Семь дней Мартина

– Свали на волка – это он лизнул воду, а не ты! – предложил альтернативу Григорий.
– А кого укусить за заднее место, чтобы не искал крайнего? – рыкнул волк.
– Всеволод!
– Что?
– Бе-бе-бе, понял? Мартин, я тебя предупреждаю, – пригрозил маг, – сунешься в пасть монстру, хренушки оттуда выйдешь! Что я скажу твоим друзьям? Что тобой закусил червячок?
– Григорий, не торопитесь отправить меня на тот свет раньше времени. Я изрежу Нагати и вылезу. Не зря же говорят, что сильного врага надо бить изнутри!
– Вообще-то, так говорили о вражеских государствах, а не об организмах врагов, – уточнил маг. – Но если ты такой упрямый, смотри сам.
– Нагати проглотит меня и умрет от внутреннего кровоизлияния! А если и это не поможет, то я заражу его бактериями! – воскликнул Мартин. – Пусть побуянит еще неделю, зато потом его дни сочтены! Мертвым он далеко не уползет.
– Зато сколько черепов прокусит за это время! – возразил маг. – Ты уверен, что это хорошая альтернатива?
Мартин растерялся.
Тем временем Нагати проломил забор и протаранил крайний дом. На него посыпались доски, пыль и солома с крыши. Закукарекал петух, усевшийся на верхнюю губу монстра.
Нагати искал людей. Длинный язык проворно скользил по засыпанному хламом полу, столу и стульям. Мебель и вещи хранили запахи людей, и язык проверял каждый закуток, отыскивая спрятавшихся или не успевших сбежать из дома жильцов. Нагати приоткрывал и закрывал пасть в предвкушении еды, язык прополз по столу, смахнул на пол глиняную солонку и кувшин с молоком, уверенно и неспеша сунулся в печь, но выскочил оттуда несравнимо быстрее.
– К черту мертвецов, Григорий, – твердо сказал Мартин. – Я надеюсь, за неделю вы успеете превратить Нагати в мокрое место, которое не будет кусаться и ползать. А я скоро вернусь!
– Из какого выхода? – спросил волк.
Кармашек задрожал от дикого хохота Григория.
– Извините, нервы, – кое-как выговорил маг.
– Да идите вы… – укоризненно сказал Мартин.
– Я с тобой, – заявил волк, – в качестве добавки, будь она неладна!
Мартин соскочил с ковра-самолета и встал перед монстром с вытянутым мечом.
– Эй, чудо в чешуе, я здесь! – прокричал он. – Хватай, не глядя, пока дают!
Дважды уговаривать не пришлось.
Нагати сунул грязный язык в пасть, и тот выскочил обратно, очищенный от прилипшего мусора, крепко обхватил Мартина за пояс и дернул на себя. Огромные губы разошлись в стороны четырехлистным клевером, и Мартина втянуло в бездонную пасть. Мартин яростно закричал, поднял меч над головой и вонзил его в нёбо Нагати. Язык тянул далеко вглубь, и Мартину не приходилось прилагать особых усилий, чтобы разрезать внутренности монстра. Хватало того, что он старался держать меч вертикально.
С лезвия на рукоять потекла теплая жидкость.
– Теперь тебе конец, Нагати! – выкрикнул Мартин. – Ты изойдешь кровью!
Он ждал конвульсий монстра, но тот как лежал, так и лежал, а язык уверенно уносил Мартина вглубь, словно происходящее не имело для Нагати никакого значения.
Внутри оказалось непривычно просторно. Мартин не видел, куда его несет – странное дело, до чего длинный язык! – но был готов поклясться, что при такой скорости уже должен проехать через середину туловища. Еще сильнее Мартина поразило наличие свежего воздуха, ничем не отличавшегося от уличного. Разве что добавился неприятный запах стекавшей из разреза жидкости.
– Какая отвратительная кровь! – заметил Мартин. Летевший сбоку волк поправил его:
– Это не кровь, – сказал он. – Это черте что и сбоку бантик.
– Почему?
– Кровь так не пахнет, и на вкус приятнее.
Меч ударился обо что-то твердое и выбил сноп искр. Лезвие отскочило и едва не рассекло Мартину лоб.
– Что происходит?!
Впереди замаячило белое пятнышко.
– Смотри-ка! – восхитился волк. – Не успели оглянуться, как пора на выход!
