн поняла, что в босоножках на высоких каблуках она будет выглядеть еще… развратнее, и глубоко, прерывисто выдохнула.
Кэролайн не могла отвести глаз от эротического зрелища, пытаясь увидеть себя глазами мужа. Дрожащими руками она провела по груди, по бокам и по животу. У нее по-прежнему была прекрасная фигура, несмотря на немного отяжелевшую полную грудь. Живот плоский, ягодицы упругие. Ей повезло, что беременности не растянули кожу. И конечно же, будучи хорошей женой, она делала все необходимые упражнения после рождения детей – приседания, отжимания и что-то там еще, – с тем чтобы вернуть телу прежние формы.
– Кэрри! – окликнула ее из-за двери мать. – Десять минут восьмого. Ты собираешься?
– Скоро буду готова! – крикнула она в ответ, хватая халат и стыдливо прикрывая наготу.
– Давай поторапливайся. Ты ведь не хочешь, чтобы Тад тебя ждал, не так ли?
К счастью, мать не зашла. Тогда Кэролайн отбросила халат и взялась за кошмарное платье. Она ступила в него, а затем, лихорадочно извиваясь, натянула до бедер. Потом сунула руки в длинные узкие рукава и, изогнувшись, как это умеют только женщины, застегнула сзади молнию. Совершив все эти манипуляции, Кэролайн разгладила складки и только тогда рискнула посмотреть на себя в зеркало.
Боже мой, подумала она, упершись взглядом в торчащие соски, открыто свидетельствующие как об отсутствии лифчика, так и о ее крайнем возбуждении.
Что же до всего остального… Пусть никто под накинутым плащом не заметит отсутствия белья, но она-то сама с невероятной силой ощущала собственную наготу. И когда шла, чтобы надеть золотистые босоножки, а шелковистая ткань платья соблазнительно скользила по обнаженным ягодицам. И когда села на край кровати, чтобы застегнуть ремешки, а ткань словно прилипла к ней…
Ах, коварный и всезнающий Тадео! Ему было абсолютно точно известно, как подействует на нее такой наряд.
Застегнув босоножки, Кэролайн встала и танцующей походкой снова подошла к зеркалу, откуда на нее смотрело видение в сексуальном черном платье, еще более сексуальных золотистых туфельках, с румянцем на щеках и с огнем, сверкающим в прищуренных глазах. Даже прическа была сексуальной. Несмотря на то что Кэролайн подняла волосы вверх, они были закреплены на затылке довольно свободно, и лицо ее мягко обрамляли выбившиеся пряди.
Она выглядела как женщина, только что занимавшаяся любовью и готовая в любой момент заняться этим снова. Она выглядела не совсем как распутница, но уже и не как жена. Она выглядела как любовница богатого человека.
Испытывая невероятный страх, Кэролайн до последней минуты тянула с выходом. К счастью, к этому времени дети уже были уложены в кровать и спали, а мать смотрела телевизор.
Джоан подняла взгляд, когда дочь немного скованно вошла в гостиную, и присвистнула.
– Мам, ты что? – спросила Кэролайн, отчаянно покраснев.
– Нет, правда, дорогая, ты выглядишь потрясающе. И та-а-ак сексуально! Напомни мне, чтобы я купила что-нибудь бархатное, когда мы отправимся по магазинам. Помнишь, ты обещала пойти со мной на этой неделе покупать одежду?
– Ох, я совсем забыла! Тебе нужно было напомнить мне, когда я звонила в понедельник.
– Ну, у нас ведь были более интересные темы для беседы, не так ли? Все эти хорошие новости о Таде и об этой ужасной Рите. Я испытала огромное облегчение, должна тебе сказать. Тад возродил мою веру в мужчин, что весьма кстати, поскольку мне вряд ли удастся и дальше отказывать Генри. Когда он пригласит меня куда-нибудь в следующий раз, я скажу «да». Поэтому не могли бы мы взять детей, когда ты вернешься завтра утром, и пройтись по универмагам? Я наверняка увижусь с Генри в пятницу, и, если буду выглядеть хотя бы на четверть, как ты, он поползет за мной хоть на край света.
– Может быть, тебе следует подождать, пока вы окажетесь за закрытыми дверями? – улыбнулась Кэролайн, которая уже много лет не видела мать такой счастливой.
Женщины понимающе посмотрели друг на друга и рассмеялись… Их остановил звук дверного звонка.
– Это Тад, – полузадушенно проговорила Кэролайн, почувствовав, как внутри у нее все опять сжалось.
Мать строго посмотрела на нее.
– Оставь это самоуничижение, дорогая дочь. Ты больше не котенок. Взгляни на себя. Ты тигрица! Пусть он услышит твое рычание.
Раздался еще один, более долгий, звонок, и Кэролайн поспешила открыть. Если это будет продолжаться, дети проснутся!
Распахнув дверь, она собралась было отчитать Тадео за то, что он так нетерпелив, но слова замерли у нее на губах.
Муж представлял собой поистине впечатляющую картину! Он казался еще более красивым и стильным, если такое только было возможно. Тадео всегда выглядел великолепно, имея безупречный вкус. Но сегодня превзошел себя. Блестящие черные волосы лежали идеально, на подбородке не было заметно даже намека на щетину. Должно быть, он где-то принял душ и побрился не так давно. Интересно, где, на мгновение мелькнуло в голове Кэролайн.
Но более всего привлекал внимание выбор одежды, очевидно новой, поскольку Кэролайн не видела ее раньше. Костюм был сшит по последней моде; угольно-черного цвета и совершенно не стесняющий движений, он выгодно подчеркивал прекрасную фигуру Тадео. Рубашка без воротника была бледно-серого цвета, с маленькими жемчужно-серыми пуговицами, заканчивающимися у загорелой шеи.
Когда он отнял руку от звонка, в свете ламп сверкнул его ониксовый, инкрустированный бриллиантами, перстень.
– Я вижу, запрет на драгоценности не коснулся тебя, – улыбаясь пробормотала она. – И если не ошибаюсь, одежда на тебе с иголочки.
– Я ведь говорил тебе, что сегодня ночью собираюсь презреть все запреты. – Тадео ожег ее долгим томным взглядом, и Кэролайн вдруг почувствовала, что не в состоянии стоять прямо. – Ты выглядишь изумительно, – прошептал он. – Ты сделала так, как я сказал?