Шел по городу волшебник (с илл.)

Они приняли Толика как равного и вместе с тренером сокрушались, что он еще слишком мал, чтобы играть за сборную СССР.
Слава Толика разнеслась среди всех спортсменов города. На него приезжали смотреть даже из других городов. И все, кто видел игру Толика, в первый раз удивлялись ужасно и качали головами, но не могли не верить своим глазам.
Мишка тоже приходил на каток. Тренировался он, конечно, отдельно от Толика, вместе с остальными ребятами. Поиграть им давали редко, они все больше занимались физической подготовкой. И часто Толик замечал, что Мишка с завистью поглядывает на него, когда он мчится на коньках, умело ведя шайбу. Мишку тренер тоже иногда похваливал. Но не за хорошую игру, а за смелость. Мишка не боялся лезть в самую жестокую свалку. Его часто сбивали с ног, и он грохался на лед, но поднимался и, не обращая внимания на синяки, снова бросался в атаку. Если, конечно, это можно было назвать атакой. Играл Мишка еще неважно. И хотя тренер говорил, что со временем из него может получиться неплохой игрок, никакого сравнения с Толиком даже и быть не могло.
На каток ребята приходили вместе. Но до конца занятий они уже не встречались. Мишка отправлялся в спортзал заниматься физической подготовкой, а Толик надевал хоккейную форму и носился по льду, показывая чудеса. И получалась странная вещь. Чем больше разрасталась слава Толика, тем меньше становилась его дружба с Мишкой. Мишка как будто и не особенно завидовал. Наоборот, он смотрел на Толика с уважением. Но уважения было, пожалуй, слишком много. Уж очень знаменитым становился Толик, чтобы с ним можно было разговаривать запросто.
Толику хотелось, чтобы Мишка восхищался им, как и все остальные. А Мишка держался немного в сторонке, будто ему было неловко заговаривать с таким знаменитым человеком.
Однажды Толик совсем было решил истратить на Мишку одну спичку и сделать так, чтобы и Мишка играл не хуже его. Но тут же он подумал, что тогда славу тоже придется делить поровну. Это было уже совершенно необязательно. И Толик не стал тратить спичку.
Наконец во время тренировки тренер Алтынов вызвал Толика с поля и повел его в медицинский кабинет.
– Я хлопотал, чтобы тебе разрешили играть за взрослых, – сказал он. – Приехала специальная комиссия. Они тебя хотят осмотреть. Ты там держись как следует, понятно?
– Чего тут не понять? – ответил Толик. – Пускай они лучше посмотрят, как я играю.
– Они уже смотрели. Только ты их не видел: они потихоньку смотрели.
За столом в медицинском кабинете сидели четыре человека. Один из них был врач стадиона. Остальных Толик не знал, но было сразу видно, что это профессора или даже еще почище, потому что все были в очках.
Когда Толик вошел, он увидел, что профессора смотрят на него с нескрываемым удивлением.
– Здравствуйте, – сказал Толик.
Профессора закивали головами.
– Разрешите мне? – спросил один из профессоров, у которого были очки с двойными стеклами. Он показался Толику самым главным.
– Пожалуйста, коллега, – ответил профессор, у которого были очки с простыми стеклами.
– Прежде всего, молодой человек, – сказал главный профессор, – ответь мне: где ты научился так хорошо играть?
– Я во дворе играл, – ответил Толик.
– Ты хочешь сказать, что, играя во дворе с мальчиками твоего возраста, ты научился играть в силу мастера спорта?
– Еще и получше, – сказал Толик. – Я лучше всех в мире играю.
– Гм… – сказал главный профессор. – Отсутствием скромности молодой спортсмен не страдает. Теперь слушай меня внимательно. Я буду говорить тебе разные слова, а ты отвечай первое слово, которое придет тебе в голову. Это игра такая. Понял?
– Чего тут не понять? – сказал Толик.
– Я начинаю. Слушай внимательно. Груша!
– Яблоко.
– Петух!
– Курица.
– Ложка!
– Вилка.
– Кошка!
– Собака.
– Коробок!
– Волшебный.
– Как ты сказал? – удивился главный профессор. – Почему волшебный? Что значит волшебный?
