Военный трофей (ЛП)

Маркус сжал губы.
— Что ей надеть? Штаны прекрасно подходят для лагеря, но горожанки чаще носят платья. Пока мне удавалось находить ей одежду, но ей нужен гардероб.
Я сжала губы и отвела взгляд.
— Я как-то об этом не подумал, — задумчиво произнёс Кир.
— Завертелись с многочисленными делами, — фыркнул Маркус.
Я посмотрела на этих двоих, и увидела, что Кир выгнул бровь и наклонил голову.
— Значит, найти одежду для одной женщины выше твоих сил, старик? — Он прошёл мимо нас к выходу на улицу. — Кто бы мог подумать?
— Куда вы? — поинтересовался Маркус.
— В палатку Симуса.
— А мне?.. — спросила я.
— Как хочешь, — бросил он через плечо и исчез.
Маркус впился в меня взглядом.
Я ответила ему тем же.
— Я не виновата. Мне не разрешили ничего с собой взять!
Маркус кивнул.
— Этого велит обычай. Военачальник потребовал вас. Теперь вы принимаете вещи только из его рук. — Он нахмурился. — Я что-нибудь придумаю, трофей.
— Лара!
Он фыркнул и пошёл убираться.
Я потопала на улицу, почти желая уйти в замок, домой, даже если придётся проделать весь путь на своих двоих. Как Кир смеет намекать, что Ксиманд или я рискнули расторгнуть соглашение. По общему признанию Ксиманд мотивирован больше из личного интереса, но мотивирован. Однако ненависть в его голосе была так сильна. Идея, что Ксиманд мог взять на себя такой риск, одновременно пробуждала во мне ярость и отвращение. В прошлом уже были прецеденты, когда он принимал меры, которые принесли больше пользы ему, чем стране. Но меня немного успокаивало, что Уоррен и Озар всем сердцем заботятся о государстве. Они остановят моего брата, если узнают, что он творит. Ксиманд обладает лукавством, которое меня всегда настораживало.
Я вышла из палатки, и увидела поджидающих меня Рэйфа и Преста. Мысли о побеге сразу же вылетели из моей головы. Но там и так царил полный сумбур. Да что с моими мыслями? Они словно зелёные юнцы, впервые вышедшие на лёд.
Я повернулась к палатке исцеления, и мои охранники последовали за мной.
Как мнение Кира стало для меня таким важным за столь короткое время? Мои страхи подкатили к самому горлу, и на мгновение у меня перехватило дыхание. Со мной обращались намного лучше, чем я надеялась. Возложенные на меня обязанности… моё лицо покраснело от этой мысли… не неприятные. По правде говоря, они… интересны.
Я задалась вопросом, сколько у Кира военных трофеев. Я знала, что он брал другие города, так что, возможно, у него есть ещё символы триумфа. Или на все королевство берётся один трофей? Где остальные?
Счастливы ли они?
Я с хмурым взглядом рассматривала землю под ногами. По крайней мере, мне разрешали практиковать моё ремесло. Чтобы ни ждало меня в будущем, у меня хотя бы есть мои больные.
Конечно, никто не знает, что произойдёт, когда армия вернётся на родину. Я глубоко вздохнула и снова уставилась под ноги, смотря как делаю шаг за шагом. Я была обещана. Я выполнила обещание, и буду продолжать его выполнять. Я была уверена, что Кир не навредит мне физически.
Но ведь существуют и другие разновидности боли.
* * *
Палатка выздоровления тонула в шуме.
Везде были люди: они вываливались из палатки и кружились рядом точно пчелы, слетевшиеся на мед. Стены шатра были свёрнуты, и огненные собрались со всех сторон. Я ускорила шаг, оставляя Рэйфа и Преста позади и проталкиваясь через толпу.
В центре этого столпотворения лежала Атира в окружении поклонников. На грудь ей положили деревянную дощечку с камнями, сложенным на вершине в некотором подобии рисунка. Атира вытягивала шею, а столпившиеся вокруг её кровати перемещали камни по дощечке. Присутствующие много болтали и смеялись, а лицо Атиры залилось краской.
— Слово летит по ветру, — высказал своё мнение Рэйф. Прест согласно кивнул.
— Что, во имя Богини, здесь происходит! — выкрикнула я, уперев руки в бока.
