Только для влюбленных

Гвен извивалась, наслаждаясь глубинами чувственности, истекавшей из ее грудей к ее животу, к тому стремительному трепету между ногами, которые так плотно облегает хлопчатобумажная ткань, и которые так жаждут освободиться.
Смех не прекращался, только ослабел. Гвен куснула Дейва за ухо и смеялась басом, как сирена. Он ответно рычал в ее уши, касаясь их языком. Надавливал, щупал, тяжело дышал в чувствительную влагу.
Ее сердце едва не остановилось, смех замер в ее горле.
— Еще! — слышался ей умоляющий голос женщины.
Дейв подчинился. Мгновенно. Тщательно. Ее сердце стучало, как молот, в контрапункте с его сердцем. Никто уже не притворялся, что это игра. Может, он и был тонким, как тростник, но прижимал Гвен без усилий, сплелся с ней, как самая цепкая виноградная лоза, и все сжимал ее, пока она не начала бояться, что они оба погрузятся в удушливую мягкость.
— Я задыхаюсь.
Дейв отпрянул, подняв ее вместе с собой. Большая рука прижимала снизу ее голову, сливая ее рот с его ртом, прокалывая ее языком. Когда Дейв отпустил Гвен, ее легкие расширились в глубоком жадном вдохе.
Только, чтобы замереть на полувздохе, когда его рука охватила ее грудь, он пробормотал:
— Да!
Их глаза встретились.
Дейв отодвинулся от ее груди, но его бедра все еще прощупывали место соединения их бедер. Затуманенный взгляд его глаз возвещал о его намерении оставаться только там.
Напряжение. Страсть. Все это Гвен наблюдала в Дейве в тех редких случаях, когда он бывал погружен в работу, изучая картину. Мисс Стикерт не ожидала, что такие эмоции будут обращены на нее. Она не была той женщиной, которая возбуждает страсть. Или управляет ею.
— Дейв? — трепещущий вопрос. Он молчал. Гвен испугалась. Одной рукой она нежно коснулась его груди в области сердца и поняла, что он чувствует то же самое. Он хотел ее, он жаждал ее. Жгучее желание пронизывало его, страсть тревожно близкая к самозабвенной любви.
Безжалостно он овладел ею, и ее сознание поглотило ритмичное круговое движение его бедер, качающее, на грани грубости, несомненно эротичное.
— Гвен!
Она сглотнула. Дейв проследил за этим движением по всему пути вниз по ее лебединой шее. Где-то на постели валялись ее очки, растрепавшиеся волосы лежали шелковыми светло-коричневыми прядями.
— Двигайся со мной, — скомандовал он. Это говорил уже не мальчик, это говорил мужчина, тот, кто ожидал, кто желал, кто намеревался понять, какого сорта женщина — Гвен Стикерт — может оказаться. Он доказал, что способен на большее, чем ей казалось, — четыре года тому назад поцелуй из волшебной сказки.
Гвен зажмурила глаза, сжала бедрами его бедра с обеих сторон, прислушиваясь к чувствам, пронизывавшим ее.
Он подумал, что этому движению она училась не по какой-то волшебной сказке. Это работал инстинкт.
— Эй, вы там наверху, у вас все в порядке?
Дейв подавил почти выскочившее ругательство в ответ на резкий подозрительный возглас Шарлотты. Долго сдерживаемый вздох с содроганием как бы прошел сквозь него. Он взглянул на Гвен, выглядевшую подавленной, с глазами газели. Его рот скривила косая усмешка.
— Ну, ты подумала, что это твоя мамочка?
 
Глава 6
Не задумываясь о грации своих движений, Гвен отпихнула его и поднялась на ноги. Подошла к ограде балкона, торопливо поправляя одежду. Ерзание головой по простыням генерировало в ее волосах такое количество электричества, что от него вполне могла бы загореться лампочка.
Что Дейв наделал с ее одеждой? Как Гвен ни заправляла тенниску, та не хотела сидеть прямо. Джинсы, плотно облегавшие живот, топорщились на бедрах, которые недавно обхватывали бедра молодого человека. Она пробежала пальцами по неожиданно горячей молнии, когда перегнулась через балконную ограду. Конечно, она заметила бы, если бы Дейв расстегнул джинсы!
Скрестив руки, Шарлотта стояла прямо под ней, устремив материнский взгляд на сестру. Постукивая ногой, она ждала ответа.