Толик испугался. Он понял, что нечаянно проговорился. Он подумал: сейчас профессор отнимет у него волшебный коробок и выгонит вон. И тогда все поймут, что Толик не такой уж замечательный человек, каким кажется с первого взгляда.
Толик попятился к двери, прижимая руку к карману, в котором лежал коробок.
– Ты меня боишься? – спросил профессор.
– Нет, – сказал Толик. – Я просто так… Мне уже в школу пора.
Профессор наклонился к остальным профессорам, и они зашептались. Толик тоскливо поглядывал на дверь, соображая, как бы получше удрать. Он думал, что неплохо было бы всех профессоров превратить в червяков, чтобы они не задавали неудобных вопросов.
– В общем, психика в норме, – сказал наконец главный профессор. – Хотя и не понимаю, при чем тут волшебный коробок. Пойдем дальше.
Теперь Толик перешел в распоряжение профессора с простыми стеклами. Ему послушали сердце и легкие. Заставили подуть в резиновый шланг, чтобы узнать, какой у него объем легких. Затем ему здорово намяли живот, так, что больно стало. Проверили слух и зрение. Засунули в рот ложку и заставили сказать «а-а-а». Толик чуть не подавился этой ложкой. Но он видел, что профессора одобрительно покачивают головами, и терпел, хотя мог превратить их в червяков вместе с ложкой.
– Ну что ж, – сказал главный профессор. – Все прекрасно! Нормально развитый мальчик.
– Спасибо, доктор, – обрадовался тренер Алтынов. – Теперь мы включим его в тренировочный состав сборной СССР.
– К сожалению, это невозможно, – покачал головой профессор. – Я сказал: «Нормально развитый мальчик». Это вовсе не значит, что ему можно играть со взрослыми. Он не выдержит напряжения. Для взрослых команд он недостаточно физически развит.
– Он играет лучше любого взрослого! – сказал тренер.
– Да, – отозвался профессор, – это, конечно, чудо. Это просто необъяснимо. И все же придется несколько лет обождать. Я не имею права. Мне самому очень жалко, но ничего не поделаешь.
– Что такое «недостаточно физически развит»? – спросил Толик, когда они вместе с тренером вышли из кабинета.
– Это значит, у тебя силы мало, – сказал тренер и вздохнул. – Не разрешают тебе играть за взрослых.
– А чего мне с малышами делать?!
– Это верно, – согласился тренер Алтынов. – Но раз комиссия решила… Вот если бы у тебя силенки побольше было…
– Я, может быть, сильнее всех в мире! – рассердился Толик.
– Не хвастайся. Побольше скромности.
– А чего мне скромность! – сказал Толик. – Я вот им сейчас докажу.
И Толик побежал назад, к лестнице. У двери кабинета он на минуточку задержался. Что он там делал, тренер не видел. Но вот отворилась дверь, и на лестницу вышли профессора.
Впереди важно шел главный профессор. За ним гуськом шли остальные профессора. Толик остановился у них на пути.
– Дяденька, – сказал он главному профессору, – вы не верите, что я очень сильный?
– Верю, верю, – улыбнулся профессор. – Разреши пройти, мальчик.
И тут тренер Алтынов увидел, что его ученик легко поднял одной рукой главного профессора, а другой рукой поднял профессора с простыми стеклами и понес их вниз по лестнице. От удивления профессора даже не сопротивлялись. Лишь в самом низу лестницы главный профессор опомнился и лягнул Толика ногой. Но Толик даже не почувствовал удара. А у профессора на пятке появился синяк.
Внизу Толик поставил их на землю. Затем он взял железную балку, которую привезли для починки трибуны, размахнулся и швырнул ее вверх. Co свистом, как ракета, балка взвилась в синее небо и исчезла. Она упала далеко за городом, но этого никто не видел. Зато профессора видели, как Толик поднял кирпич, сжал его в кулаке и раскрошил на кусочки. Потом он взял трехметровую статую хоккеиста, стоявшую у входа на лестницу, покидал ее с ладошки на ладошку и аккуратно поставил обратно. В завершение всего Толик выбрал из кучи бревен одно, самое толстое, и без усилия, словно щепку, переломил его о колено. Затем он подошел к профессорам и спросил: