Сицилийские страсти

Лицо Роберты постоянно стояло перед глазами Франческо, запах духов, казалось, витал в комнате. А когда он, направляясь в кухню, чтобы приготовить себе очередную чашку кофе, прошел мимо ее спальни, воспоминания о горячем, жаждущем ласк теле всплыли помимо его воли.
Прежние простыни и наволочки были заменены, но один вид комнаты заставил его сердце забиться быстрее. Франческо, казалось, ощущал вкус ее губ, видел великолепную обнаженную грудь…
— О Господи! — простонал он, отчаянно тряся головой в надежде развеять наваждение. Необходимо взять себя в руки, подумать о чем-либо другом, постороннем.
Думай о Сайласе! О Сайласе с Робертой. Без сомнения это поможет…
Внезапно, без всякого предупреждения, дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился объект его мечтаний — с растрепанными волосами и красными как маков цвет щеками.
— Какого черта?.. — Оторванный от своих навязчивых фантазий Франческо не смог сдержать эмоций. — Что ты здесь делаешь? — спросил он, бросая на нее сердитый взгляд. — Что тебе надо?
Не обращая внимания на столь неприветливую встречу, Роберта смело встретила его взгляд. Сейчас ее волновали совсем другие проблемы.
— Это твоя гениальная идея, — без предисловий начала она. — Какие конкретные цели она преследовала?
— Что? — На какое-то мгновение Франческо, казалось, потерял всякую способность соображать. — В чем дело? О чем ты говоришь?
Его недогадливость привела Роберту в бешенство. Но, стиснув зубы и сосчитав до десяти, чтобы привести нервы в порядок, она продолжила более спокойным тоном.
— Я говорю о твоей идее, — объяснила Роберта с оскорбительной обстоятельностью. — Насчет того, что мы, если хотим сбить с толку эту стаю стервятников, должны разыграть из себя любовников. Но насколько далеко ты собираешься для этого зайти? Я хочу сказать… не означает ли это, что мы должны и на самом деле… — Бросив взгляд на кровать, Роберта покраснела и вновь перевела его на Франческо. — Что мы будем…
Думай только о Сайласе, мысленно твердил себе Франческо. О Сайласе и Роберте. Вместе, в одной постели.
— Что мы должны будем спать вместе? Разумеется, нет! Ничего подобного у меня и в мыслях не было! Как это только могло прийти тебе в голову?
Лжец, укорил самого себя Франческо, бессовестный лжец! Но несмотря ни на что, это было не так уж далеко от истины — по крайней мере, на текущий момент. Мысли о взаимоотношениях Роберты и Сайласа действовали на него как холодный душ, так что перспектива переспать с ней выглядела в его глазах сейчас не слишком заманчивой.
— Так это действительно будет только инсценировка? Имитация любовных отношений?
— Конечно.
Можно было ожидать, что этот ответ улучшит настроение Роберты и хоть немного успокоит ее, уберет беспокойное выражение из ее взгляда. Однако, как ни странно, она сильно побледнела, а изумрудные глаза потемнели.
— Нам просто нужно было дать этим бандитам, о чем писать, и нечего больше.
Внимательно всмотревшись в лицо жены, Франческо увидел отразившиеся на нем эмоции, скрыть которые ей так и не удалось. Преобладало явное облегчение, хотя и с некоторым налетом вызова.
— Но в чем дело, Роберта? — требовательно спросил он. — К чему эти вопросы? Ты все-таки решила согласиться с моим планом? Собираешься лететь со мной в Париж?
Она молча кивнула и бросила перед ним газету, которую держала в руке.
Объяснять, на что именно нужно обратить внимание, ей не пришлось. Все было понятно с первого взгляда. На самом верху страницы были помещены две фотографии, сделанные этим утром на ступеньках дома.
Первая запечатлела момент поцелуя. Они двое, сплетенные телами так, что было почти невозможно определить, где кончается одно и начинается другое. Примитивная чувственность объятия была столь очевидна, что не требовала никаких объяснений.
Закрыв на мгновение глаза, Франческо выругался про себя и, вновь открыв их, взглянул на вторую фотографию.
