Юноша из восточного гарема (СИ)

Так хочется посмотреть на Азиза, но я не смею. Сердце бьется совсем не на своем месте. Работают кондиционеры, но мне так жарко, будто я нахожусь в пустыне под палящим полуденным солнцем. Азиз говорит, и по моему телу пробегают мурашки. По его тону понятно, что он зол. Крайне зол. Это пугает. Заставляет дыхание сбиться.
— Он чуть не погиб, Ясон. Ты называешь это нечестным? – боги, если бы он ко мне так обращался, то я бы предпочел провалиться сквозь землю. Голос Азиза звенел от ярости. Истинный правитель. Все кто находился в помещении невольно съежились. Даже гордый Ясон до этого стоявший с ровной спиной.
— Победа принадлежит моему новому наложнику. Его имя Алекс. Подойди ко мне.
Я не шевелился. Не понял, что это ко мне мужчина обращается. Тогда он повторил мягче:
— Подойди ко мне, Алекс.
Сглатываю, поднимаюсь, делаю шаг. Не могу поднять голову и посмотреть на своего шейха. Мне в руку опускается золотой перстень. Я понимаю, что должен что-то сказать в благодарность, но не получается. Стою как идиот.
— На этом все, — сообщает Азиз и уходит.
Остальные тянутся за ним. Кто-то остается и с любопытством разглядывает меня. Ко мне подлетает Надж:
— Ты должен был поблагодарить! Как невежливо.
— Я не смог, — выдавливаю я. Забавно, стоило шейху уйти, как я снова обрел возможность говорить.
— Ладно, пошли отсюда, — управляющий уводит меня. Мы снова спускаемся вниз и садимся в машину. Сафи уже здесь, улыбается, хитро прищурившись:
— Наш господин отдал тебе Изумрудные покои.
Судя по промелькнувшему удивлению на обычно без эмоциональном лице Наджа, это было круто. А мне стало как-то все равно. Усталость опустилась мягко, незаметно. Напряжение спало, и теперь ужасно хотелось спать. Я был выжат, как лимон. Тактичный и внимательный управляющий заметил это и прервал беседу, давая мне возможность побыть в тишине.
Смутно помню дальнейшее. Я клевал носом, когда меня вели по залам и коридорам дворца. Запомнил я четко, что мы вошли с парадного входа, и меня приветствовали. Кидали к моим ногам цветы, кланялись. Не знаю, кто все эти люди. Даже лень открыть рот, чтобы спросить у Наджа. Великолепие дворца сражало наповал. Все самое лучшее и в одном месте. Сколько же все это стоит? Мрамор, золото, красное дерево. Несдержанно, напыщенно, роскошно. В таком доме я должен жить, Хаким? Почему я о нем вспомнил… Этот Ясон… Нужно обязательно узнать, что он здесь делает.
Изумрудные покои названы так, потому что посередине гостиной стоит «небольшой», метра три в высоту и четыре-пять в ширину фонтан, украшенный изумрудами и другими камнями. Он переливается в приглушенном свете (портьеры задернуты, создавая полумрак), как радуга. Мелодичное пение воды завораживает. Сажусь на темно-зеленый диванчик возле этого великолепия и не могу отвести глаз.Потом думаю – кому в голову пришло устроить фонтан прямо в комнате? То ли он идиот, то ли он гений. Из гостиной четыре двери открывают другие комнаты. Спальня, гардероб, ванная и еще одна пустая комната. Потом спрошу для чего. Надж помогает мне раздеться, а Сафи дает какой-то отвар. Они укладывают меня на кровать, накрывают шелковой простыней. Склоняются, улыбаются.
— Спи, маленький принц.
***
Меня будят. Слуги. Несколько молодых мальчиков. В шароварах и жилетках. Склоняются в поклоне до пола. Ведут в ванную. Нет, блин, не ванная, а целый бассейн. Круглый, в диаметре метров пять. Заполнен пеной, лепестками цветов. Моют мое тело особенно тщательно, и я понимаю, что они готовят меня для ночи с шейхом. Но все что я хочу сейчас – это есть. Сообщаю об этом мальчикам, они просят подождать. Натирают меня маслом, содержащим частички золота. Кожа будто светится. Красиво. На террасе накрыт стол… О, у меня есть терраса. Несколько видов фруктов.
— Это все? – вздыхая, интересуюсь я.
— Ты же не хочешь обидеть шейха, он приказал своим лучшим поварам, как следует продумать меню для сегодняшнего вечера, — Сафи появляется из ниоткуда, немного пугая меня.
— И тебе привет.
— Все в порядке?
Киваю.
— А где Надж?
— Срочное распоряжение. Он был вынужден уехать.
Странно. Ну да ладно. Набрасываюсь на фрукты, запиваю все это дело соком. Все равно не наелся. Голоден, как волк.
