Шанна

Питни хотел было уточнить смысл последних слов, но Шанна остановила его. Она боялась каких-либо эксцессов. Все-таки деревня была расположена так близко от церкви, в которой они только что обвенчались. Ролстон неминуемо узнал бы об этом.
— Поехали, Питни, — проговорила она. — Вы разрушите все мои планы.
Тот уступил. Правда, еще раз смерив взглядом Рюарка.
— Я запру дверцы снаружи. Он не сможет убежать.
— Тогда делайте это побыстрее, — попросила Шанна, — да смотрите, чтобы хозяин с женой ни о чем не догадались.
Наконец карета тронулась по грязной лондонской дороге. Несмотря на то, что внутри роскошной кареты было уютно и тепло, Шанне было не по себе. Она ругала себя за те несколько шагов, которые она сделала под дождем, идя от постоялого двора до кареты. Ее туфли насквозь промокли, как и чулки, а влажный подол юбки прилипал к лодыжкам. Она вся сжалась, закутавшись в манто, но унять дрожь ей по-прежнему не удавалось.
— Почему вы дрожите, Шанна? — спросил Рюарк.
Он взял ее руку и подвинулся ближе к ней. Она высвободилась и ломким голосом ответила:
— Это же так понятно! У меня замерзли ноги.
— Позвольте мне согреть их, любовь моя.
Прежде чем она успела воспротивиться, Рюарк приподнял ее ноги и положил их к себе на колени. Шанна не смогла сдержать негодующего восклицания, когда его руки коснулись ее колен, чтобы снять подвязки и чулки. После этого он завернул ее ноги в свой плащ, осторожно растирая миниатюрные лодыжки. Множество мыслей роилось в голове Шанны, позволившей эту неслыханную фамильярность по отношению к себе. Ей никогда раньше не приходилось оставаться наедине с мужчиной. Она принимала лордов, благородных людей дворянского происхождения, но всегда в присутствии компаньонок. Рюарк был первым колонистом, с которым ей довелось встретиться, да к тому же теперь он назывался ее мужем. Как будет реагировать этот дикарь, если она позволит немножко пококетничать с ним? Не будет ничего плохого в том, если она попробует испытать свою власть над Рюарком.
Она сидела в самом углу каретного дивана. В тусклом свете фонаря ей были видны янтарные глаза, сверкавшие странным огнем. Его пальцы скользнули по ее ногам от лодыжки до колена. Губы Шанны сложились в едва уловимую улыбку. Как довольная кошка, она потянулась на сиденье. Ее манто раскрылось. Казалось, Шанна этого не заметила. Она скрестила руки. Грудь ее, едва прикрытая разорванным платьем и тонкой рубашкой, теперь почти полностью обнажилась. Догадывалась ли девушка, что один вид ослепительно белой кожи вызвал у Рюарка небывалый прилив страсти? Его взгляд был прикован к ее груди, и Шанна почувствовала, как он весь напрягся. Мягкие движения придавали ей большее очарование, и об этом свидетельствовало выражение глаз Рюарка. Когда он заговорил, голос его, тем не менее, не выдал волнения, которое перехватило ему горло.
— Вы согрелись, сударыня?
— Да, — пробормотала Шанна.
Она откинула голову назад, чтобы ему была видна прелестная линия ее шеи. Сейчас он скажет, как желает ее. Будет добиваться близости с ней. Она будет подогревать в нем эти надежды до момента расставания. Шанна украдкой следила за ним и была разочарована тем, что он, по-видимому, не поддавался ее чарам. Он небрежно порылся в складках своей одежды и вытащил оттуда бумаги, перевязанные алой лентой,
— Вот брачные документы, — проговорил он. — Они вам пригодятся.
Она приподнялась, чтобы взять пакет, но Рюарк, смеясь, отдернул руку.
— Ах, сударыня, за них еще не заплачено.
Что это значит? Не собирается ли он уничтожить бумаги, если она ему не уступит? Ему ничего не стоит выбросить их через окошко на дорогу. Она высвободила ноги из плаща и поджала их под себя.
— Рюарк, не намерены ли вы…
— Нет, нет, сударыня. Ведь мы заключили сделку. Я не сомневаюсь ни в твердости ваших намерений, ни в вашей честности. И все же мне хотелось бы получить от вас кое-что… скажем, поцелуй… Поцелуй, которым женщина может наградить мужчину, только что ставшего ее мужем. Разве это слишком большая цена, сударыня?
Облегченно вздохнув, Шанна прикрылась манто, словно защищаясь от его взглядов.
