День, вечер, ночь, утро

9
ПЕРЕД РАССВЕТОМ. ЗА ГОРОДОМ
Кира не поверила своим ушам – так это прозвучало просто. Она наморщила лоб:
– Я бы смогла… Что я смогла бы?
– Быть со мною. Там.
– Да говори же, пожалуйста, не иероглифами!
Она вспылила; это было еще ничего, она готова была его ударить, и не как-нибудь, а больно.
– Почему ты не объяснил сразу же, что прилетел за мной?
– Видишь ли… Ты ведь сказала, что ни за что не расстанешься со своим временем.
– Но ведь я не знала! Ты был такой благополучный, такой гордый и независимый, а я распухла от рева… Поворачиваем.
– Куда?
– Домой! Раз я могу что-то сделать, я не стану терять времени. И объясни мне все. Скорее. Ну?
Он подчинился.
– Помнишь, я говорил еще об одной релятивистской экспедиции – последней? Там, в будущем, мы уже получили ее сигналы. Она стартовала через два года после нас, корабль ее обладал теми же характеристиками, – он сейчас уже почти готов, скоро начнется его монтаж на орбите. Параметры рейса подобны нашим. Расчет времени показывает…
– Ну, ты же не на кафедре!
– Короче говоря, они должны были вернуться на Землю тоже через два года после нас. А после нашего финиша прошло уже почти столько времени. Так что до их прибытия – там, в будущем, – осталось, ну, месяца два.
– Через два месяца ты встретишь их там?
– Вот именно.
– Трудно поверить. Но раз это говоришь ты…
– А главное – участники экспедиции, возвратившись, станут нашими современниками!
– Понятно, – тихо проговорила Кира. – Значит, я должна принять участие в этой экспедиции.
Она помолчала, пытаясь представить, насколько сложна задача.
– И для этого я должна стать специалистом в одной из космических наук?
– Или в космической технике. Но не просто специалистом – одним из лучших. Конкурс будет жестким, если судить по тому, как отбирали нас.
– И всего за два года?
– Вдвое быстрее: состав экспедиции утверждается за год до отлета, разве ты не помнишь?
– А у меня еще на полгода работы с театром…
– Брось ее.
Кира покачала головой.
– Не могу. Проект надо закончить.
– Почему?
– А почему ты не мог не лететь?
Александр замедлил шаги.
– Что же, некуда торопиться, если так…
Он произнес это со вздохом, но Кире показалось, что кроме сожаления, в его вздохе и еще что-то. Она с подозрением взглянула на него.
– Кажется, ты не совсем искренен.
Александр молчал.
– Не хочешь говорить? Но ты напрасно сомневаешься, Алька. Мне выносливости не занимать, я закончу проект – и за это же время стану специалистом. Одним из лучших. Стану, ты понимаешь? Веришь?
– Верю, – кивнул он, потому что действительно верил. – Хотя ты не представляешь себе, какой это труд.
– Ничего. Там ведь понадобятся специалисты по строительству станций на планетах?
– Да, такие предусмотрены в экспедициях.
– Вот этим я и займусь. Такая работа мне под силу. Я ведь не самый плохой архитектор в мире, – похвасталась она, хотя Александр уже давно знал, что она была хорошим архитектором. – А что касается работы в космосе… остановись на минутку. – Раскрыв сумочку, Кира торопливо рылась в ней. – На, возьми… И это подержи…
– Зачем?
– Просто мне надо найти одну вещь. Ага!
Она вытащила плоскую коробочку телеабонента. Выдвинув тоненькую антенну, включила. – Ну вот, научная микротека – прекрасная помощница. Называй побыстрее!
– Что же? – спросил он, но тут же понял. – Так… Программы общей подготовки для кандидатов в звездные экспедиции, с дополнениями прошлого и этого годов – четыре кристалла…
Кира негромко повторила, поднеся коробочку к губам. Через секунду на поверхности коробочки зажглась синяя точка: заказ был принят.
– Основы космического строительства – два кристалла… Минералогия планет… Стройматериалы: организация производства и использование в условиях систем звезд класса К… Космостроительная техника… Атмосферы планет, издание этого года… Дальше: архитектура внеземных станций… Биологическая защита… Водо – и воздухоснабжение в известных и предполагаемых условиях, два кристалла…
– Не так быстро, – Кира положила пальцы на его рукав и продолжала посылать заказы. Александр продиктовал еще десяток названий, после чего Кира назвала адрес и выключила аппарат.
– Я использую свою технику, – сказала она, – буду учиться наяву и во сне. Ты доволен? Ну, говори же: ты счастлив, ты уверен во мне больше, "ем когда-либо, ты простишь мне за это все… что могло быть!
Александр стоял, держа в ладонях содержимое ее сумочки.
– Опять молчишь? Да сунь все это в сумку!
– Кира, милая… Главного ты пока не знаешь.
Его тон снова не понравился ей:
– Слушаю?
– Понимаешь… мы там, в будущем, знаем, что эта экспедиция возвращается. Но, судя по сообщениям, она оказалась не столь удачной, как наша. Они возвращаются, но не все. Не все!
– Понимаю.
– Мы еще не знаем, сколько погибло, и главное – кто…
– Я полечу.
– Но если…
– А я не боюсь. Есть ради чего рисковать.
– Ты хочешь сказать – ради меня?
– Ради себя самой: ведь и ты нужен мне. «А кое-кто напрасно ждал все эти годы, – подумала она внезапно. Что же, его жаль. Но помочь нечем».
– А я говорю откровенно, Кира: я боюсь.
– Зачем же ты… зачем ты дал эту надежду?
– Не знаю, что со мной, – сказал Александр хмуро. – Я ехал к тебе именно затем, чтобы позвать. И был уверен: ни с одним из нас ничего не может случиться. Даже в момент размыва…
– Что это? Объясни.
– Просто термин хронодинамики. Явление, сопутствующее началу поворота во времени, выходу во второе измерение, момент наименьшей устойчивости системы. Бывали случаи, когда…
– Когда происходили катастрофы?
– Ну, что-то в этом роде. Но даже и в это время я был уверен, что все кончится благополучно. Знал, что еще увижу тебя, а сейчас – боюсь. И думаю, что не имею права посылать тебя в опасность.
– Да разве ты меня посылаешь? Я лечу сама. Кстати, я и без тебя додумалась бы до этого. Не понимаю одного: судя по твоему рассказу, эта техника для перемещения во времени у вас еще не очень совершенна. Как же они берут пассажиров?