Все испуганно повернулись, бросили взгляд на моё лицо и пустились наутёк. Некоторые остались, чтобы попробовать всё объяснить, и упомянули что-то о танце, узоре и плане. Атира попыталась укрыть дощечку обеими руками, и я поняла, что она отчаянно пытается не засмеяться.
— Вон из моей палатки! — замахала я на них. — Кыш! Кыш!
Атира проиграла свою битву, как только закалённые воины потрусили под мои крики. Рэйф смеялся, прислонившись к Престу, который просто заливался хохотом.
— Вот дураки, — заворчала я. — Нельзя так обращаться с раненым. — Я указала на поднятые стены палатки. — Помогите мне их опустить.
Мы приступили к работе. Я продолжала ворчать, и Рэйф с Престом с трудом сохраняли серьёзные лица.
— Трофей, мы планировали узор. — Атира вытерла глаза руками. — Они не хотели причинить мне вред.
— Что за узор? — спросила я, подойдя к ней.
— Для танца! — Она торопливо прикрыла дощечку. — Не смотрите, трофей! Это к неудаче.
— Притом к большой, — сказал Жоден, войдя в палатку. Я улыбнулась, завидев его. — Я услышал шум и пришёл узнать, нужна ли тебе помощь.
Он осмотрел палатку.
— Вижу, ты разбила врага в одиночку.
— Атире нужен отдых.
Я начала проверять кожу и ремни.
— Я могу с нею переговорить?
Глаза Атиры округлились. Я посмотрела на Жодена, но его лицо было спокойным и безмятежным.
— Конечно, Жоден. Но не слишком долго. Вас оставить одних?
— Нет, трофей. — Жоден подошёл к койке Атиры. — Воин.
— Певец, — произнесла Атира почтительно и в то же самое время неуверенно.
Жоден покачал головой.
— Нет. Я ещё не певец. Но именно поэтому я пришёл проведать тебя.
— Правда? — спросила Атира, приподнимаясь на локтях.
Жоден кивнул.
— Я работаю над песней. Я спою о твоём ранении.
Прест втянул воздух. Рэйф выпрямился.
Я едва услышала ответ Атиры.
— Чтобы это услышали небеса?
Жоден кивнул.
— Я должен услышать твои мысли и слова. Не могла бы ты всё обдумать и поделиться со мной произошедшим?
— Да, — торжественно произнесла Атира. — Я согласна.
Жоден встал.
— Поговорим об этом завтра.
Он улыбнулся нам и вышел.
Атира упала на кровать и резко выдохнула. Я положила ладонь на её плечо.
— С тобой все хорошо?
Она улыбнулась мне, её глаза лучились радостью.
— Ах, да, трофей.
Я улыбнулась в ответ.
— Хорошо, тогда как насчёт купания?
Она выглядела восхищённой.
— А можно?
Она посмотрела на ногу.
Я улыбнулась и проверила крепление, радуясь, что опухоль совсем небольшая.
— Выйдет неуклюже, но мы сделаем все что сможем. Болит?
Она ответила отрицательно, но я увидела напряжение в её глазах.
— Ну, после купания и всех процедур, будет. Я кое-что тебе дам, и мы начнём. — Я встала. — Мы можем развесить одеяла как занавес…
Она странно на меня посмотрела.
— Трофей, в этом нет нужды.
С купанием мы изрядно намучились. Я помогала как могла, но Атира сделала большую часть работы самостоятельно. Моя же задача состояла в том, чтобы гарантировать, что нога остаётся максимально прямой.
Атира двигалась медленно и осторожно. Казалось, она ничуть не стеснялась мыться при всех. Логично, что женщина-воин не заботиться по поводу таких вещей, но я сочла такое поведение тревожным. Купание заняло много времени, так как Атира не могла свободно двигаться. Я опустила стены палатки, чтобы удержать тепло. Мне совсем не нужно переохлаждение вдобавок ко всему.
К тому времени, как мы закончили, всё вокруг Атиры покрылось влагой, и камни, что удерживали ногу, пришлось повторно перевязать, но главное, моя пациентка смогла помыться и была благодарна за эту возможность. Я быстро убрала беспорядок и поменяла белье на койке. Как только на место легли сухие простыни и клинки, Атира вздохнула с облегчением.
— Я достану тебе чистую тунику.
— Спасибо, трофей, но не надо. Мне удобнее спать голой. — Она откинулась на подушки и натянула одеяло.