— Прекрасно. Раз уж вы настаиваете… Не драться же мне с вами, — добавила она, слегка подавшись к нему. — Как вам угодно, сударь. Я готова.
Она закрыла глаза, но смех Рюарка заставил ее вновь их открыть. Он сидел неподвижно.
— Сударыня, речь идет о поцелуе, который вы могли бы мне подарить. Вам нужно, чтобы я вам помог или, может быть, научил?
Шанна была уязвлена этой шуткой. За кого он ее принимает? Она приподнялась на коленях. Сейчас он получит от нее поцелуй, которого не забудет до могилы. Она положила руки ему на плечи, кончиками пальцев погладила затылок и приблизилась к нему. Он неожиданно поднял голову.
— Постарайтесь прижаться ко мне, — посоветовал он. — Я сомневаюсь в вашей опытности. Ведь супружеский поцелуй дарят от всего сердца.
Шанна в ярости прошипела:
— Неужели вы думаете, что я никогда не целовала мужчину? Она демонстративно нагнулась и прижалась грудью к его груди.
Призвав на помощь все свое воображение, она приоткрыла губы и медленно потянулась к губам Рюарка. Он усадил ее к себе на колени и порывисто обнял. Ей показалось, что мир перевернулся. Настойчивый, требовательный, жадный рот Рюарка овладел, казалось, не только ее губами, а всей ее жизнью. Шанна почувствовала себя вовлеченной в борьбу, на победу в которой не могла надеяться. Она растерялась. Мысли ее смешались. Этот поцелуй, который должен бы был показаться ей отвратительным, взволновал ее. Мускулы его груди затвердели от прикосновения ее почти полностью открывшейся груди. Она ощущала гулкий стук его сердца, а ее собственное колотилось в незнакомом ей ритме.
Лицо Рюарка медленно отодвинулось. Охваченная дрожью, Шанна попыталась овладеть собой. Она глубоко вздохнула и сделала попытку выскользнуть из его объятий, но оказалась еще теснее прижатой к груди Рюарка.
— Разве условия сделки не соблюдены? — спросила она неуверенным голосом.
Не говоря ни слова, он протянул ей бумаги. Она тут же спрятала их в муфту. Попытка Шанны сойти с колен Рюарка не увенчалась успехом, так как он крепко удерживал ее одной рукой.
— Что еще?
Он прижал ее к себе и хрипло зашептал ей в ухо:
— Сударыня, попытайтесь представить себе, что значит быть запертым в камере, камни в стенах которой пересчитаны вами тысячу раз, когда долгие дни превращаются всего лишь в метки на железной двери, а вы знаете, что каждое мгновение приближает вас к виселице. Чего стоит без конца спрашивать себя, будет ли смерть мучительной или быстрой. И вдруг в этом удушающем мире появляетесь вы, даря узнику целый шлейф надежд. Ах, Шанна, жена моя, во мне уже тогда зародилось такое страстное желание, что, клянусь вам, вы выйдете из этой кареты не иначе, как женщиной в полном смысле этого слова.
Шанна почувствовала, как его рука под юбкой тихо пробирается вверх по ее бедру. Она решительно схватила его за запястье, но другой рукой он уже расшнуровывал платье.
— Рюарк!
Ей казалось, что у него не две, а десять рук, которые теперь блуждали буквально повсюду, и она в смятении пыталась остановить их. В этой борьбе высоко задралась ее юбка, и голые ягодицы оказались на его коленях. Она почувствовала, как упирается ей в бедро, выпирая из-под шелка панталон, дерзкое и твердое средоточие его мужской силы. Он высвободил руки и, обхватив ее, притянул ближе к себе.
— Сэр, вы не джентльмен! — оскорбленно выдохнула Шанна.
— Вы надеялись найти в тюрьме джентльмена?
— Вы просто хам!
Рюарк тихо рассмеялся.
— Я всего лишь ваш муж, — отвечал он, — муж, страстный и решительный.
Она боролась с ним, стараясь дотянуться до небольшого окошка, чтобы позвать на помощь, но он удержал ее руку. Она стала бороться энергичнее. Тогда его горячая ладонь легла на ее обнаженную грудь. Свободная рука Шанны, как сокол к добыче, рванулась к Рюарку, но была остановлена в каком-то дюйме от его улыбающегося лица. Он держал ее руку крепко, но не причиняя боли, а потом без большого усилия завел ей за спину. Шанна набрала в легкие побольше воздуха, чтобы громко закричать, но прижавшийся к ее губам рот заглушил крик. У нее все больше кружилась голова в борьбе с ядом его поцелуя.