Семь дней Мартина

– Жданек, учти: задохнусь, вместе грохнемся, – прохрипел волк.
– Я… я же говорил, что боюсь, – прошептал Жданек.
– Выбирай: становишься храбрым или слезаешь с меня! – рыкнул Всеволод.
– Если я захочу слезть, ты меня отпустишь?
– Хоть сейчас! Но приземлюсь только в деревне.
По телу Жданека прошла крупная дрожь.
– Сейчас! Погодите чуток… Сейчас я стану храбрым, – сказал он, закрыв глаза и глубоко вдыхая и выдыхая, – еще чуть-чуть… еще немного… все! Я никого и ничего не боюсь!
Волк облегченно выдохнул, когда парень отпустил его шею, но все же спросил:
– А почему у меня шкура под тобой намокла?
Жданек сглотнул.
– Страх вышел, – пролепетал он. – Я не виноват, он сам!
Волк фыркнул, но ничего не сказал.
Мартин направил ковер-самолет к хвосту Нагати, который полз своим собственным способом, совершенно не похожим на движения червяков и змей. Точнее, от передвижения червяков кое-что было, но в основном тварь передвигалась с помощью зубцов, используя их в качестве маленьких ножек. Как сороконожка.
Ковер завис над Нагати, и Мартин прикинул, как удобнее нанести удар мечом, чтобы не свалиться с ковра и не получить удар хвостом. В последнем случае и живая вода не спасет.
– И как ты собираешься его задержать? – раздался голос Всеволода. Мартин вздрогнул.
– Ты откуда?! – изумился он. – Где Жданек?
– Я сбросил его.
– Что?! – Мартин вытаращил глаза. Волк приземлился на спину Нагати и отряхнулся, разбрызгивая остатки речной воды.
– Поверил! – хихикнул волк. – Ты слишком долго примерялся, деревня за этим холмом. Народ уже хватает лодки и мчится на тот берег, так что и без меня справятся. А я прилетел, потому что любопытство заело: как ты заморишь этого червячка?
– Буду разрезать его на филейные кусочки, – сказал Мартин, – и скармливать ему же.
Он протянул руку к рукояти меча, и только тут обнаружил, что на поясе висят пустые ножны.
– Оба-на! – воскликнул он. – Склероз.
Вот что значит увлечься поиском настолько, что забыл обо всем на свете. И магу не сказал вовремя, что меч украден Правичем: Григорий мог прислать меч вместе с ковром. Что теперь делать, не зубами же Нагати кусать?
– Что не так? – спросил волк.
– Меча нет, резать нечем.
– Тогда остается одно: засунь ему в пасть его собственный хвост, пусть сам себя проглотит.
– Легко сказать…
Мартин призадумался. Обещал сдержать Нагати – значит, надо сдержать. На худой конец, отвлечь от скорого появления в деревне. Хоть на минуту, хоть на миг.
– И в кого я такой добрый и ответственный? – выдохнул он.
Присев на корточки, он снял с пояса ремень с ножнами, размахнулся и ударил ими по шестигранным чешуйкам.
Раздался металлический звон, ножны выбили из чешуи сноп искр и отлетели, не оставив на ней ни царапинки.
– Ничего себе, шкура! – уважительно произнес волк. – Крепче, чем я думал.
Нагати полз себе дальше, словно и не заметил, что по нему кто-то стучит: он держал курс на деревню и не собирался сворачивать или останавливаться.
– Ладно, пойдем другим путем! – решил Мартин. – Григорий, вы меня слышите?
– Конечно, слышу, – отозвался маг. – Но большего мне не суждено – ты убрал зеркало в кармашек.
– Это чтобы оно не разбилось, – уточнил Мартин. – Вы помните, что когда отправили ко мне пустой ковер, он долетел за несколько минут?
– Да, а что?
– После драки с Правичем я остался без оружия. Вы можете отправить мечи и копья точно таким же способом, но чтобы они попали в Нагати и убили его? По идее, оружие долетит до цели несравнимо быстрее ковра.
– Быстрее, не спорю, – согласился маг. – Сейчас найду подходящее заклинание для запуска оружия.
– Вы лучше гири отправьте, тридцатикилограммовые, – предложил волк. – Чтобы они хорошенько разогнались и превратили Нагати в решето.
– А неплохая идея! – маг записал предложение. – Использовать спортивный инвентарь в боевых целях – в этом что-то есть! Войску в мирное время послужит для разминки, а чуть кто с войной придет – метательными гирями закидаем.
