Капитан звездолета (сборник)

Когда болото осталось далеко позади, Клэйтон остановился, послушал и, убедившись, что никто за ним не наблюдает, вырыл руками яму под корнями ели, положил туда коробку и закопал.
Был третий час ночи, когда Клэйтон вернулся на ферму. В окне лаборатории светился огонек. Микулин еще работал. Клэйтон вошел в лабораторию, открыв дверь, которая никогда не закрывалась.
— Все работаете? — спросил Клэйтон, присаживаясь на белую табуретку.
— Да, и очень успешно, — ответил оживленно Микулин. — Мне удалось разрешить задачу раньше, чем я думал. Вот, не угодно ли полюбоваться! — Микулин высыпал из склянки на ладонь щепотку золотистого порошка.
— Золото. Здесь пять граммов. И получение этого золота не стоило пяти копеек. Теперь держитесь, Клэйтон, мы с вами скоро перевернем мир!
Клэйтон поднялся, прошелся по лаборатории и сказал:
— Послушайте, Микулин. Вы сказали: мы с вами перевернем мир. Почему вы так доверяете мне? Я ведь пришел неведомо откуда. А что если я шпион, если я подослан сюда, чтобы убить вас или украсть секрет вашего изобретения?
Микулин внимательно посмотрел на Клэйтона.
— Я охотно отвечу на ваш вопрос. Недоверие всегда порождается страхом, а я не боюсь, потому и доверяю вам. Вы можете убить меня, но разве вы можете убить научную мысль? В худшем случае, вы только немного задержите ход событий. И потом, говоря лично о вас, — если бы вы захотели убить меня, то давно могли бы это сделать. Значит, или у вас не было такого намерения, или же вы не способны на убийство. Что же касается кражи моего секрета, то, пожалуйста, — если только вы что-нибудь поймете в нем.
— Хорошо, допустим, что вы не боитесь политических врагов, но ведь могут быть просто бандиты, — возразил Клэйтон. — Что, если они явятся сюда? Нас только трое мужчин. Я не видел у вас даже ружей. Как вы сможете защищаться? Не может быть, чтобы вы не дорожили своей личной жизнью. Наконец, на вас лежит ответственность за сохранение жизни живущих здесь женщин…
Микулин ссыпал порошок с ладони обратно в склянку и, не оборачиваясь, сказал:
— Или вы, Клэйтон, влюблены, или же что-нибудь в самом деле обеспокоило вас. Говорите прямо, в чем дело?
Клэйтон смутился. Хорошо, что Микулин был занят своими колбами.
— Я… мне показалось… я сегодня гулял в лесу. Мне послышалось, как будто кто-то пел…
“Зачем я говорю это, — думал Клэйтон, — ведь я выдаю Додда. Может быть, Микулин пошлет своего великана на разведку”.
— Ну и что же в этом удивительного? Тут нередко бродят охотники, — беспечно ответил Микулин. — Пусть поют. Тот, кто поет, — не опасен.
На другой день Микулин окончательно убедился, что Клэйтон влюблен: в первый раз его помощник разбил две пробирки и сделал несколько ошибок, помогая Микулину в вычислениях.
Клэйтон очень волновался. Ему хотелось признаться во всем. Но вместе с тем он не хотел предавать своего недавнего товарища и к тому же соотечественника. Признаться Додду в том, что он, Клэйтон, не хочет выполнить поручения, Клэйтон также не решался.
Додд сочтет его трусом и, может быть, даже предателем. Тогда Клэйтону не сдобровать…
Не идти на болото тоже рискованно. Если Додд организует бандитское нападение, то не поздоровится и Клэйтону… Нет, надо идти, но как-нибудь затянуть дело. А там, может быть, найдется выход… Проще всего было бы бежать отсюда, предоставив Микулина и Додда самим себе. Но Клейтон не мог уйти без Лор, а она, конечно, не покинула бы Микулина.
Так Клэйтон ничего и не придумал, отправляясь на болото в условленное время. Ночь была темная. И ему казалось, что кто-то крадется за ним. У Клэйтона замирало сердце, когда он слышал за собою хруст веток, шелест листьев, хотя ветра не было. Казалось, кто-то раздвигал ветки рукою… Неужели Микулин следит за ним? Один раз Клэйтон даже остановился и тихо спросил: “Микулин, это вы?..” — но не получил никакого ответа.