Гвен подождала вопроса, не находя, что сказать.
— Привет! — наконец нашлась она.
— Мне послышался крик. Крик? Подушечная битва.
— Я споткнулась и упала.
— На постель, — услужливо пояснил Дейв, показываясь позади Гвен. Шарлотта скривилась.
— Мама всегда говорила, что я могла бы споткнуться о свою собственную тень.
Обведенные черной краской глаза Шарлотты сузились так, что не стало видно белков.
— Я уж собралась подняться, чтобы посмотреть, все ли у вас в порядке.
— Ты там не убивал свою невестку? — протянул Роберт.
Хотя он и смеялся над озабоченностью Шарлотты, Гвен не преминула заметить, что они стояли почти бок о бок у подножья лестницы и задирали головы, глядя вверх.
Оставаться было рискованно, но и спуститься по лестнице показалось так же привлекательно, как выпрыгнуть из спасательной шлюпки на съедение акулам.
Послышался неприятный звук отрываемой бумаги. Дейв вышел из-за мольберта и протянул Гвен портрет Бели-Зар.
— Почему бы тебе не взять с собой его вниз и не показать Шарлотте и Робу, чем я тут занимаюсь?
Гвен бросила на него взгляд через плечо:
— Веди себя прилично. В глазах Дейва появился тот же блеск, на губах — озорная ухмылка.
— Новая обложка для журнала «Амазонки — воительницы», — провозгласил он, показывая рисунок зрителям снизу.
— Впечатляет, — одобрила Шарлотта, приложив к щекам ладони. — Я вижу, ты схватил существо амазонской женственности.
— Рад, что хоть кому-то понравилось, — Дейв толкнул бедром Гвен. Снизу его не было видно, и он провел рукой по ее позвоночнику.
Гвен вцепилась в поручни с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели.
— Роб, а ты как думаешь?
— Еще один людоед, — изрек старший брат, направляясь к своей газете «Уолл Стрит Джорнел». — Не хватает тут их, что ли?
Гвен прибыла сюда, чтобы утихомирить вражду, а не разжигать ее.
— Я спускаюсь, — объявила она торопливо, вступив на лестницу.
К тому времени, как она коснулась пальцами ног первой ступеньки, Роберт и Шарлотта уже бросились на помощь, Дейв свисал над ней сверху.
— Ради бога! Я управлюсь… Ox! — Ее нога соскользнула.
Дейв схватил Гвен за запястье.
— Держись крепче.
Она одолела еще две ступеньки, ставя обе ноги на каждую.
— Я пропустила слишком много ступенек, вот и все, — заговорила она веселым тоном, пытаясь скрыть, что голос ее дрожит. Как ни была подозрительной Шарлотта, ей не хотелось, чтобы это заметил Дейв. Он-то понял бы, что это не из-за высоты.
— Ну вот! — благополучно достигнув низа, Гвен похлопала себя по джинсам, украдкой заправляя тенниску. Она чувствовала: та сидит косо. Тридцатичетырехлетняя женщина подняла подушечную битву, как какой-нибудь подросток, открывший для себя секс-игру. «Ну, знаешь, Гвен!»
Мгновенно отрезвившись, она пригладила волосы, надеясь изъять какую-нибудь приставшую пушинку. Сверлящий взгляд Шарлотты удержал ее от дальнейшего приведения себя в порядок. Сестра двинулась к обеденному столу, бросив приглашающий взгляд, который мог бы заинтриговать и слепого, затем откашлялась с видом заговорщицы.
— В чем дело? — живо спросила Гвен. Ей в первую очередь захотелось сходить на кухню за стаканом лимонада. При столь ярком свете румянец на ее щеках не смог бы долго одурачивать Шарлотту.
— Я хочу тебе что-то показать. Только не здесь.
Гвен проглотила шипучий напиток, пока Шарлотта запирала свой портфель, перед тем, как пройти через гостиную мимо Роберта.
— Что за большой секрет? — спросила Гвен, когда они остались одни в хозяйской спальне.
— Это ты должна мне сказать. — Шарлотта швырнула портфель на кровать и плюхнулась рядом с ним.
— Ты собираешься глазеть на меня весь вечер? — отважилась на браваду Гвен, вскинув подбородок и посмотрела сестре прямо в глаза.
Но Шарлотта редко терялась в таких сценах. Она встала, медленно пересекла комнату и, приподняв край тенниски Гвен, пропустила ткань между пальцами.