— Тебе лучше выбрать для вечера наши одежды, — говорит Сафи, сложив руки на груди.
Ну уж нет! Не буду я это белое платье носить! Об этом и говорю старику. Он пожимает плечами, но видно, что он не доволен.
— Тогда хотя бы не одевай джинсы.
— Ни фига! Надену. Азиз мне их сам купил.
— Есть этикет, маленький принц, о котором ты понятия не имеешь. Кстати, где перстень, подаренный шейхом?
— Вон, — я указал на столик. Крупная и тяжелая вещица.
— Ты с ума сошел? – Сафи не на шутку разволновался. – Ты должен всегда носить его и не снимать. Это доказывает твою принадлежность господину!
— Ладно, ладно, мне же никто об этом не сказал!
— Теперь я сказал. Носи и не снимай. Послушай, в любом гареме есть свои правила.
Ну, как я и думал, гадюшник, блин.
— Ты должен быть умным, ни с кем не вступать в открытое противостояние. Будь внимателен, не делай того, с помощью чего тобой можно бы было манипулировать.
— Это все? – скептически хмыкнул я. Не очень радужная перспективка. Опасаться всего. И потом, я сначала делаю, а потом думаю. Это мое правило по жизни. Хотя, конечно, пора бы его и сменить. Одни неприятности.
— Будь предан господину, и все будет хорошо.
Киваю.
— А теперь пора.
Сафи резко встает.
— Как, уже? – у меня пересыхает в горле.
 Глава 9. 
Сафи меня вконец запугал. Сказал, что Азиз все еще недоволен мной, и я должен заслужить его прощение. Мне казалось, что меня вообще-то уже можно простить и не строить из себя короля мира, но, вообще-то, выхода у меня не было. Входя в покои шейха, я опустил голову, склонился перед ним в долгом поклоне. И пожалел, что одел эти свои дебильные джинсы на заплатках. Тут они смотрелись неуместно. Темные глаза мужчины впились в меня. Я кожей ощущал его тяжелый взгляд. Он и, правда, был недоволен. Мне стало не по себе. Кто знает, что у него в голове? И как мне снова добиться его расположения? Ведь без этого я не протяну во дворце. А еще очень хотелось почувствовать его сильные руки, уткнуться ему в шею и крепко обнять его.
— Свободны, — властно говорит Азиз и слуги, сопровождавшие меня, испаряются.
Не смею поднять глаза, терпеливо жду.
— Ты победил, — в его голосе столько льда и недовольства, что я невольно ежусь. – Ты можешь провести со мной вечер. Это ты хотел? Ты доволен?
— Нет, — роняю я.
— Нет? – легкая усмешка. – Чего же ты тогда хочешь?
— Твоего прощения, — едва слышно.
— Ах, вот как.
Дальше он молчит. Замираю, боясь даже пошевелиться. От Азиза сейчас зависит вся моя жизнь. Ну почему он так жесток? Так холоден со мной? Хочется плакать. Чувствую постыдные слезы в глазах. О, нет. Ну сколько можно! Шейх не должен увидеть их.
— Я не могу дать тебе мое прощение.
Ну вот. Все. Слезы скатываются по щекам. Опускаю голову еще ниже. Не могу… Не хочу, чтобы он видел меня таким… Жалким. Какая же я плакса. Роняю «прости» и спешу к двери. Едва я ее открываю, как Азиз одним резким движением ее закрывает:
— Я не разрешал тебе уходить.
Все я не так делаю. Он грубо хватает меня за подбородок, вынуждая поднять голову, и я вижу удивление на его лице. Тихо произносит:
— Ты плачешь?
Я всхлипываю. И оказываюсь в таких желанных объятиях. Жаркий шепот не укладывается в голове:
— Прости, малыш, я заставил тебя плакать, я не хотел. О, мы совсем не понимаем друг друга.
Азиз легко берет меня на руки и несет к дивану, усаживает. Но я смело забираюсь к нему на колени и утыкаюсь в шею. От него пахнет так знакомо. По телу пробегает дрожь. Я уже не плачу. Тянусь к его губам. Сам целую. Он будто замирает, но потом отвечает на поцелуй, перехватывает инициативу. Буквально срывает с меня одежду. Что-то говорит о спальне, но я отмахиваюсь. Ну ее, эту спальню. Он укладывает меня на пол. Благо там толстые ковры. Долго ласкает. Рычу, кусаю его. Не могу ждать. Меня будто охватила лихорадка, и только мужчина мне сможет помочь. Снова это больно, снова тянущее чувство внутри, снова хочется прекратить. Его губы скользят по моему лицу, целуя, заставляя забыть обо всем неприятном. Обхватываю его ногами, улыбаюсь, наслаждаюсь его красотой. Зарываюсь руками в его волосы, притягиваю к себе. Сжимаю бедра, ловлю его стон. Как это восхитительно… Оказывается, я тоже могу управлять им.