Вот и болото… Додд сигнализирует короткими вспышками огня…
— Я не слыхал взрыва, — строго сказал Додд, еще не подавая руки.
— Мне удалось поставить мину, но она не взорвалась. На утро ее нашел Микулин и учинил настоящий допрос. Он…
Додд схватил Клэйтона за руку выше локтя и крепко сжал ее.
— Вы лжете, Клэйтон. Мина не могла не взорваться. Я сам заряжал ее. Говорите, что вы сделали с миной? Впрочем, можете ничего не говорить. Я больше не верю вам. Вы не тот. Вас как будто подменили. Скажите, что с вами случилось, Клэйтон? Может быть, там есть женщина?
“И он о том же”, — с тоскою подумал Клэйтон. И вдруг неожиданно для самого себя сказал:
— Да, вы отгадали, Додд. Там есть женщина.
— Ну вот, теперь все понятно, — сказал Додд. — Вы больше не пойдете туда, Клэйтон. Недоставало, чтобы вы стали защищать Микулина. Вы пойдете с нами. У меня есть наготове дюжина отличных головорезов. Они быстро справятся с людьми Микулина, хотя бы их было там две дюжины.
— Но я не могу оставить ее, — с искренним чувством сказал Клэйтон.
— Вы не пойдете к ней. И никогда ее не увидите. Теперь вы должны повиноваться мне.
— Но почему должен, черт возьми! — возмутился Клэйтон.
— Хотя бы потому, — ответил спокойно Додд, направив на Клэйтона дуло револьвера…
— Это, конечно, отличный аргумент, но… послушайте, Додд. Вы говорите, что у вас дюжина головорезов, которые могут справиться с двумя дюжинами здоровых молодцов… В таком случае, буду я на вашей стороне, или на стороне Микулина, это не решит исход сражения. Если я вам изменю, вы прикажете своим головорезам прирезать и меня, — только и всего. Но я не собираюсь изменять вам. Я только хочу быть возле девушки и спасти ее. Ведь не собираетесь же вы убивать молодую, красивую девушку… Если я останусь здесь, то Микулин поймет, что против него замышляется что-то неладное. И он примет свои меры. А он не так беззащитен, как. вы думаете. У него есть молнии, которые он держит, как факир змей в корзинке. Он может выпустить свои молнии, и они убьют вас. Если же я буду с ним, он будет спокоен, и вам легче осуществить свой план.
Додд подумал, проворчал “горе с этими влюбленными”, но все-таки отпустил Клэйтона.
— Но помните, если только вы совершите что-нибудь во вред: мне, вы будете убиты вместе с вашей красавицей! Я не пощажу никого. Еще одно поручение, подождите. Я буду через два дня. Вы? должны сообщить нам, когда удобнее произвести нападение. Приходите сюда в среду в двенадцать часов ночи.
“Когда же кончится это мучение?” — думал Клэйтон, возвращаясь.
И опять ему показалось, что за ним кто-то крадется.
“Однако нервы мои начали расстраиваться”, — думал он, оглядываясь назад.
На другой день, отговорившись нездоровьем, он не пошел в лабораторию. Ему надо было решить — идти с Доддом или против Додда. Но он ничего не решил, и второй день провел в тех же размышлениях на белом камне. А когда настала ночь, он побрел вдоль реки к болоту. И как в прошлый раз, чьи-то шаги преследовали его.
— У меня все готово, — сказал Додд. — Когда лучше произвести нападение?
— Завтра днем. Еще с утра несколько рабочих отправляется на охоту.
— Сколько остается на ферме? — спросил Додд.
— Человек двадцать, — ответил Клэйтон, — не считая меня.
— Надеюсь, вас не придется считать, — сказал Додд. — Я изменил свое решение. Вам больше нечего торчать у Микулина. Ночью он вас искать не будет, а завтра рано утром мы нападем на ферму. Извольте идти за мной.
— Что это, арест? — пытался протестовать Клэйтон.
— Называйте, как хотите, — отрезал Додд и, обернувшись к проводнику, сказал: — Показывай нам дорогу!
Идти по болоту ночью очень рискованно. Старый охотник неодобрительно зачмокал губами и с крайней осторожностью двинулся в путь, в противоположную от фермы сторону. За проводником Додд. пустил Клэйтона, а сам замыкал шествие.
“Это насилие, — негодовал Клэйтон. — Какое право имеет Додд так распоряжаться? Нет, он не может примириться с этим. Он; должен вернуть себе свободу во что бы то ни стало”.