– А я и не заметил, что нас успели переварить, – изумился Мартин. – Да что у него, язык прямо из хвоста растет?
– Потрясающий организм! – поддакнул волк.
К пятнышку добавилось еще одно, второе и третье. Растерявшийся Мартин опустил меч, не зная, что теперь и думать. Волк оставил мнение относительно количества выходов из Нагати при себе – слишком неправдоподобно оно выглядело. А когда над их головами вспыхнули белые круглые лампы, и внутренности Нагати осветились во всей красе, стало ясно, что история с чудо-монстром только начинается.
Вместо ожидаемой поверхности желудка перед изумленными вторженцами предстала металлическая поверхность из скрепленных между собой прямоугольных пластинок. Пластинки находились в постоянном движении: Нагати передвигался в поисках новой жертвы. У Мартина закружилась голова. Он закрыл глаза и помотал головой. А когда открыл, то увидел, что язык опустил его на колышущую поверхность и размотался. Мартин стряхнул с меча синюю жидкость. Точно не кровь.
– Что это значит? – прозвучал его строгий вопрос.
– Кто ты? – прозвучало в ответ.
Мартин и волк переглянулись.
– Дожили, – буркнул Всеволод. – Один маньяк разговаривает с желудком, а бронированный желудок с освещением ему отвечает! Все, пора в дальний скит, и носа оттуда не казать! Эй, желудок, не смей нас переваривать, слышишь? Мы кисленькие, изжогу вызовем!
– Ты кто? – прежним тоном повторил голос.
Выпрямившись, Мартин гордо огляделся.
– Это – мой друг Всеволод, волк, – сказал он. – А я – Мартин, пришел тебя убить!
Убравшийся с глаз долой язык появился вновь и пролетел к выходу. Потрясенный Мартин увидел, что язык тянется всего на десять метров, после чего ядовито-красная поверхность заканчивалась, и оголялись три стальных витых троса.
– Меня невозможно убить, – ответил голос.
– Возможно. Я ранил тебя: разрезал горло и пищевод. Теперь в твоей крови обитают смертоносные бактерии, они расправятся с тобой за неделю, и ты больше никогда не проглотишь ни одного человека!
– Юноша! – укоризненно заявил голос. – Ты прочитал слишком много приключенческой литературы.
– А что в этом плохого? – стушевался Мартин. Что за странный голос? Ему говорят о скорой гибели, а он спокойно болтает на посторонние темы.
– Ничего. Но я не плотоядный зверь, как ты думаешь. Я – сложный механизм, созданный Великим Тоглером. Меня невозможно убить с помощью бактерий. Меня можно только разобрать.
– Тогда выпусти нас, и я вернусь с отверткой, – предложил Мартин.
– Это невозможно, – сказал голос. – Вы сделали выбор и, попав в пасть Нагати, шагнули за грань, отделяющую мир живых от мира мертвых.
– Чего?! – возмутился волк. – Эй, говорящая железяка, ты откуда взялась на нашу голову?
– Я – Определитель смирения и послушания, Воздающий по заслугам! – загремел голос. В глубине желудка заиграла тихая торжественная музыка. – Я определяю храбрость каждого из проникших…
– Стоп-стоп-стоп! – воскликнул Мартин. – Не вали все с больной головы на здоровую! Еще скажи, что мы тебе проходу не даем, все стараемся запрыгнуть в пасть и проглотиться!
– Не перебивай меня, а то не услышишь речь полностью и ничего не поймешь – голосом пожилого учителя произнес Определитель. Торжественная музыка заиграла намного громче, и Определитель величественно изрек:
–… и воздаю им по заслугам! Позвольте приветствовать вас в месте, где каждый получает согласно своим деяниям! Так внимайте же моему голосу, перешагнувшие через порог смерти, внимайте и не говорите потом, что вы не слышали! В награду за то, что вы пожертвовали собой, я награждаю вас жизнью в самом светлом и лучшем из миров, о котором вы даже не могли бы и мечтать!
Судя по всему, Мартин должен был воздеть к небу руки, повалиться на колени и благодарить Определителя за самый лучший подарок, который только существует на свете: собственную жизнь. Но Мартин поступил иначе.
– Чего?! – ахнул он. – В каком еще светлом мире? Не надо никакого светлого мира, выпускай меня обратно! Мой дом – вот самое лучшее место на свете!