– Время уходит, – с намеком сказал Мартин.
– Уже бегу!
Ковер-самолет приблизился к белой полосе, и Мартин увидел, что это не узор на теле чудища, а надетое на него кольцо.
– Это что, ошейник?! – изумленно воскликнул он, рассматривая полосу из белого материала с десятком желтых пирамидальных шипов. Металл отдаленно напоминал золото, но оно при такой скорости передвижения твари стерлось бы в первый же день.
– И, правда, ошейник, – согласился Всеволод. – Никогда не видел ничего подобного. Жданек прав: чудище приручено и явно выполняет чью-то злую волю.
– Придушил бы его этим самым ошейником!
– Жданека?
– Будет надоедать, и его тоже.
Нагати полз напрямик, не выбирая дороги. При его весе мелкие преграды не являлись непреодолимыми, а крупные – вроде деревьев, – он хватал мощным языком и отбрасывал далеко в сторону.
– Вот это силища! – ахнул Мартин, когда одиноко росший дуб получил приличное ускорение и пролетел метров сорок, прежде чем упал и покатился по траве, ломая ветки и оставляя позади себя толстый ковер из сорвавшихся листьев. Всеволод озабоченно провыл что-то на своем языке. – М-да… победить Нагати с помощью обычного меча – то же самое, что насмерть исколоть слона высохшей травинкой.
– Мартин, Жданек прав: никто не избежит от попадания в пасть этого монстра. Предлагаю покинуть Нагати и срочно перелететь в деревню. Мы успеем спасти еще немного людей, если воспользуемся твои ковром в качестве перевозчика. А у тех, кого не успеем увезти, попросим прощения перед смертью.
– Если не удастся остановить Нагати, мы так и сделаем.
– До деревни рукой подать, – напомнил волк, – у тебя мало времени.
Сверкнув, небосвод прорезала металлическая молния, и в монстра по самую рукоять вонзился метровый меч. Следом за ним еще, еще и еще один. Завершили атаку экспроприированные Григорием у королевского силача пятидесятикилограммовые гири. Пробив внушительных размеров дыры в туловище монстра, гири вылетели с противоположной стороны и исчезли за горизонтом.
– Вот гиря просвистела, и ага… – пробормотал Мартин задумчиво.
– Не дай Бог, они в кругосветное путешествие отправились, – хихикнул волк, – маг замучается дыры заделывать.
– Ну, держись, Нагати, сейчас мы из тебя нарезку сделаем!
Из ран вытекала кровь непривычного синего цвета, четыре рукояти торчали из чешуи, но упрямый монстр, вопреки ожиданиям, даже не охнул и не сменил курс, словно и не было никакого нападения.
– До чего бесчувственный зверь! – испугался Мартин. – Я замучаюсь его разрубать на кусочки, пока он взвоет от боли!
Деревню они увидели, когда Нагати взобрался на холм. Десятки домиков стояли в низине у речки, а между ними в панике метались люди. Лодки носились взад-вперед по реке, крестьяне исхитрялись за один рейс перебираться большой толпой: не умеющие плавать сидели в лодках и гребли, а умеющие держались за борта или за привязанные к лодкам веревки. Кто-то плыл на противоположный берег самостоятельно.
Один крестьянин бегал по дороге с рогатиной и усиливал общую сумятицу гневными криками. Мартин не мог разобрать смысла слов – шум, издаваемый Нагати, делал свое дело. Но было видно, что крестьянин желал принять смертный бой и победить монстра, и теперь искал союзников в борьбе за правое дело. Но предполагаемые союзники из знакомых, соседей или просто живущих в деревне людей предпочитали дать деру что от монстра, что от крестьянина.
Мартин выхватил мечи из туловища змея и сложил их на ковре-самолете.
– Если снаружи его не победить, – задумчиво проговорил он, – остается единственный выход. Я проникну в его пасть и изрежу его изнутри.
– Ты с ума сошел?! – услышал он из кармана голос мага.
– Григорий, пообещайте мне, что отыщете воду, – потребовал Мартин. – Я понимаю, что нельзя отвлекаться на второго зайца, когда ловишь первого, но мы разбудили Нагати, и он уничтожит уйму народа! Я не прощу себе такого обмена: спасения двух дорогих мне человек ценой уничтожения сотен неизвестных.