Клоун

Труп лежал прямо посреди гостиной. Убитому было лет пятьдесят, несмотря на густую седую бороду и пышные усы. Кто-то перерезал ему глотку, и довольно давно. Оглушительное жужжание сытых жирных мух и сладковато-тошнотворный запах тления, царившие в непроветриваемом воздухе, делали атмосферу в доме невыносимой. Я прикрыл нос платком и быстро осмотрел помещение. Ничего не обнаружив, перешел в спальню. Но и здесь нашел только одежду и личные вещи покойного. Ванная комната была пуста. Я с чистой совестью мог предоставить поле деятельности Эду Сэнджеру и доктору Мэрфи.
Единственным фактом, который я отметил про себя во время этого беглого обыска, было то, что я не обнаружил ни малейших признаков деятельности Эндерсона как изобретателя: ни бумаг, ни чертежей, ни аппаратуры.
«Ну и заварил же я кашу! – подумал я с горечью. – Какой леший дернул меня попросить Изабель, чтобы она обзвонила всю эту четверку и сообщила им, что мы собираемся в гости к Эндерсону! Великолепно, нечего сказать! Виновному-то осталось лишь посмеяться в кулачок, когда он узнал об этом. Ведь он-то уж точно знал, что Эндерсон мертв!»
Когда я вернулся к главному входу, Изабель все еще стояла на террасе.
– Ты даже не в состоянии взломать дверь?! – Она драматически закатила глаза. – Какой же ты все-таки бесполезный для полиции субъект!
– Кондиционер не работает, – сказал я. – И внутри еще более душно, чем на воздухе.
Я бросил беглый взгляд на крышу – ни проводов, ни телефонного кабеля, и тут же сообщил об этом Изабель.
– Какая наблюдательность! – Она гневно посмотрела на меня. – И что будем делать дальше? Греться на солнышке?
– Вернемся обратно к гостеприимному торговцу лимонадом, – заявил я. – Может быть, у него найдется телефон.
– Что это на тебя вдруг нашло, Эл? Захотелось позвонить своей милой матушке и сообщить ей, что ты пребываешь в добром здравии?
Я схватил ее за руку и потащил к машине.
– Мне нужно позвонить шерифу и попросить его, чтобы он прислал сюда парочку людей.
– Ты что, внезапно почувствовал одиночество?
– В известной степени, да, – согласился я.
К моему счастью, у владельца лимонада и бензина оказался и телефон. Я позвонил в полицию, и дежурный полицейский обещал мне, что все будет в порядке. Выпив на прощание еще пару бутылок лимонада, мы сели в машину и покатили обратно. Изабель хранила упорное молчание до тех пор, пока мы не переехали горную гряду Бад-Маунтин.
– Знаешь, мой милый, – наконец заявила она ледяным тоном, – это была самая бессмысленная автомобильная поездка за всю мою жизнь!
– А для меня, Изабель, она была одной из самых удивительных! Прокатиться в прекрасный летний день с одной из очаровательнейших женщин на свете – таинственной и недоступной. И в то же время хорошо знать, что под ее твердым панцирем неприступности скрывается…
– А-а, замолчи уж лучше! – фыркнула она.
– Элтон Чейз, кажется, говорил, что Янос собирается к Эндерсону на два-три дня, не так ли?
– Так, – буркнула она.
– А Нина утверждала, что он собирался вернуться только вчера. На самом же деле он вернулся уже в среду, в полночь.
– Разве это имеет какое-нибудь значение?
– Не знаю еще, – ответил я. – А что ты знаешь об этой самой электронной штуковине, над которой работал Эндерсон?
– Очень немногое. – Она на какое-то время задумалась. – Элтон Чейз говорил, что она стоит целое состояние и что ее надо запатентовать так, чтобы к патенту никто не смог подкопаться.
– Мне Янос говорил, что Эндерсон работает над прибором, который способен совершить революцию в технике звукозаписи, – заметил я. – Но ведь для проведения таких сложных работ человек должен иметь под рукой целый ряд приборов, аппаратов и еще не знаю что…
– Совсем не обязательно. Ведь он мог делать только проектную часть работы, а всю техническую часть поручить другому.
– Но я не нашел даже чертежей, – сказал я.
– Может быть, он взял их с собой, – равнодушно заметила она.
– Вряд ли, – не согласился я.
