Прозрение

Барк выяснил, что Шелла прежде работала в “Уэстерне”, а затем по непонятным причинам перешла в Ядерный центр. Быть может, чтобы быть поближе к Гуго Ленцу?…
Дома Артур вспомнил про валик Иманта Ардониса и сунул стерженек в воспроизводитель.
Агент ожидал услышать нужные цифры, формулы, расчеты кривых, бесконечные иксы-игреки, успевшие уже навязнуть в ушах за четыре дня работы в Ядерном центре. Но первые же слова, слетевшие с мембраны, заставили его насторожиться.
“Не могу понять поведения Гуго. Похоже, он решил остановиться на полпути, – громко звучал в комнате голос Иманта Ардониса. – Прямо Гугенот об этом не говорит, но я привык расшифровывать его затаенные мысли”.
Барк уменьшил громкость.
“Остановиться на полпути? Свернуть, перечеркнуть опыты, когда до цели рукой подать? Чудовищно! – скороговоркой вещала мембрана. – Бомбардировка кварков, которую мы почти подготовили, должна разрушить последнюю цитадель, сооруженную природой на пути познания материи.
Человек, меньше, чем я, знающий Ленца, мог бы подумать, что Гугенот испугался последнего шага. Цепная реакция, которая может вспыхнуть? Сказки. А если даже не совсем сказки все равно. Разве бывает битва без жертв?
Даром ничто не дается – доктор отлично понимает. Раньше он любил повторять эту мысль. Так что же заставило его изменить взгляды?”
“…Кварки будут расщеплены. Меня ничто не остановит”, – резко произнес голос Ардониса после короткой паузы, и биозапись закончилась.
– “Меня ничто не остановит”, – процедил сквозь зубы Барк, тщательно пряча валик. – Остановим тебя, голубчик!
Теперь срочно к шефу. Неважно, что скоро рассвет. Новости, связанные с делом о тюльпане, Арно Камп велел доносить агентам в любое время суток.
Барк надеялся на денежную награду или поощрение по службе, и, кажется, надежды его оправдывались.
Прослушивание валика привело Кампа в хорошее настроение.
– Важная улика, – несколько раз повторил он, поглаживая стержень. – Тонко, тонко задумано…
Барк впервые видел грозного шефа в домашней пижаме и туфлях на босу ногу.
– Продолжать за Ардонисом наблюдение? – спросил Барк, деликатно отводя взгляд от волосатой груди Кампа.
Шеф помолчал.
– Арестуем Ардониса. Так вернее, – решил он.
– Не рано ли? – осмелился возразить Барк.
– Его опасно оставлять на свободе. Но действовать нужно чрезвычайно деликатно.
С некоторых пор Имант Ардонис заметил, что пользуется чьим-то неусыпным вниманием, причем не очень приятного свойства. Это его насторожило.
Однажды в воскресенье, прогуливаясь в сквере, Ардонис стал в длинную очередь, тянущуюся к автомату с водой, солнце палило немилосердно. Впереди внезапно вскрикнула женщина, произошло какое-то движение. Ардонис не успел даже сообразить, что случилось, как мимо прошмыгнул субъект, незаметно сунув ему в руки дамскую сумочку. Ардонис машинально придержал ее, и в ту же минуту плотная дама в шляпке закричала, что ее ограбили… Ардонису стало ясно, что полиция напала на его след. Но он, опытный шпион, засланный сюда из Северной Америки и прошедший тщательную подготовку в разведывательном центре, не потерял присутствия духа. Ардонис постарался доказать, что произошло какое-то недоразумение.
Неподкупный полицейский робот невозмутимо выслушал обе стороны, записал на пленку показания добровольных свидетелей, бегло осмотрел содержимое сумочки, убедившись, что она действительно принадлежит даме. Затем, вежливо козырнув, сдал Ардониса с рук на руки двум другим роботам, которые браво выпрыгнули из подъехавшей по его вызову машины.
Гуго Ленц пытался вызволить своего помощника, попавшего в неприятную историю. Он несколько раз объяснялся с Арно Кампом, доказывая, что произошло явное недоразумение.
– Разберемся, дорогой Ленц, – неизменно отвечал шеф полиции и тут же игриво спрашивал: – Ну а как наше самочувствие? Что-то мы сегодня бледней обычного. Никто нас не беспокоит?
– Да пока нет, – усмехался Ленц.
– Сколько у вас там остается сроку? – спросил Камп в одно из таких посещений.
– Еще месяц.
– Ого! Целая вечность!
– Чуточку меньше, – уточнил Ленц.
– Ничего, – перешел Камп на серьезный тон. – Кажется, дело на мази. Кое-какие нити мы уже нащупали.
– Неужели! – оживился Ленц. – Какие же нити?
– Пока тайна.
– Даже для меня?
– Даже для вас, дорогой доктор, – развел руками шеф полиции.
– Но ведь я, можно сказать, заинтересованное лицо! воскликнул Ленц.
– Тем более, – сказал Камп. – А за помощника своего не беспокойтесь. Он в хороших руках.
* * *
– Что случилось, доктор Ленц? – спросила Ора Дерви, едва Гуго переступил порог ее кабинета.
– А что? – не понял Ленц.
– Посмотрите в зеркало. На вас лица нет.
Ленц дернул бородку.
– Вы сами поставили в прошлый раз диагноз: переутомление, – сказал он, рассеянно садясь на свое место – стул в углу.
Ора Дерви покачала головой.
– Неужели вы всерьез относитесь к истории с тюльпаном? спросила она.
Вопрос Оры Дерви почему-то вывел Ленца из себя.
– Да, я отношусь ко всему этому слишком серьезно, – резко сказал Ленц. – Если хотите знать, мне остается жить ровно три недели.
Ора Дерви не нашлась что ответить. Всегда больно смотреть, как помрачается светлый рассудок.
Гуго потер пальцем лоб.
– А что бы сказали вы, милая Ора, получив подобную анонимку? – неожиданно спросил он.
– Поместила бы в печати благодарность автору письма, – сказала Ора Дерви.
– За что?
– За цветок, разумеется.
– А если серьезно?
– Серьезно? – задумалась Ора Дерви. – А что потребовал бы от меня автор письма?
– Предположим, примерно то же, что от меня, – сказал Ленц, закуривая. – Разумеется, в применении к той области, которой вы занимаетесь. Скажем, полный отказ от киборгизации.
– Пожалуй, я бы не пошла на это, – задумчиво проговорила Ора Дерви.
– Даже под страхом смерти?
– Даже под страхом смерти, – ответила Ора, строго глядя на Ленца.
– Почему?
– Потому что мне это вредно, я теряю деньги, а также мою популярность, славу…