На ней тоже, разумеется, были они с Робертой. Их сфотографировали в тот момент, когда он привлек ее к себе, а она положила голову ему на плечо. Франческо прекрасно знал, что тогда Роберта была в шоке от того, как он поцеловал ее. Кроме того, столь суровое испытание — впервые в жизни оказаться в центре внимания прессы — привело ее в замешательство, эмоционально опустошило.
Напечатанный крупным шрифтом заголовок вверху страницы гласил: «Должно быть, это любовь», подразумевая, что никакого другого разумного объяснения этим сценам нет и быть не может.
— Ого! — только и мог сказать Франческо.
— Вот именно — ого, — отозвалась Роберта безжизненным голосом. — Это является ответом на твой вопрос? Да, я намерена улететь с тобой в Париж. Собственно говоря, не только намерена, я вынуждена это сделать. Похоже, у меня просто нет другого выхода.
 
7
— Нет, Франческо, это невозможно! — Остановившись посередине огромной, роскошно обставленной спальни, Роберта вызывающе подняла подбородок и яростно сверкнула изумрудными глазами. — Я не буду спать здесь! Ни в коем случае!
Театральным жестом руки она указала на столь же огромную и роскошную, как и сама спальня, кровать. Из расположенного напротив кровати большого окна в дневное время наверняка открывался прекрасный вид на город. Сейчас же, поздним вечером, можно было видеть лишь множество огней самого разного размера и цвета. Уличные звуки до апартаментов почти не доносились.
— Ты же обещал, что у нас будут отдельные спальни! Что мы не будем спать вместе! Я не собираюсь…
— Я не говорил ничего подобного! — резко оборвал ее Франческо, выходя из смежной комнаты и подходя к Роберте. Лицо его было мрачным и злым. — Да и не мог сказать. Побойся Бога, дорогая, ведь мы собираемся разыгрывать из себя любовников. Кто же нам поверит, если мы потребуем отдельные спальни? Будь же благоразумна!
— Я вполне благоразумна, — возразила Роберта. — С моей точки зрения, во всяком случае. Ты действительно обещал, что мы не будем спать вместе…
— Но при этом имел в виду, что мы не будем заниматься сексом.
— Тогда тебе надо было выражать свои мысли яснее, гораздо яснее, — заметила Роберта самым язвительным тоном. — Потому что, услышав, что мы не будем спать вместе, я лично поняла это буквально. А учитывая, что в дорогих апартаментах должно быть более одной спальни, я полагала, что вряд ли с этим могут возникнуть какие-либо проблемы. В конце концов, если мы живем в одном номере и заходим туда вместе, кому какое дело, что происходит после того, как за нами закрывается дверь.
— А как насчет горничной? Что она увидела бы, войдя в номер утром?
— Я вполне способна разостлать постель вечером и убрать ее утром. А если держать мою одежду и личные вещи в твоей спальне, то все выглядело бы наилучшим образом. У нас не возникло бы никаких проблем. Ровным счетом никаких.
— Что ж, теперь никаких проблем не может быть даже в принципе. Здесь имеется одна спальня и одна кровать… и нам придется разделить и то, и другое.
— Ни в коем случае! — Отчаянно мотнув головой, Роберта для большей убедительности энергично замахала руками. — Ты можешь спать на диване в другой комнате… или хотя бы на полу.
— Вот еще! — Теперь замотать головой пришлось уже Франческо. — Мы выступаем в роли любовников. Любовники спят в одной постели. Мы тоже будем спать в одной постели. Она достаточно велика для этого.
Более чем велика, невольно согласилась Роберта. Если кровать большого размера принято называть королевской, то эта сгодилась бы даже императору. Но Роберту заботили отнюдь не размеры кровати, а интимность ситуации. Сколько бы свободного пространства их ни разделяло, все равно подобное означало бы лежать в одной постели с Франческо, а только при мысли об этом ее невольно бросало в жар.
— Ни в коем случае…
— Ты повторяешься! — прорычал он. — Но, честно говоря, в данный момент мне совершенно наплевать на то, чего ты хочешь, а чего нет! Я чертовски устал и собираюсь хорошенько выспаться. Кроме того, если бы даже я и согласился спать на диване — а я категорически против, — он слишком мал и неудобен для человека моего роста. Так что альтернативы просто нет.