– Меня совершенно не интересует, что он там делал со своими чертежами, – разозлилась она. – Мне жарко, я ужасно устала и очень хочу пить. Ты можешь отвезти меня домой, Эл Уиллер? И не звони мне, пожалуйста. Я сама тебе позвоню. Может быть.
Когда я высадил ее возле дома, она даже не попрощалась со мной. Я нажал на газ и поехал на другой конец города, в контору Яноса.
Дама в приемной сообщила мне, что мистер Янос, к сожалению, уже уехал домой.
– Может быть, я смогу поговорить тогда с мистером Риверсом? – поинтересовался я.
Дама ответила, что мистер Риверс у себя в бюро, но она хотела бы знать, кто его хочет видеть. Я тут же сообщил ей свое имя и звание, она позвонила Риверсу, и тот сразу же сказал ей, что лейтенант Уиллер может пройти в его кабинет.
Кабинет Риверса, намного меньше кабинета Яноса, был обставлен с той же претенциозностью. Это была наша вторая встреча, и сейчас я разглядел, что он не так уж и молод. Просто он, как говорят, хорошо сохранился. Его густые черные волосы были коротко подстрижены, на лице сохранился налет моложавости и юношеского обаяния. Я бы даже сказал, и чистоты, которая, правда, сейчас не в моде. На нем был добротный костюм, вероятно, сшитый на заказ, рубашка цвета хаки и галстук.
– Чем могу вам служить, лейтенант Уиллер? – В голосе его слышалась изрядная доля самоуверенности, на губах играла едва заметная улыбка.
Не дожидаясь приглашения, я плюхнулся в кресло для посетителей и неторопливо закурил сигарету. Он убрал улыбку, сел за письменный стол, огромный и величественный, и с неодобрением посмотрел на меня.
– Я, собственно, пришел только для того, чтобы узнать, хорошо ли вы повеселились на вечеринке у Шепли, – холодно сказал я.
– У Шепли? – растерянно переспросил он. – Но вы ошиблись, лейтенант. Я не был ни на какой вечеринке.
– Значит, вы утверждаете, что на вечеринке не были?
– Да, не был.
– В таком случае прошу вас объяснить, зачем вы брали напрокат костюм.
– Костюм!? – Он снова непонимающе посмотрел на меня, но тут же облегченно вздохнул и заулыбался. – А-а! Понятно! Ведь вы имеете в виду костюм клоуна?
– Вот именно, – подтвердил я.
– Меня об этом попросил Элтон Чейз! Он сказал, что собирается пойти на какой-то костюмированный бал.
– Где вы взяли костюм?
– Да тут есть небольшой магазин на Третьей авеню. – Он презрительно скривил лицо. – Я только не понимаю, как они находят себе клиентов? Хозяин-старикашка ведет себя просто бесстыдно.
– Вы взяли костюм на имя Чейза?
– Нет. – Он слегка побледнел. – Этот бессовестный старик вел себя настолько невежливо, что я испытывал только одно желание – поскорее убраться оттуда. Поэтому сказал, что меня зовут Смит. – Он пожал плечами. – Возможно, вы сочтете все это ребячеством.
– Вы действовали подсознательно, – ответил я с видом человека, хорошо разбирающегося в таких вещах. – Временами человек, сам того совершенно не понимая, действует подсознательно.
– Я очень рад, что вы меня понимаете, лейтенант. – На его лице снова появилась улыбка. – Мистер Янос уже рассказал мне, что беднягу Элтона нашли мертвым в костюме клоуна. Когда я это услышал, я сразу понял, что вы, рано или поздно, узнаете, откуда он взялся. Мне очень жаль, поверьте, что я по своей трусости доставил вам лишние хлопоты.
– Пустяки! – великодушно заявил я. – Но вот теперь, когда все выяснилось с костюмом, вы действительно можете помочь мне.
– Охотно, лейтенант, охотно!
Я почувствовал, что говорит он вполне искренне.
– Фирма Яноса в первую очередь, насколько я понял, занимается посреднической и маклерской работой, не так ли?
– Можно, конечно, сформулировать и так. Да, мистер Янос хорошо чувствует, где и на чем можно прилично заработать. Он дает задание, и фирма сразу же начинает работать над ним. Я лично отвечаю за бухгалтерию. В большинстве случаев именно от нашего отдела можно в первую очередь получить точные сведения, выгодна или нет та или иная сделка.